Королева-ведьм на Хэллоуин - Кресли Коул

«Иди сюда. Я оторву тебе твою вертящуюся голову». Кукла с пустыми глазами появилась у неё на плече, болтаясь, как марионетка чревовещателя, и не представляя никакой угрозы. У Поппи отвисла челюсть. Телекинез куклы стал ощутимым. Вместо того чтобы бороться с этим, Поппи открылась силе. Она почувствовала, как та проникает в её магический арсенал, становясь в разы сильнее, чем раньше, — как будто это врождённый дар Поппи. И теперь она понимала, что так оно и было. В конце концов, когда всё потеряно, приходит ясность. Способность Поппи заключалась не в том, чтобы снимать проклятия. Она не была источником, подпитывающим чьё-то проклятие. Она была проводником между кошмарами людей и реальностью. Она могла вызывать их страхи, воплощать их и управлять ими. Проявлять ужас. Какая тёмная, зловещая сила. Её губы изогнулись в улыбке. Идеально для ведьмы. Она улыбнулась гостям, и все они снова вздрогнули, будто она была злодейкой из фильма ужасов.

«Я их кошмар. Их королева».

Они провоцировали её, проверяли её границы, чтобы заставить её действовать и взять ситуацию под контроль.

«Мне ещё многое предстояло узнать. Но разве не так всегда бывает?»

Когда она согнула пальцы и поманила их, гости материализовались вокруг неё. Они были чудовищными. Зловещими.

«Теперь они мои».

Рёк резко обернулся с широко раскрытыми глазами.

— Поппи, не двигайся! — Увидев Аннализу, он поднял меч, словно собирался прихлопнуть смертоносную пчелу.

— Демон, подожди. — По мере того, как появлялись всё новые гости, её тело начало вибрировать. — Что-то происходит. — Поппи отступила, отводя его подальше от входа. С каждым её шагом каменный пол под её вибрирующим телом трескался.

— Пойдём. Я не позволю этим упырям забрать тебя у меня. — Её слова напомнили слова Марикеты: «Если найдёшь свой приз… не дай им украсть его у тебя».

Рёк никогда не планировал красть её приз; он и был призом.

Те, кто думал украсть у ведьмы, жалели об этом.

— Поппи, дверь сейчас откроется. — Как же он, должно быть, растерян!

— Пугала спереди и сзади. Используй силу против гостей, чтобы я мог сделать то, что нужно.

Её голос был неузнаваем:

— У нас иная миссия, дорогой.

Глава 20

Волосы Поппи струились по сияющему лицу, а лавандовые глаза светились угрозой, даже когда она улыбалась так же ярко, как наступающий рассвет. Её тело вибрировало, пока она шла по камням. Похожая на устрашающую богиню, она продолжала пятиться от двери. Он не мог заставить себя не идти за ней. Он бы шёл за ней вечно. Но ему нужно защищаться от надвигающейся бури — от прародителя и не только.

— Эй, что мы здесь делаем?

Гости захватили её? Они были повсюду, каждую секунду их появлялось всё больше. Каменный песок клубился вокруг Поппи, как облако его дыма.

— Разве ты не видишь, Рёк? Я самое страшное существо в этом замке.

— Ка-а-а-ар! — закричал ворон.

Входная дверь широко распахнулась.

Рёк резко обернулся, когда прародитель с рёвом ворвался внутрь, остальные последовали за ним по пятам.

— Держись позади меня! — Он сжал рукоять меча. Краем глаза он заметил, как Поппи взмахнула рукой в такт кукле на её плече. У него отвисла челюсть, когда тела гулей оторвались от пола, включая прародителя. Подвешенные в воздухе, они размахивали конечностями, и когти свистели при каждом бесполезном ударе. Рёк в изумлении повернулся к Поппи.

— Ты управляешь гостями?

Поппи медленно кивнула. Двигая руками, она телекинетически поворачивала врагов то так, то эдак, как жуткий снежный шар. Завораживающее зрелище, но…

— У нас мало времени, ведьма.

— Очень хорошо. — Ещё один взмах руки Поппи вышвырнула упырей из замка. Они завыли, пролетая путь до далёкого кладбища. Надгробия потрескались, как засохшая грязь, когда в них попадали упыри. Она повернулась к Всаднику.

«Делай своё дело». Подняв меч, он пришпорил коня и помчался через дверной проём. За ним последовал легион других — они бежали, падали, скакали, словно он был кавалерийским офицером, ведущим в атаку. Рёк представил, как он кричит: «На кладбище, негодяи!»

— Ка-а-а-ар! — закричал ворон.

— Это второй, Рыжик. Нам пора идти. — Вибрация ослабла, и Поппи смогла идти нормально. Когда она взяла Рёка за руку, и они пошли сквозь толпу из замка, гости расступались перед ней, как волны перед валуном. Они с ведьмой вместе поспешили к двери. Рёк задержал дыхание, когда они пересекли границу.

«Свободны».

Теперь, когда он больше не был в ловушке, напряжение покинуло его… пока упыри не пришли в себя и не бросились обратно к замку. Глаза Поппи засияли ещё ярче, и стена летучих мышей-вампиров материализовалась, чтобы преградить им путь, закрыв обзор.

Гремлины цеплялись за ноги упырей, замедляя их, чтобы оборотни и скелеты могли напасть. Когда ведьма повернула голову, пришельцы набросились на Траллера, колотя его хвостами, как манекен для отработки ударов. Брызнула зелёная кровь. Всадник и другие пришельцы нацелились на прародителя, повалив его на землю. К ним присоединились маньяк-убийца, клоун-убийца и ещё несколько человек.

— Ка-а-а-а-а-ар! — закричал ворон в третий раз. Должен ли Рёк увести Поппи?

Он повернулся к ней.

— Ты собираешься убить прародителя? — Каковы будут последствия?

В её глазах светилась жажда крови, она улыбнулась.

— Да. Да, я думаю, что так и сделаю.

Великолепная ведьма.

Лёгким движением руки гости удвоили свою яростную атаку.

Когда они терзали прародителя, ночь разрывали крики.

— Послушай их, — она повернулась к Рёку, и её взгляд засиял. — Какую музыку они играют. — Его ухмылка была наполовину шутливой, наполовину мрачной. Они с Поппи стояли на пороге замка и смотрели друг на друга, а вокруг них оживали и выходили из замка всё новые и новые гости. — Сколько из них под твоим контролем?

— Столько, сколько существует кошмаров.

Тогда её сила была колоссальной.

— Ты спасла меня, любовь моя. — Рёк смирился со своей ужасной судьбой. Теперь… его снова ждало будущее с Поппи.

— Точно так же, как ты спасал меня всю ночь. Мы всегда будем спасать друг друга. — Она встала на цыпочки, переполненная магией. — Поцелуй меня. — Его взгляд скользнул к кукле, которая всё ещё сидела у неё на плече. Поппи сказала ей: — Позаботься о наших пешках.

Когда Аннализа повернула голову на сто восемьдесят градусов, чтобы сосредоточиться на происходящем, Поппи поддразнила его:

— Моя жуткая мордашка всё ещё милая?

Беспомощно кивнув, он завладел её губами, пока монстры сражались с монстрами, а древний упырь сражался насмерть. Рёк ощутил силу Поппи, такую же возбуждающую, как и её свирепый нрав. Несмотря на окружавшие их кошмары, он растворился в этом