Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери

стадиона, на котором играют «Майами Долфинс». Я набираю скорость и чувствую, как машина откликается, и в этот момент наконец-то начинается веселье.

Я стараюсь не думать ни о чем другом, кроме как о том, что я нажимаю на газ, держу руки на руле и как литое сиденье обнимает мое тело. Я мысленно

анализирую все, что не устраивает меня на трассе, и передаю информацию Коулу, который будет работать с техниками перед завтрашними квалификационными

заездами. Наконец, я снова начинаю чувствовать себя самим собой.

После пятнадцати кругов я заезжаю в гараж и вылезаю из машины, обсуждая с

Коулом и командой, какие изменения мы можем внести в завтрашний день, чтобы

решить проблему вялой третьей четверти. Затем мы с Коулом рассматриваем

конкретные данные, и я предоставляю ему свой общий отчет о сегодняшней сессии.

Эти пятнадцать кругов - все, что мне было нужно сегодня. Иногда мне нужно

больше, но на сегодня все в порядке. Я рад, что мое расписание заполнено. Мне

нужно сохранить этот позитивный настрой и тот поток, который я нашел на трассе.

Мне нужно дать большое интервью для ESPN (американский международный

базовый спортивный канал), а потом у меня тренировка в спортзале с личным

тренером и вечер спортивного массажа и растяжки. Идеально.

Мне нравится мой распорядок дня. Он помогает мне сохранять рассудок - и

побеждать.

И вот я прихожу на интервью, и ведущий задает ряд вопросов о моем отце. Я

оглядываюсь в поисках Анны. Эта тема определенно не входит в мой список

разрешенных. На самом деле она в черном списке, и это единственное, на чем Анна

знает, что нужно акцентировать внимание всех, кто хочет взять у меня интервью.

«Сегодня утром у нас в гостях был Тайлер Хит, который рассказывал о том, как

проходит первая часть нового сезона для вас и состава Hendersohm. Как вы думаете, что он сказал о вашем выступлении?» спрашивает Келли Сайкс. До сих пор она

была одной из моих любимых спортивных ведущих.

Мне все равно, что он обо мне сказал. Я уверен, что только хорошее, потому что он

любит говорить обо мне, когда у меня все хорошо и когда это приносит ему пару

фунтов. Но, честно говоря, его мнение не имеет никакого значения.

«Я нацелен на то, чтобы в этом сезоне еще раз занять первое место в турнирной

таблице», - говорю я. Несмотря на то, что в самом начале сезона меня заставили

пройти тренинг для СМИ - в чем я до сих пор виню Харпера, - я действительно

хорош в этом деле. Это едва ли не первый раз, когда я аккуратно уклоняюсь от

упоминания о связи между мной и моим печально известным отцом.

Я смеюсь, когда она проигрывает мне фрагменты предыдущих клипов. Он говорит,

что «на трассе он такой же, как и его старик» и что «я не могу не гордиться тем, каким гонщиком Киан стал за последнее десятилетие».

Этого достаточно, чтобы вызвать у меня рвотные позывы, но я симулирую

приятное согласие и быстро нахожу способ уйти от темы.

К счастью, остальная часть интервью проходит безболезненно. Мы говорим о том, что Гран-при Майами с каждым годом становится таким же грандиозным

событием, как Суперкубок, и о том, что мне не терпится увидеть и сделать, пока я

нахожусь в Америке.

Я уверен, что она не ждет от меня восторгов по поводу пляжной йоги, но Анна

всегда говорит, что мне нужно проявлять больше тепла и «эмоциональной

подлинности». Я знаю, что это делается в противовес моему отказу обсуждать

Тайлера Хита и для привлечения спонсоров, поэтому я немного рассказываю об

осознанности и демонстрирую свой энтузиазм по отношению к пляжной толпе на

рассвете. Если Келли и удивлена, то хорошо это скрывает.

Затем она снова ставит меня в тупик.

«Я слышала, что в одном из баров гей-деревни состоится вечер Киана Уокера. Ты

будешь на нем присутствовать?» Даже я не слышал об этом вечере, который, судя

по всему, устраивается в мою честь, но я определенно не буду на нем появляться.

«Звучит очень круто, и для меня это большая честь, но это не совсем моя сцена.

Однако если вы сообщите мне или команде, в каком баре это происходит, я передам

им несколько подписанных сувениров». Это самое меньшее, что я могу сделать, если не собираюсь идти, и я не думаю, что Анна будет возражать.

На этом мы заканчиваем интервью, и ассистент Келли вручает мне визитную

карточку с названием бара, чтобы я мог с ним связаться. Я сразу же связываюсь с

PR-командой, чтобы сосредоточиться на завтрашней гонке.

Мне повезло, что до конца дня я не пересекался с Харпером. Физически я отлично

справляюсь с тем, чтобы избегать его. Психически я чувствую себя довольно бодро

после сегодняшней дневной сессии на треке. Однако я настолько сосредоточен на

том, чтобы не думать о нем, что пропускаю момент, когда можно позвонить Элизе и

пожелать детям спокойной ночи.

Я ем то, что в отеле называют «душевной чашей», в одиночестве в постели. Я не

захожу в социальные сети и занимаюсь ночной медитацией перед гонкой. Когда я

наконец закрываю глаза, чтобы заснуть, в мои мысли врывается Харпер Джеймс, как будто он никогда и не уходил.

Таких сексуальных снов у меня не было уже давно.

Нет нужды говорить, что на отборочные соревнования я выхожу полусонный.

Может быть, даже опасно уставший, до такой степени, что выпиваю два эспрессо в

гараже и брызгаю на лицо ледяной водой.

Это не лучшая моя разминка перед гонкой, но это нужно сделать. Первые два

нокаута проходят нормально - ничего особенного, но и ничего по-настоящему

ужасного. В финальный квалификационный раунд я вхожу на P6 - не то место, где я

хотел бы быть, но могло быть и хуже.

И все же, как только нас отпускают в третий раз за день, я понимаю, что что-то

очень, очень не так. Я нажимаю на педаль и все еще еду вперед, но машину словно

трясет. Двигатель вздрагивает и хрипит, словно не может найти в себе силы ехать

быстрее.

Может быть, двигатель и я - одно целое, потому что мне до жути знакомо это

ощущение. Неприятно, когда мои внутренние переживания отражаются в

неодушевленном звере, который обычно рычит и урчит с едва сдерживаемой силой.

Сегодня ни у кого из нас нет преимущества.

«Что происходит,