Замуж за врага. Его (не) любимая - 2 - Юлия Марлин

— К чему ты клонишь?

— Вы безмерно мудры, князь Святослав. Уверена, легко догадаетесь сами!

В глазах Софии блестели слезы.

Она демонстративно легла у костра, отвернулась и, накрывшись плащом, затихла. Сделала вид, что спит. Или может, уснула. День был не из легких.

Князь бросил в огонь промерзшую лучину.

Он всем сердцем желал, чтобы жена, наконец, разглядела в новом Доме что-то доброе и светлое. И поняла, что он ни чуть не хуже ее родного. А еще он страшно злился. От того, что сходит с ума от любви к этой глупой, упрямой, своенравной девчонке. А что получает в ответ? Прохладную улыбку и снисходительный тон, но ни капли любви и даже симпатии.

Несмотря на все усилия, жена по-прежнему к нему равнодушна. А потом вдруг сообразил — стоп… упомянула про бордель? Выходит, видела его тогда в Лавке Удовольствий с той полуголой девицей в обнимку, и приревновала?

— Не надо было уезжать так скоро после брачной церемонии, — чуть слышно прорычал и поморщился.

Сердце терзало чувство вины. За то, что привез девушку в Стифополь и бросил совсем одну, тут же сорвавшись на север.

— Должен был сразу сказать тебе. Как сильно люблю. Как ты нужна мне. А не откладывать разговор, надеясь на чудо. Кретин.

Тяжело вздохнув, мужчина улегся на мерзлой земле. Что теперь ворошить прошлое? Думать надо о будущем. Отныне только оно имеет смысл.

* * *

— Я не платил той ночной бабочке в Бурге, — задумчиво произнёс Святослав, пристегивая украшенные драгоценным орнаментом ножны к поясу.

Царило ранее утро, супруги собирались выступать с минуты на минуту. Тем неожиданней показалась его реплика.

София удивленно подняла голову и встретилась с насмешливым взором мужа. Он с интересом наблюдал за реакцией юной жены.

— Что?

— Ты вчера упомянула бордель. Я не спал с ней, Соня. Даже пальцем ее не касался.

— Я видела вас!

— Все правильно. Та девушка — Невидимка. Работает в Лавке Удовольствий. Это ее прикрытие.

— Шпионка? — Искренне удивилась княгиня.

Святослав тряхнул головой.

— Да. Одна из лучших в Лейде. В ту ночь она передала мне сведения о передвижении вражеских войск у наших западных границ. Между нами ничего не было.

— Правда? — София просияла, но тут же взяла в себя в руки, напустив спокойствия.

— Правда, — признался князь, поймал ее едва уловимую улыбку и потерял самообладание. Руки сами резко притянули жену к себе, обхватывая голову ладонями.

Он склонился и пленил ее рот поцелуем.

Под напором горячих мужских губ девушка потеряла опору под ногами, и мужу пришлось подхватить ее за талию.

Поцелуй был жадным, но кратким. Вселяющим надежду — страстным, пленительным.

С неохотой отвернувшись, Святослав хрипло вдохнул и глянул на нее. Румянец на щеках жены был уже не таким ярким, как раньше. На губах играла улыбка, а глаза лучились светом. Она вся светилась от счастья.

— Готова к продолжению пути?

София секунду колебалась с ответом, переводя сбившееся дыханье, и кивнула:

— Да.

… До полудня сияло солнце и дул южный ненавязчивый ветер.

Холод забирался под одежду и кусал голодным северным зверем. Окружающие пейзажи менялись незначительно, и все же среди косматых, снежных сосен стали попадаться пихты и ели, а подлесок приобрел желтоватые оттенки лиственниц. С макушек сыпались шишки. Сильно пахло смолой и мхом, из-под сугробов виднелись оранжевые шляпки заледеневших грибов.

В двух шагах справа грохотала Оленья река.

Путники шли молча, стараясь держаться в тенях деревьев. Князь часто оборачивался, глядел на жену через плечо и помогал преодолевать поваленные стволы или предупреждал о внезапно разверзшихся оврагах, поросших волчьей ягодой на снегу.

Когда они вышли на небольшую поляну с зарослями облепихи, девушка увидела странные строения. Три истукана, вырезанные из цельного дерева, стояли с обращенными в сторону севера лицами. Самым высоким был средний — он производил впечатление величественного бога древности, сжимал в руках клинок и щит. Справа и слева высились истуканы поменьше и производили впечатление воинов-защитников.

— Кто это? — Спросила София.

— Бог Севера и его дети, — Святослав преклонил пред изваяниями колено. — Наши предки. В центре сын Властелина Небес — Северос, а рядом сыновья: Бер и Ваин.

— Кто поставил их в этой глуши?

— Уроженцы Дома Горного Оленя. Они призваны оберегать людей.

— От кого?

— От злых демонов леса. На севере о них ходит много легенд.

— Например? — Спросила девушка, устраиваясь на поваленное дерево под облепиховыми ветвями.

Святослав, оправив ножны с клинком, сел рядом. Снег под его мужскими сапогами гулко хрустнул.

— Третья Книга Холода и Ночи содержит бестиарий всех духов тайги. Прежде они никогда меня не интересовали. Для этого в Стифополе существует Магическая Ложа. — Он задумался. — Эккэны — злые души людей, изгнанных из городов и сел за жестокие преступления. Они все время голодны, очень злы и ненавидят живы, а еще насылают на поселения близкие сонную болезнь. Есть ветхи, нойвы, мавки.

— Я никогда о них не слышала, — удивилась София.

— Альманах Холода и Ночи древнее наследие нашего Дома. В нем записаны не только исторические хроники, но и практические ритуалы защиты в случае нападения порождений зла.

София всегда влекли неизведанные страницы запретных тайн. Уложив голову на плечо, мужа она поинтересовалась:

— Что еще написано в древней Книге?

— Немного. Местные верят в оленей-оборотней нанкет. Они способны оборачиваться в сов, лисиц и даже человека. А еще в ней упоминаются ледяные демоны.

Князь замолчал и помрачнел.

— Те, с которыми вы боретесь много лет? — Уточнила Соня с опаской.

— Да. Прежде мы считали их бессмертными, но теперь я знаю секрет их гибели. Всех до одного.

— Их можно уничтожить?

— Да.

— Как?

— Убить того, кто вдохнул в духов Севера подобие жизни при помощи черного колдовства.

Повисла долгая пауза.

Чтобы развеять грусть мужа София предложила:

— Разведем костер? Поедим и дальше в путь?

Горьковато-терпкий вкус облепихи, как нельзя, кстати, пришелся, чтобы утолить голод, пока муж занимался сооружение костра и ловлей добычи. София с жадностью отправляла яркие годы в рот, всем сердцем удивляясь стойкости Святослава который, несмотря на скудное пропитание, не утратил ни ловкости, ни силы, ни внимательности. Был собран, ловок и сводил ее неискушенное сердце с ума.

* * *

После полудня погода испортилась.

Едва светило скатилось на западную половину неба, наползли облака. Дремучую тайгу пленила сумеречная мгла.

Через полчаса завьюжило. На этот раз сухой и колючей крупой. Сильно похолодало, сменившийся ветер жестоко напомнил, что север — это край, где безраздельно властвует вечная мерзлота, сумерки и бессмертные демоны.

Провести еще одну ночь под открытым небом Софии очень не хотелось, но путанный олений след так