Фая, или До тех пор, пока Вы хотите - Ирен Эшли

— Всё? — неуверенно уточнила Снежана.

— Всё…

— Она ведь выживет?

Эрлеа подошел и крепко обнял заплаканную наатирийку.

— Обязательно выживет.

На самом деле, он не был уверен. Надеялся, что магии в теле Фаи хватит, чтобы пересечь весь путь от Наатира на Землю. Однако, даже если умрет — не станет грустить; его главной целью было устранить слабое место тиарнака… он это сделал.

12.3

Фаина открыла глаза. Устало прошлась взглядом по каменным стенам, пытаясь понять где находится. Пахло сыростью. Сквозняки устрашающе завывали, пробирая дрожью. Страх моментально сковывал. Девушка попыталась сесть на кровати, потом замерла, глядя в одну точку, и начала перебирать урывки, сохранившееся в памяти: сестра с Эрлеа, невыносимые боли от черной энергии в крови, портал, потом бездна…

— Рассел!

Фая вдруг вспомнила: в пучине бесконечности, беспросветной, она увидела лик Рассела, который смотрел на неё с легкой улыбочкой, после что-то шепнул и протянул руку. Дальше темнота. Ничего.

«Где я?», — риторический вопрос, который Фаина задала сама себе; догадывалась, что всё еще в том же Наатире, или может…

— Аритаан?

Сердце пропустило нервный удар.

Она откинула одеяло, поднялась и босая по холодному каменному полу поплелась к узкому прямоугольному окну. Перед ней — словно черно-белая фотография мрачных гор, высоких, с уходящими в небо верхушками; всюду сероватая дымка, внизу — беспросветный лес, распахнувшийся широким ковром на спусках гор. Поражённая девушка инстинктивно сделала шаг назад, но сразу вздрогнула, когда за спиной донеслось:

— Вы очнулись?

Фаина обернулась и встретилась с большущими карими, но грустными глазами девочки-подростка.  На вид, по земным меркам, ей не больше пятнадцати. Она была одета в серое платье, очень старое: ткань давно растянулась, появились катышки. Незнакомка была через чур высокой для своего возраста, с длинными руками и ногами, очень худенькая — типичная представительница женского пола в этом мире, но еще не сформировавшаяся до конца. Девочка не была похожа на аритаанийку, поэтому первое, что Фая спросила невольно:

— Ты наатирийка?

Незнакомку словно ударило током, она вздрогнула и панически пару раз обернулась, после закрыла дверь комнаты, подошла ближе и заговорила тихо, но строго:

— Здесь запрещено о них говорить. Нельзя. Накажут.

Казалось, девочка сейчас заплачет. Она была сильно напугана, но сдерживала страх под маской безразличия. Плохой из неё была актриса.

— Почему нельзя?

Та словно пропустила вопрос мимо ушей, давая понять, что говорить об этом не станет, поэтому Фаина поинтересовалась другим:

— Как тебя зовут? И что это за место?

— Я Алва. Аритаан.

В легких сперло воздух, и Фаина тревожно задышала.

— Отведи меня к тиарнаку!

— Отведу, когда прикажет. Сперва я предупрежу его, что вы очнулись. Пока поешьте, — Алва вернулась к выходу и взяла со столика у двери поднос с едой. — Приятного, — пожелала, когда поставила трапезу рядом с иномирянкой, и вышла.

Фае казалось, что и кусочка съесть не сможет, но при виде еды желудок предательски заурчал. «Мне нужны силы», — вместе с этой мыслью она начала есть. Хлеб был немного черствый, а овощной суп недосолен, но при сильном голоде даже такая пища на вкус ощущалась божественной.

Алва вернулась, когда Фаина уже доедала; девушка объявила прям с порога:

— Тиарнак ждёт.

Рассел нравился Фае, поэтому не понимала странную тревогу, осевшую на душе. Вроде бы он близок ей, но здесь, в Аритаане, одна мысль о нём заставляла дрожать от неведомого страха.

Путь к кабинету Рассела шел через широкий коридор, мрачный и холодный, как всё это место. Будто тут пусто, никого, словно замок с призраками…

— Как зайдете, поклонитесь, — напомнила Алва, а через секунду замерла возле стариной громоздкой двери и кивком попросила войти.

Фаина вошла внутрь.

В кабинете царил полумрак. Комната небольшая. Здесь были лишь стол и стул, узкое окно в стене. На столе разбросаны карты, компас, какие-то старинные письмена и пару книг в кожаных переплетах на углу. Рассел стоял у окна спиной к иномирянке.

Фаина не спешила говорить, застыла в центре и опустила глаза в пол. Она услышала шаги Рассела, но не осмелилась поднять на него взгляд. В поле зрения попались носки его обуви — Тиарнак встал рядом и облокотился на стол.

— Фая, — обратился нежно.

Иномирянка быстро заморгала, поднимая очи на мага. Она встретилась с ним «настоящим» — иллюзии не было, тиарнак оголил свою тёмную суть. При виде истинного лица аритаанийца у девушки ни один мускул не дрогнул. Это позабавило Рассела, он ухмыльнулся, продолжая говорить так, словно ничего не произошло, и они просто долго не виделись:

—  Скучала?

Фаина не ответила, лишь тяжело вздохнула, поджав губы. Иномирянка не боялась его внешнего вида, но с опаской относилась к действиям. Внезапно спас, внезапно открылся ей… Теперь она на его территории, слабая и абсолютно беззащитная перед ним.

— Как ты узнал о…

— Я всё знал изначально, — отрезал он.

Фая запнулась. Рассел продолжил:

— О том, что ты давно знаешь кто я, что сестрица с глупым Эрлеа решили отправить тебя обратно, как и где будет реализовывать это безумие — всё!

— И молчал?

— Хотел понаблюдать за тобой, — прищурился. — Когда я ощутил твое присутствие в самый первый раз, когда мы говорили с Эрлеа, я думал остановить диалог, но потом решил – пусть! – пусть узнает правду. И ты молодец, — добавил нежно, — сохранила мою тайну, не предала. Даже после разговора со Снежаной, ты молчала. Признаться, я был поражён. Меня бояться сильные маги Наатира, а хрупкая человеческая девушка – нет. — Рассел усмехнулся и ехидно добавил: — зная кто я, даже спала со мной.

От последней фразы Фаина смутилась, поэтому тотчас сменила тему:

— Если знал, что меня хотят вернуть на Землю, почему не остановил? Я… я… так переживала, что не смогла попрощаться с тобой!

— Потому что глупый план Снежаны и Эрлеа мне только на руку. Давно думал, как бы незаметно перенести тебя в Аритаан – и вот! – благодаря им, ты здесь. В академии их парочка устроила дешевый театр, мол вернули тебя на родную планету и, хотя они предупреждали о всех рисках, ты всё равно настояла. Сейчас «Наи» разделилась на два лагеря: оптимисты верят, что ты дома, пессимисты – скорбят, мол нельзя выжить в