Сокровище Нави. Болотница - Кристина Юрьевна Юраш

Но с другой стороны, я должна была увидеть истину – узнать, что скрывается за этой маской. Время здесь и там течёт по своим загадочным законам, и если я не буду действовать быстро, то пропущу самое интересное.

Вбежав в зал с зеркалом, я остановилась, словно наткнувшись на непреодолимую стену. Моя рука легла на холодное стекло, и я укусила себя за палец. Капля крови выступила и оставила на стекле зловещий росчерк. Зеркало хищно сверкнуло, словно злая тень, и тут же я произнесла заклинание. Внутри вспыхнул яркий свет, и передо мной открылся знакомый образ – уютная кухня, тёплая лампа мягко освещала стены, а на диване лежала тень моего прошлого счастья.

– …Короче, как-то так, – заметил Максим, сидя дома за кружкой горячего чая. – Где деньги брать – не знаю. Но, может, сработает… Что ты думаешь?

Он говорил с такой искренней надеждой, что мое сердце сжалось, и я вздохнула.

– Так у кого ты пытался занимать деньги? – спросила Галусик, ставя на стол тарелку с печеньем. Она открыла холодильник, а там не то что мышь повесилась, а из нее была сделана нарезка и намазана на хлебушек.

– Неважно, – вздохнул Максим, глядя на свои руки, словно пытаясь найти в них ответ. – Главное, чтобы дали…

Приятно, когда мужчина после расставания думает о тебе, словно о главном сокровище. Я стойко выдержала этот удар судьбы, но моя самооценка заползла в самую глубокую норку и больше оттуда не собиралась вылезать.

– Короче, я видел ее, – произнес Максим, словно рассказывая о чем-то важном.

– Кого? – удивилась Галусик, замирая в ожидании. – Ты про…

– Да! Про Ульку! – улыбнулся он. – Она сейчас при деньгах. Ну, явно, с новым хахалем. Вся такая из себя…

Галусик вздохнула, и в ее взгляде читались чувства, которые она тщательно скрывала. Внутри, наверное, бурлила ревность, а может, и горечь. Почему-то мне казалось, что она переживает – ведь именно ей хотелось бы оказаться на месте той счастливицы.

– Вот я и решил занять у нее, – сказал Максим. – Она к нам претензий не имеет. Просто поревновала чуть-чуть.

Галусик слушала с напряжением, потом тихо хмыкнула себе под нос.

– Она, кстати, спрашивала тебя про меня. Мы вместе или как? – продолжал он, чуть улыбаясь. – Я сказал, что «или как». Не могу же я прямо сказать, что мы…

– Завтра поеду договариваться, – неожиданно сказал Максим с вызовом в голосе. – Чтобы денег дала. В долг.

– Скажи, – вдруг спросила Галусик ревнивым голосом. – Я ведь лучше ее? Да?

Максим вздохнул и, улыбаясь, ответил:

– Что за глупости ты говоришь! Конечно, лучше! Вспомни ее – блеклая, унылая…

– Это я? Блеклая?! – я почувствовала, как внутри все сжалось. – Нет, ну это прямо обидно!

– Обычная она… В толпе не отличишь, – заметил Максим. – Скучная.

– Я – скучная?! – мои глаза наполнились слезами, и сердце заколотилось тяжелой трясучкой.

– Ну, в общем, да, – он поморщился. – Никакая.

– А почему тогда ты с ней жил? – спросила Галусик с насмешкой, отхлебывая чай.

– Она удобная. Знаешь, – задумался Максим, глядя в свой напиток. – Не скандалит, не орет, посуду не бьет… Не устраивает сцен, если что – сама все сделает. Многого не требует, в общем. Другим бы золотые браслеты и Бали, а тут – ничего. Просто и ясно.

Я почувствовала, как губы начинают дрожать – словно я стояла на грани.

Вот так! Я должна была быть спонсором великой любви, а на меня смотрели как на грязную тряпку, словно я ничего не стою. Моя самооценка упала ниже плинтуса.

Вдруг на мои плечи легли тяжелые руки – холодные, чужие. Я вздрогнула, почувствовав их осязаемый холод.

– Тебе понравился мой подарок? – тихий шепот прошептал на ухо, вызывая мурашки по коже. – Правда, милый? Видеть унижения того, кто однажды унизил тебя, – это даже приятнее, чем букет цветов. Наверное….

Я промолчала. Было так больно, так обидно! Меня только что сравнили с кроссовками – удобными, которые не давят на мозоль и не трут. Или с диваном – уютным и удобным.

– Что такое? Почему приуныла? – послышался ласковый, но зловещий голос Царя Болот. Я чувствовала его близость, и эта близость тревожила и волновала меня одновременно.

– Да так, – махнула я рукой, стараясь казаться беззаботной. – Пустяки.

– Нет, не пустяки, – шепот стал настойчивее. – Я чувствую, как ты расстроена…

– Чувствуешь? – удивилась я.

– Да, – ответил он мягко. – Теперь ты – часть болота. И я ощущаю каждую твою эмоцию. Но понять их порой трудно – я давно стал забывать, каким было быть человеком.

Глава 47

«Унылая, блеклая…» – пронеслось в голове. Я опустила глаза на свои лягушачьи лапки. Теперь еще и с лапками!

– Я второй раз повторять свой вопрос не стану, – послышался голос Царя Болот.

– Я же сказала – ничего, – выдохнула я, чувствуя, как сам факт измены и лжи просто растоптал меня. Нет, ну надо же! Мало того, что он считал меня «так себе», так еще и женился, потому что не скандальная, удобная и всегда понимающая. Тихая, мать его, гавань, куда хорошо швартовать свой конец после бурной ночи с любовницей.

Вздохнув, я поплелась к себе в комнату зализывать моральные раны. Пройдя по коридору, слыша шепот и вой болота, я открыла дверь и снова очутилась в том же самом зале, откуда только что ушла.

– Намекаю. Разговор не закончен, – усмехнулся Царь Болот.

Я удивленно осмотрелась по сторонам, понимая, что это не глюк. Что я снова стою на том же самом месте, на котором стояла во время разговора.

– А если я не хочу? – спросила я, понимая, что такие вещи обычно обсуждаются с подружками. И сейчас я больше всего на свете хотела услышать утешительное: «Ах, он козлище! Да на тебя все мужики смотрят! Да все тебе в след оборачиваются! Вон парень возле магазина. Глазел на тебя так, словно вот-вот подойдет и познакомится! А охранник! Он прямо вытянулся, грудь колесом сделал, словно директор приезжает! Да брось киснуть! Тебе только пальцами щелкнуть, как любой мужчина у твоих ног окажется! А тот могильник нервов не стоит даже пыли от твоих наращенных ногтей!»

Я снова развернулась и направилась в свою комнату, как вдруг, шагнув в коридор, я снова очутилась перед Царем Болот.

– И долго мы так? – спросил он, глядя на меня желтыми глазами.

– Хорошо! – сдалась я. – Вот как это объяснить! Я только что слышала о себе много