Фая, или До тех пор, пока Вы хотите - Ирен Эшли

Рассел стал мрачнее тучи.

— Ты иномирянка, тебе будет небезопасно в городе.

— Я переоденусь, надену мантию с капюшоном. Еще у меня есть печать защиты. Отправь со мной Алву в конце концов!

Бровь правителя раздраженно дернулась, но он согласился.

— Будь по-твоему, но недолго.

— Хорошо.

— Алва! — Рассел позвал служанку и всё объяснил ей. Девушка согласилась сопровождать гостью.

На сборы ушло немного времени. Платье Фаины не меняли, вручили лишь длинный плащ с большим капюшоном, который скрывал всю голову. Алва нарядилась также.

Кучер вывез девушек в ближайший город, который располагался прям у подножья горы. Путь выдался долгим, из-за крутого серпантина приходилась ехать медленно.

— Заберу вас тут же ровно через час, — объявил кучер и тронулся.

Свое согласие ему успела выразить только Алва, Фаина уже во всю рассматривала… деревню. Городом окрестности назвать сложно. Местные жили даже не в домах, а в старых избах. Встречались изредка разрушенные сооружения «из будущего», которые, видимо, были построены при Наатире. Было грязно, мокро, сыро… всюду лужи и ужасные земляные дорожки. Аритаанийцы выглядели плохо. Былая аристократичность читалась лишь по чертам их лиц, в остальном были, как рабы: грязная порванная одежда, поникшие взгляды и усталый, понуренный вид. Было у них одно общее — черные браслеты на руке, плотно прилегающие к коже. Фаина спросила о них у Алвы, девочка посмотрела на свой, спрятала его за спину и молчала.

— Не бойся. Ты можешь мне довериться.

Служанка еще раз озадаченно взглянула на браслет и ответила:

— Он сдерживает наши силы. Тиарнак запрещает колдовать наатирийцам. Наверное, боится заговора против себя, — вдогонку предположила Алва.

«Его тоже можно понять», — грустно подумала Фаина.

— Какого тебе жить под его правлением?

— Нормально, — пожала плечами, после надула губки и смущенно призналась: — я просто другой-то жизни и не знаю. Я родилась в Аритаане.

— И совсем ничего не знаешь про Наатир?

— Родители рассказывали, конечно, но их слова больше похожи на несбыточную мечту, чем на правду. Не верится, что где-то такое существует.

Фая глянула с сочувствием и грустно кивнула:

— Пойдем…

Девушки бродили по деревне, иномирянка наблюдала за жителями, а вскоре они вышли на местный рынок, куда Фаина и свернула. Продавцы тотчас начали предлагать свои товары: ягоды, овощи, дичь. Возле одного они остановились, это был пожилой наатириец. Мужчина продал им пакет красный ягод, похожих на землянику на Земле; Фая поблагодарила его и осторожно спросила:

— Как вам жить при Расселе фон Корнеле?

Продавец помрачнел.

Фаине пришлось немного приоткрыть лицо и, когда дедулька увидел перед собой иномирянку, очень удивился и успокоился. Он продолжил практически заговорщицким шепотом:

— Не только он, все тиарнаки, начиная с самого первого окунули нас в эту нищету! Еще и ходим в этих… — мужчина выругался и потрусил кистью, — браслетах, как в кандалах! Они б еще на шею их нам надели, чтоб в ошейниках были, как собаки! — разъярился  продавец, а после щелкнул языком. — Жалко, очень жалко, проживать свою жизнь вот так… Некоторым удалось бежать. Поймали их, или нет, − уж не знаю. Но с такой жизнью, как здесь, лучше рискнуть: получится – хорошо, не получится и убьют – так тому и быть.

— Что там возникаешь? — обратилась наатирийка, продавец напротив.

— До вот юная нимфа интересуется нашей жизнью в Аритаане.

«Нимфа?», — удивилась Фаина.

— Нимфа? — женщина удивилась тоже, подошла ближе и взглянула, ахнув. — Правда! Откуда ты такая?

Местные были поражены красоте Фаины, это при том, что она была без капли макияжа, который, как казалось ей, делает ее лучше.

— Я с Земли, — нежно улыбнулась.

Продавцы переглянулись, мол с Земли так с Земли.

— Будь осторожна, тут везде ищейки Рассела… Найдут – приведут к нему.

— Ищейки?

— Мы так называем темных магов тиарнака, — объяснил дедулька.

— Много их?

— Очень! — воскликнула женщина, выпучив страшно глаза. — Мы даже дома на запретные темы говорить не можем. Услышат.

— Темные маги… откуда они берутся?

— Без понятия.

Продавцы в искреннем смятении переглянулись. Фаина переформулировала:

— Местные могут стать одним из… «ищеек»?

Некогда в прошлом наатирийка поделилась:

— У меня у знакомой сын пошел сам к тиарнаку, мол хочет честно служить ему. Фон Корнель принял его, обучил и сейчас он на него работает. Их семья сразу поднялась, зажили по-другому. Подробностей не знаю, и они не рассказывают, но вроде как испытательный срок был о-о-очень долгим.

— Вы хотели бы вернуться в Наатир?

Те задумались с грустной улыбкой на устах. Женщина уныло вздохнула:

— Нам бы жить хорошо. А уж под кем – не важно. Главное, чтобы для нас старались, тогда и мы для правителя постараемся.

— Я вас услышала, — улыбнулась Фаина.

После этого продавцы вернулись к работе; иномирянка обернулась к Алве и задала тот же вопрос. Служанка покраснела и ответила:

— Если то, о чем рассказывают о Наатире, − правда, то я бы хотела жить там, а не пропадать здесь.

— Понимаю.

«Она молодая девушка, конечно, она хочет лучшей жизни».

— Только не говорите это тиарнаку, — боязливо попросила Алва.

— Конечно, не скажу.

Девушки пошли дальше. Служанка шла по правую сторону; глядя вниз, она неуверенно спросила:

— Мисс, вы были и тут, и там… Где бы хотели жить вы?

Фая долго не отвечала. Потом остановилась, сделала вдох, и на выдохе коротко процедила:

— В Наатире. — Иномирянка зажмурилась, закусив губу, потом открыла глаза и сипло добавила: — и всем вам желаю там жить, а не в этой… — окинула окрестности взором, — помойке.

— Вы не поддержите Рассела, да? — гадала Алва.

— Пока не решила…

— Уезжайте в Наатир, мисс. Боритесь за него. Кто знает, может Наатир победит и прекрасная жизнь придёт к нам тоже.

— Я – женщина вашего тиарнака, — с едва уловимой гордостью сказала Фая. — Может быть стану вашей спасительницей, ведь вы боитесь Рассела, но не будете бояться меня. Я бы помогала вам, чтобы сделать вашу жизнь лучше. Рассел думает лишь о войне, а о подданных – нет. О вас бы думала я.

— Ах! Это было бы прекрасно, госпожа, — Алва почти было поклонилась, но Фаина ее остановила. — Не нужно. Я ничего не