Три звездочки для принцессы - Сумеречная грёза

— Не волнуйся, — улыбается Сергей. — Я сам все решу. У меня достаточно накоплений, да и работа намечается. Организуем свадьбу, переселимся на Бартоломея…

Свадьба? Сергей сказал свадьба?! Как хорошо! Плохое настроение как рукой сняло — мой любимый умеет подарить тепло и сделать так, чтобы я была счастлива. Свадьба! Нужно подобрать красивое платье. И туфельки.

— Капитан туристической группы Белевский Сергей Витальевич? — к нам подошли несколько человек в форме, показав какие-то документы, которые я не успела рассмотреть.

Сергей был гораздо внимательней меня, и сразу прочитал то, что было написано в документах — это я поняла по выражению его лица. Оно вдруг изменилось — из счастливого сделалось напряжённым.

— Так точно. Я, — кивнул Сергей.

В это время мимо нас прошли спасённые пассажиры корабля, Глория обнималась с Верданом, а Натиана держала под ручку Абдула… который встал в десятке метров от нас, взяв в руки трость и задрал гордый подбородок вверх. Он знал, что сейчас происходит!

— Старший офицер следственного комитета Альянса Карл Барнс Столнберг, — представился высокий брюнет с голубыми глазами. — Вы обвиняетесь в незаконном выводе с заданной территории поисковой группы, похищении керима-гражданина планеты Баллу, а так же нападении на высокопоставленное лицо орбитальной обороны. Прошу пройти со мной. Вы арестованы.

Глава 22. Сергей. Арест

Даже ничего не успел — ни попрощаться, ни сказать, что всё будет хорошо. Только крикнул из-за спин комитетщиков, что я её люблю… Айлин кричала, раздирая мою душу просто в клочья. Меня держали крепко, чтобы я не мог вырваться, — да я и не пытался. Какой смысл оказывать сопротивление тем, кто пришёл исполнить закон? Только накликаю себе ещё один срок.

Нет, тут нужно действовать с умом. Хотя в этот момент я впервые потерял самообладание. Да… мне хотелось раскидать всех, кто удерживал меня и не пускал к Айлин — включая старого урода, оклеветавшего меня с ног до головы.

Мы спасли шкуру этого козла, а он ответил черной неблагодарностью — вонзил нож в спину сразу, как я повернулся к нему спиной. Надо было оставить его там, в джунглях, да устав не позволил. Впервые пожалел о том, что свято исполняю протоколы, установленные законом.

— Куда меня везут? — спросил я уже в космолёте, когда понял, что мы поднимаемся в стратосферу. — На орбиту Земли? Или на какую-нибудь станцию? Что же вы молчите? Я имею право знать — по закону.

Барнс Столнберг оторвался от скучного созерцания иллюминатора и посмотрел на меня безразличными карими глазами:

— На Землю, — коротко сказал он и опять отвернулся.

— Мне нужно связаться с моим куратором, — не унимался. — Олегом Коршуновым. Вы должны предупредить его о том, что случилось.

— Не волнуйтесь, — на этот раз Столнберг даже не повернулся ко мне, думая о чём-то своём. — Всё, кому нужно, будут об этом предупреждены.

Понял, что ничего толкового я из этого следака вытянуть не смогу, остаётся только ждать, когда меня доставят на орбиту, а потом требовать адвоката… Биться всеми способами, если будет нужно — рвать даже зубами.

В голове пролетали мысли, словно беспокойные чайки. Я оставил её там одну… на холодном космодроме, без защиты, даже без каких-нибудь гарантий. А ведь я обещал Айлин защитить любой ценой, обещал, что со мной она всегда будет в безопасности. А вместо этого бросил — хоть и не по своей вине.

Какое это имеет значение, по своей или не по своей? Легче Айлин от этого не станет. Наверняка, она сейчас плачет. Каждая её слеза — как нож по нервам, а её отчаяние… Хотелось прекратить это сейчас же, изменить всё в одно мгновение и вернуться назад, чтобы всё стало так же, как прежде… и впереди у нас не было ничего, кроме радостного будущего. А сейчас у нас только одно будущее — неизвестность.

Мы прилетели не на саму Землю, а остановились на орбите — как я и предполагал. Держа за наручники, Барнс вывел меня по трапу, и под молчаливые взгляды солдат, выходящих из соседнего космолёта, посадил в служебный транспорт. Меня везли, как опасного преступника. Ещё паршивее я себя никогда не чувствовал. Будущее разбилось вдребезги.

К сожалению или к счастью, мне досталась одиночная камера. Из всей роскоши — только маленький иллюминатор двадцать на двадцать сантиметров, простая солдатская кровать и… да в принципе и всё, если не считать отхожего места.

Походило на место временного содержания, но, учитывая, сколько меня здесь держали, — это было вовсе не временно. По ощущениям, меня "мариновали" не менее трёх дней, изредка давая еду и воду, других контактов с внешним миром не было. Ни адвоката, ни кого-нибудь из начальства. Ощущение, будто я попал в вакуум.

— Эй! — кричал, стуча кулаками по стене. — Здесь есть кто-нибудь? Я требую адвоката!

Тишина… Что за бред? Оставалось только хвататься за голову.

Тот парень, Барнс, точно был сотрудником следственного, это было понятно по его погонам, да Абдул бы не стал устраивать фарс, не его это уровень. Так что вариант неправового заточения точно отметался. А вот почему ко мне не пришел хотя бы досудебный следователь — я понятия не имел.

Не имел такой привычки, но за три дня в камере я успел себя здорово накрутить. По большей части из-за Айлин, ведь я сидел здесь, в заточении, а она где-то там… Если Абдул сделал с ней что-нибудь, я лично сверну ему шею — во что бы то ни стало; в этом я себе поклялся твердо. Если выберусь отсюда. Должен выбраться. Вот только складывалось ощущение, что однажды кто-то войдёт в мою комнату, а потом меня вынесут вперёд ногами…

Я пребывал в тревожном забытье, когда дверь в мою камеру загремела. Металлические петли скрипнули, и я вздрогнул. Сел на кровать, пытаясь прийти в себя. Неужели кого-то сюда занесло? Кто соизволил посетить мою одинокую обитель? Не убийцы ли? С Абдулом может статься — тот ещё таракан.

— Спишь? — услышал я до боли знакомый бас, с недовольной хрипотцой. Вскочил с кровати, и как дурак сразу:

— Здравия желаю, Олег Константинович! — ладно хоть ладонь к голове не приложил спросонья, голова-то у меня была без фуражки.

Олег, войдя в камеру, посмотрел на меня волком — с ног до головы. Отметил, что никаких повреждений на мне нет. А потом спросил:

— Что, прохлаждаешься?

— Никак нет, Олег Константинович. Страдаю…

— На кровати? Поди, кости уже затекли от постоянного сна? Насилу тебя нашел — тот еще квест, когда тебе вставляют палки в колеса.

— Плохо сплю,