Малина для мага, или Сорванная любовь - Ольга Ярошинская

— Лишним не будет, — согласился Эйдан.

— А еще тот фонтан, — вспомнила я.

— А что с ним не так?

— Все отлично, — заверила я, — но там словно круги на воде расходились. Помнишь про пьяного кучера, что свалился с моста? Какая-то путаница: то ли кучер, то ли девушка…

— Выясним, — пообещал Эйдан.

— Что ж, тогда я быстренько переоденусь, и поедем в банк, — сказала я, поднимаясь. — А после банка — на фермы. Там и про кучера можем узнать. Да?

— Я тебя тут подожду, — сказал он, но когда я вышла из кухни, мне померещился тяжкий вздох. Или это уже не Эйдан, а дом? Я провела рукой по теплой шершавой стене и прошептала:

— Мы тебя обязательно вылечим. Сон в руку.

***

Эйдан не знал, плакать ему или смеяться. Сон Малинки можно было бы печатать без изменений в учебниках по толкованию снов, как идеальный образчик скрытого эротического желания. Тут тебе и твердый горячий ствол, и бьющий родник, и опыляющие луг пчелы. Он даже подумал, что Малин его специально дразнит, но травницы не проходят сночтение по учебной программе.

Однако шуточки про ключи и прочие символы ходили по всей академии. Потрясающая непросвещенность для выпускницы! Как будто огромный пласт бурной студенческой жизни, в которую он когда-то с удовольствием окунулся, прошел мимо его Малинки.

Как такое возможно? Она изумительная красавица! А сегодня утром так вовсе — глаз не оторвать: в легком домашнем платье, с еще влажными после душа волосами, милая и свежая, она так и манила вернуться в спальню.

Но Эйдан все ждал, чтобы изгородь, разделившая супружеское ложе, наконец-то исчезла, и она как будто вправду стала пореже. Он мог бы и сам легко ее убрать, но хотел, чтобы это сделала Малин. Дождется ли?

— Диван далеко не прячь, — приказал Эйдан дому.

***

Эйдан сегодня казался немного странным: улыбался не пойми чему, насвистывал веселую мелодию. Видно, радовался, что вчерашний ритуал удался.

Дому и правда стало гораздо лучше: я поставила руны, и они зажглись ровно и ярко. А над крыльцом проклюнулись новые веточки и сплелись в будущий козырек. Разрастется — будет красиво. Надо признать, как напарник Эйдан хорош. С ним я могла не думать о том, чтобы соизмерять силу. Это ему приходилось контролировать магию.

— Чудесно выглядишь, Малинка, — сказал он и, убрав выбившуюся прядь, задержал ладонь, неспешно погладив мою шею.

И вот еще новость — он принялся распускать руки. Но как-то очень аккуратно: то прижмется в карете, будто там мало места, то за руку возьмет, то погладит.

— Спасибо, — чинно поблагодарила я, но щеки зарделись от удовольствия и смущения. — Это новое платье.

Оливковый цвет, узкая юбка, треугольный вырез — я казалась себе взрослой солидной дамой, то что надо для банка.

— Не в платье дело. Хотя оно тебе очень идет, — сказал Эйдан. — Давай купим еще.

— Ты и так скупил все ателье!

— Не выдумывай, — отмахнулся он. — Они наверняка нашили нового. Не забывай, ты хозяйка башни. Сокровища Сол-Гирата твои.

Они мне не нужны. И никогда не были. Может, поэтому башня одарила меня так щедро? Поняла, что мне нужен только ее хозяин. Но я так долго на него злилась, что не могла просто взять и начать все с того же места. В одну реку не войти дважды. Но что, если я из нее и не выходила?

Сейчас я вновь видела того парня, в которого когда-то влюбилась. Он не бросал меня. Он поехал служить. Вернулся живым — огромное счастье, и теперь мы женаты. А я все словно стою на мелководье и боюсь нырнуть, хотя отлично знаю, что мне понравится.

Карета тем временем переехала старый мост, поплутала по улицам города и остановилась перед входом в строгое серое здание, лаконичное, как игральный кубик. Сол Гир вышел первым, подал мне руку, а когда я шагнула наружу, ненадолго привлек к себе.

— Малинка, — мурлыкнул на ухо, легонько коснувшись губами мочки. — От тебя так вкусно пахнет...

— Господин корневой маг!

Лион Коркиш спешил нам навстречу: в сером костюме, таком же невыразительном, как его банк, со сладкой улыбкой на круглом лице. А сол Гир обласкал меня теплым взглядом и повернулся к нему.

— Возьмите парней покрепче, пусть заберут чемодан, — скомандовал Эйдан. — Я намерен уплатить долги матери и открыть счет на ее имя.

А я сглотнула и незаметно перевела дыхание, сбившееся от неожиданной близости и прикосновения его губ. Он что, пытается меня соблазнить? Утренний поцелуй — лишь начало?

Мы прошли в банк, где господин Коркиш быстро уладил все формальности. Золото взвесили, бусы оценили, кредит погасили полностью и положили остаток Аделине на счет.

— А для вашей жены не потребуется такая услуга? — поинтересовался банкир.

— Нет, — сказал Эйдан. — Малин — хозяйка башни, ее сокровищ и моего сердца.

И руку мне поцеловал, надолго задержавшись губами на коже. Сердце вновь подскочило, и во рту пересохло. А Эйдан сплел пальцы с моими, задержав руку в своей.

— Простите мою откровенность, — заискивающе улыбнулся господин Коркиш. — Но я не мог не заметить, что с деревом не все ладно. Возможно, будет надежнее перенести часть сокровищ в наш банк?

— Полагаете? — ровно спросил Эйдан, но мне показалось, что он сердится.

— О да! — воодушевился банкир, и на его щеках даже проявился румянец. — У нас отличная система защиты: каменные полы, стены, специальные железные пластины и надежные замки. Люди нам доверяют. То, что приносят в банк, там же и остается.

— А башне, выходит, доверия нет…

— Что вы! — возмущенно замахал пухлыми ладонями Коркиш. — Башня — наше все! Но у всех свои недостатки. Вот взять бусы, что вы принесли. Отличные камни, огранка, золото… Вы их не покупали, верно? Башня их… добыла.

Эйдан пожал плечами. Он надел мундир на рубашку, и я