Император на измене - Марина Эльденберт

– Я хотел сказать «влюбленность», – усмехнулся пресс-секретарь, – но где вы, а где любовь?

Дориан поддержал его веселость мрачным коротким смехом. Любовь не для императоров. Его родители любили друг друга, и чем это закончилось? Он для любви не создан, так почему так сильно давит в груди, и его бессонницей накрыло?

– Любовь – это про что-то хорошее, – проворчал он, – а мне плохо.

Кабер вскинул ярко-рыжие брови:

– Потому что объект вашей… симпатии от вас далеко. Это называется «тоска», ваше величество. Она случается, когда есть сложности в отношениях.

– У меня нет никаких сложностей! – рявкнул Дориан.

– Тем более, – Кабер примирительно поднял ладони, – продолжайте то, на чем остановились – ухаживания. Уверен, ваша супруга испытывает то же самое, что и вы.

Слова о том, что Лилла так же тоскует о нем, вызвала у Дориана целую гамму чувств. От неверия до удовлетворения, от радости до нового прилива желания дать самому себе по морде за то, что он ее расстроил, намеренно обидел.

Поэтому он немедленно принял решение помириться как можно скорее. Потому что от этой тоски можно было уже лезть на стену. Как и от желания. Дориан не помнил, чтобы он так долго не занимался сексом. Но ни Айседора, ни другие фаворитки не вызывали в нем той жажды, которую вызывала его супруга. Поэтому у него не было секса со времени демонических лун.

Первое, что он сделал – лично выбрал для нее детеныша роадара. Супруга сказала, что любит животных, это же подтвердили ее родители, которые не позволяли Лилле заводить домашних питомцев. Потом он разрешил прогулку в городе. Если раньше Лилла была всего лишь императрицей, то сейчас для Дориана сама обрела ценность. Поэтому Натаниэль получил множество указаний. В частности, обещаний, что император с ним сделает в случае неудовлетворения ее величества прогулкой.

– Как все прошло? – поинтересовался он у телохранителя, когда вернулся во дворец. Дориан вообще весь день был как на иголках, только работа и спасала.

– Пусть ее величество расскажет сама, – ответил Натаниэль, по тону которого было сложно понять, удовлетворила ли супругу прогулка или нет. Император решил, что сейчас на одного преданного подданного станет меньше, но телохранитель добавил: – Она пожелала этого.

Все раздражение Дориана мгновенно испарилось. Он, конечно, надеялся, что Лилла захочет лично отблагодарить его за подарки, но где его жена, а где предсказуемость?

– Пригласи ее ко мне, – приказал он, едва сдерживая себя, чтобы не выдать чувство предвкушения.

Дориан едва сдерживался, чтобы самому не отправиться к жене. Силой усадил себя за стол, заставил себя закончить дела, но тут же о них позабыл, когда Лилла появилась в его кабинете. Красное платье не надела, на ней был шелковый брючный костюм, который делал его жену какой-то домашней, но при этом она осталась такой же соблазнительной. Если не больше. Дориану захотелось шагнуть к ней, зарыться всеми пальцами в локоны цвета карамели и провести языком по вожделенным губам, целовать ее до беспамятства. А после разложить ее прямо на своем письменном столе. Но супруга держала на руках роадара, и демонокот вряд ли обрадуется, оказавшись между ним и своей хозяйкой.

А вот зачем она его принесла…

– Его нельзя вернуть, – предупредил Дориан.

–33-

Алена

Чего я совершенно не ожидала, так это того, что этот ирод соберется отнять у меня Зверя!

– Его нельзя вернуть, – сообщил он с таким видом, будто разжевал лимон. Как будто я этого не знаю! Прочитала уже. На роадаров огромная очередь в Империи, откуда он достал моего и кого подвинул – не представляю! Но Зверь мой, я его точно никому отдавать не собираюсь. Даже за плохое поведение, тьфу, за маркиза.

– А я и не отдам! – воинственно заявила я, крепче прижимая демонического котенка к себе.

Он меня словно почувствовал, потому что зашипел на шагнувшего к нам Дориана. И крылья расправил.

Император недовольно зыркнул на моего котенка, то есть, роадаренка, глубоко вздохнул и возвел глаза к потолку. Будто просил у местных демонических богов дать ему сил справиться со мной и со всей ситуацией, что свалилась на императорские плечи. Правда, в следующую минуту протянул мне раскрытую ладонь.

– Значит, тебе понравились мои подарки?

– Понравились? Очень, – я погладила малыша по спинке, и тот довольно заурчал. Или зарычал, я точно сказать не могла. Сложил крылья и завозился у меня на руках, как в гнезде. Это было уютно, правда, на Дориана я все равно смотрела подозрительно. Чего он вообще от меня хочет?

Но руку в его ладонь все-таки вложила. Прикосновение уже знакомо обожгло, только в этот раз как-то иначе. Мне уже не хотелось прекратить это как можно скорее, напротив, хотелось продлить. Возможно, поэтому я и сказала то, что сказала:

– Котенок чудесный… то есть роадаренок. И прогулка тоже. – Я уже собиралась сказать про маркиза, но Дориан меня перебил:

– Надеюсь, вечер также получится великолепным. Потому что я хочу провести его с тобой.

На этот раз его взглядом обожгло, и не потому что император гневался, а потому что в его глазах раскрылся космос, как всегда бывало, когда он хотел завалить меня на ближайшую горизонтальную поверхность. Или прислонить к ближайшей вертикальной. Ух ты! Всего ничего, а я чутко начала различать и улавливать его настроение. Сейчас Дориан не злился, сейчас он меня… соблазнял.

– Ты согласна?

Вообще-то надо было сказать про маркиза. И про журналистку. Но я решила, что они подождут. До завтра никуда не убегут точно. В смысле, разговор про них точно никуда не убежит, а портить очередной вечер… ну, я просто смысла не вижу. В том, что он будет испорчен, стоит мне заикнуться про несостоявшегося фаворита, я и безо всякой экстрасенсорики понимала.

– С удовольствием проведу его с тобой, – вполне искренне отозвалась я. И улыбнулась.

Муж улыбнулся в ответ. Не просто улыбнулся, он просиял (космос в его взгляде замерцал сотнями звезд) и заметно расслабился. Будто был сапером, который сейчас перерезал нужный провод и выжил. Дориан мягко сжал мою ладонь, согревая пальцы и интригующе сообщил:

– У меня для тебя сюрприз, но роадара придется оставить здесь. Ребенку на это лучше не смотреть. – Он лукаво усмехнулся, когда я сделала большие глаза. – Это не то, что ты подумала. Хотя, если пожелаешь…

– Зверь, посиди на столе, – попросила я,