Любовь под одним переплетом - Лера Деревянкина

– Да так, показываю родителям, где учусь.

– Это хорошо, – продолжает улыбаться Вячеслав Романович и переводит взгляд на подошедших родителей. – Здравствуйте.

– Здравствуйте, очень приятно с вами наконец познакомиться, – радостно тараторит мама – признак того, что она волнуется. – Софа так много о вас рассказывала. Она влюблена в ваши занятия!

– Рад слышать.

Горелов протягивает руку отцу для рукопожатия.

– И что, как Софа? – спрашивает его папа. – Есть задатки для настоящего писателя?

– О, Софа безусловно талантлива. И очень вовлечённая. Надеюсь, в следующем году у неё получится дописать книгу и мы сможем пристроить её в издательство.

Хочется провалиться сквозь землю. Ощущаю себя ребёнком на утреннике, которого нахваливает перед родителями воспитатель. Хуже быть не может.

– А вот по секрету, Вячеслав, это всё серьёзно? – продолжает свой допрос папа. – На писательстве вообще можно прожить? Неужели на ваш автомобиль вы заработали на книжках?

А нет, может! Господи, как неловко! Еле сдерживаюсь, чтобы не вцепиться в отца мёртвой хваткой и не увести его за руку прочь.

– Нет, автомобиль купил не на книжки, – говорит Горелов, и папа негромко, но показательно хмыкает. – Но на книжках я построил бабушке и дедушке дачу, а через пару дней улетаю в Таиланд.

Не сдержавшись, хмыкаю, пародируя отца, за что ловлю осуждающий взгляд мамы и лукавый Горелова.

– Ну так же не у всех, – не унимается отец. – Вы востребованный автор, таких, как вы, единицы.

– А я бы не списывал со счетов вашу дочь, – твёрдым голосом отвечает на это Вячеслав Романович. – Вера близких – далеко не последний фактор на пути к мечте.

Клянусь, простой Горелов с нами ещё немного, я бы бросилась к нему на шею от переполняющего меня чувства признательности, но, сославшись на неотложные дела, мастер прощается и исчезает за воротами института.

Решив провести с семьёй ещё немного времени перед их завтрашним отъездом, вместо того, чтобы вернуться в общежитие, поднимаюсь с ними в арендованные апартаменты. Переодевшись, мама ставит кипятить воду и достаёт из шкафчика пакетированный чай, заботливо положенный туда арендодателем.

– Сейчас Кирюшу уложу спать и приду к вам. Если что, начинайте без меня, – говорит мама, уводя за собой брата и оставляя нас с папой вдвоём. После встречи с Гореловым мы с ним не произнесли друг другу ни слова.

– Злишься? – наконец нарушает молчание отец.

– Злюсь, – сухо отвечаю я ему.

Благодаря Амиру слова отца больше не расстраивают и не ранят меня, а пробуждают глухую злость. Я устала от его неверия и скепсиса настолько, что даже уже не хочу ему ничего доказывать. Это моя мечта, мои цели, и единственный человек, кому я должна что-либо доказывать – я сама.

– Я просто хочу, чтобы у тебя всё было хорошо, дочь. – Отец хмурится, смотря на свои руки, и на его лбу появляется несколько возрастных складок.

– Тогда прими наконец мой выбор. – Хоть я и хотела оставаться холодной, но слова отца трогают меня. Мы впервые вышли с ним на такой диалог.

– Я переживаю, что если вдруг меня не станет… – папа делает паузу, – чтобы у тебя была хорошая жизнь, дочь.

– Па, посмотри на меня, – прошу я его и кладу руку поверх его, большой и тёплой. – Переживай за маму и Кирюшу, за меня не надо, я уже большая девочка.

– Легко сказать «не переживай», – хмыкает папа, но уголок его губ всё же приподнимается в едва заметной улыбке.

Мама возвращается на кухню, разливает чай по кружкам и садится за стол.

– Чего не пьёте, сказала же, чтоб не ждали.

От чая исходит приятный аромат жасмина, за окном мягкими хлопьями падает снег, в небе снова появляются первые на сегодня салюты. Мама, полная воодушевления, делится впечатлениями о новогоднем представлении. Папа, как всегда, хлюпает горячим чаем, только в этот раз у меня не возникает желания указать ему на это. Они – моя самая большая ценность. И сколько бы мы ни ругались, я безмерно их люблю.

От осознания, что завтра они уедут, становится грустно. Женька через пару дней улетает со старшей сестрой на море. С Линой общаться я больше не намерена. До начала семестра занятия по волейболу проводиться не будут. И даже Амир, в чувствах к которому я совершенно запуталась, непонятно когда вернётся в Москву. Получается, почти весь январь я проведу в одиночестве. Может, это и есть моё наказание за мой болтливый язык?

– Приезжай к нам, пока семестр не начался. – Мама доливает чуть подостывший чай и открывает новую пачку сахарного печенья. – Я столько закруток осенью сделала, возьмёшь парочку, соседку угостишь.

– А я твои лыжи починил, – подключается папа. – Можете с Кирюшей вместе в парк поехать.

Делаю глоток, и по телу распространяется приятное тепло. Но не от чая. А от слов, только что произнесённых мамой и папой. Только что они в очередной раз напомнили мне, что чтó бы ни происходило, у меня есть дом, в который я всегда могу вернуться.

Глава 27

Амир

– Шер! Фу! – В последний момент одёргиваю неугомонного пса от мусорки. Мама его совсем распустила. Пока я жил с ними, пытался хоть чему-то его учить и даже добился успеха. Шер слушался меня с первого раза, шёл рядом, а в сторону помоек даже не смотрел, зная, что они строго под запретом. Но стоило мне уехать, как все мои труды оказались напрасны, ведь дисциплина требует постоянства, а мама и постоянство несовместимы.

Сразу после Поляны отправился к родителям в Питер. Они улетали на Кубу, а я обещался приглядеть за Шером. С тех пор как я переехал, за ним в их отъезды следила соседка, но соседка сломала руку, а я был не против провести неделю-другую в родном городе.

Вернувшись домой, кормлю Шера, и, пока тот с удовольствием уминает сочный шматок сырого промороженного мяса, ставлю на плиту гейзерную кофеварку. В любой другой раз, заварив кофе, я бы достал ноутбук, но я не взял его. Ни в горы, ни сюда. После того как Лина присвоила себе синопсис моего романа, любая мысль о книге вызывает во мне злость и раздражение. Я обещал Софе, что сам со всем разберусь, а в итоге просто забил. И вместо того чтобы сесть за текст, я просто переливаю кофе в кружку, добавляю сливки и, завалившись на кровать в своей старой комнате, бесцельно листаю ленту телефона.

Сверху появляется плашка с уведомлением. Горелов прислал очередное задание, которое я даже не собираюсь читать. Надо бы удалиться из чата. Надо было удалиться оттуда ещё в декабре. Я думал, что мастерская поможет