Ребенок из прошлого. Шанс на семью - Кэти Свит

Сестренки же мои…

Пожалуй, они единственные, кто действительно будет рад мне. Несмотря на препятствия мачехи и на е– поганое отношение ко мне, сестры меня обожают. И я отвечаю им взаимностью.

– Мы ж девчонкам ничего не купили! – подскакиваю на месте и поворачиваюсь к Кириллу. Уверена, в моих глазах бушевала буря в этот момент.

– Каким девчонкам? – хмурится Игнатов, лишь на мгновение оторвав взгляд от дороги.

Он глубоко ушел в свои мысли и не совсем понимает мою резко брошенную фразу. Оно и понятно, за дорогой нужно следить очень внимательно. На трассе может быть все, что угодно. Не угадать.

– У меня есть две младшие сестры, – с волнением в голосе отвечаю на вопрос. – Они очень расстроятся, если я им ничего не привезу.

– Хорошо, – соглашается спустя некоторое время. – Как увидишь подходящий магазин, дай знать.

И он снова устремляет внимание на дорогу.

Кирилл выглядит очень уставшим. Осунувшееся лицо, потухший взгляд и заторможенность реакции заставляют напрячься.

Я не хотела ехать, видя в каком он состоянии, но так и не смогла убедить его перенести поездку. Кир жаждет разобраться с мачехой как можно скорее и открыть отцу глаза на тварь, что пригрел на груди.

А я уже ничего не хочу… Мне важно, чтобы мой любимый был в порядке.

И тогда все в порядке будет и у меня.

– Может быть, я сяду за руль, – предлагаю робко.

Конечно, водитель из меня далеко так себе, но так Кир хоть немного сможет перевести дух и вздремнуть.

– Обещаю ехать аккуратно, – мягко ему улыбаюсь. – И никого не обгонять!

Губы Кирилла трогает легкая улыбка.

– Нет, Марин, – стоит на своем. Упрямец! – Дорога плохая, ты сама видишь.

– Вижу, – киваю. – Но ты не видишь себя, – стою на своем. – Ты всю ночь не спал, у тебя было несколько сложных операций, – перечисляю все, что меня тревожит. – Ты больше суток не спал!

– Мне не привыкать, – говорит, оставаясь совершенно спокойным, чем выбивает почву у меня из–под ног.

Делаю глубокий вдох.

Подаюсь вперед, зарываюсь рукой ему в волосы и слегка массирую голову. Мне очень хочется хоть как–то поддержать Кирилла, я переживаю за него.

– Пусти меня за руль, – прошу. – Пожалуйста.

Молчит.

– Я буду очень осторожна, – добавляю чуть тише. – Честно.

Кирилл бросает на меня короткий взгляд, ухмыляется и нажимает на «аварийку». Сворачивает на обочину и останавливается.

– Хорошо, – говорит, отстегивая ремень безопасности. – Твоя взяла.

Смотрю на мужчину и мне так хочется прыгать от счастья! Он согласился! Он отдохнет!

Я смогу хоть чем–то ему помочь.

– Правда? – уточняю.

– Давай садись уже, – тихонько смеется. – Пока не передумал.

– Да! Конечно! – говорю, впопыхах отстегивая ремень безопасности, но мои движения слишком резки и нетерпеливы и из–за этого ремень клинит, он не поддается. – Блин! – снова дергаю.

– Подожди, – Кирилл накрывает своей рукой мою. – Не нужно резких движений, – спокойным и уверенным тоном обращается ко мне.

Он наклоняется надо мной, от его близости голова кругом.

Ах, как же мне хотелось бы оказаться не в машине посреди трассы, а дома. Вдвоем.

– Вот так, – аккуратно оттягивает ремень и убирает его. Замирает.

Смотрим друг другу в глаза, во взгляде каждого из нас полыхает огонь.

Кир наклоняется ближе. У нас одно дыхание на двоих. Его губы в миллиметре от моих.

Пространство сузилось до нас двоих.

– Выходи, – шепчет спустя бесконечно долгих три вдоха. – Нам нужно ехать.

– Угу, – киваю, выныривая из своих мыслей. – Сейчас.

Открываю дверь, выхожу из машины и делаю глубокий вдох. Зимний морозный воздух остужает голову, приводит в порядок.

– Ну что? Готова? – интересуется Кирилл перед тем, как тронемся с места.

– Так себе, – признаюсь в конечном итоге. Смотрю в зеркало заднего вида, убеждаюсь, что успеваю выехать на дорогу и начинаю маневр.

С непривычки, конечно, выходит не очень и я дико радуюсь автоматической коробке передач в машине Кирилла. Будь там механическая, то, вместо помощи любимому, я бы только добавила проблем.

Выезжаю на трассу, выравниваю руль и потихоньку привыкаю к машине. Это дается сложно, ведь опыт вождения у меня никакой.

Потряхивает. Крепче сжимаю руки на руле и безотрывно слежу за дорогой. Моя спина выпрямлена и натянута, словно струна.

Я еду медленно, но самое главное, еду. Мы неминуемо приближаемся к родительскому дому, и настроение становится только хуже.

Ладно, плевать! Концентрирую внимание на дороге.

Кириллу просто необходим сон, я должна дать ему отдохнуть!

– Кир, – зову любимого, встретив незнакомый знак по ходу движения, но он не отзывается.

Спит.

Глава 40. Марина

– Приехали, – говорю, останавливаясь напротив здания, где находится офис папы.

Парковаться сама не решаюсь, поэтому включаю «аварийки» и просто стою.

– А? Что? – Кирилл выныривает из сна и судорожно озирается по сторонам. Он никак не может проснуться.

– Мы приехали, Кир, – повторяю и сама не верю, что говорю это.

Эти несколько часов за рулем были самыми сложными и долгими часами в моей жизни. Думала, что не довезу.

Однако я смогла! У меня все получилось!

– Вот офис отца, – показываю на здание из стекла и бетона. Руки трясутся.

– Ты… – Игнатов моргает. – Мы приехали? – он в шоке. Как и я.

Обалдеть…

– Да, – киваю.

– Почему меня не разбудила? Зачем так долго была за рулем? – начинает высказывать свое недовольство, но я–то понимаю, что он это говорит потому, что переживает за меня.

А я переживаю за него и в этом мы очень похожи.

– Потому что ты всю ночь не спал и тебе нужно было отдохнуть, – говорю, упрямо вздернув подбородок.

Если он сейчас начнет ругаться, то я не смогу сдержать слез. Я так старалась ему помочь, а он ругается.

Обидно.

Кир пристально смотрит на меня. Молчит.

Сердце стучит слишком быстро.

– Марин, спасибо, – произносит спустя некоторое время. – Но, на будущее, очень тебя прошу больше ничего подобного не делать, – не отрывает внимательных глаз. – Я – мужчина, и я в состоянии позаботиться о тебе. Ты не должна была так сильно напрягаться.

Он говорит с такой любовью и таким теплом, что все мои страхи вмиг рассеиваются.

– Хорошо? – спрашивает и ждет ответ.

Киваю.

Ком стоит в горле, говорить не получается. Дорога до родного города была слишком непроста, и сейчас я чувствую себя эмоционально обнаженной.

Кирилл внимательно следит за мной и хмурится, но ничего не говорит, и я очень ему за это благодарна.

Да, мне плохо. Да, я боюсь. Но я не