Мышка. Тройное чудо для босса - Роза Александрия

— Кир, я не могу! А вдруг все ошибка?

— Пять положительных тестов — ошибка? — поднимает одну бровь подруга, а я вздыхаю:

— Но что мне сказать?

— Для начала, по телефону такие вопросы не решаются! Многодетный папаша должен лично лицезреть твою заплаканную мордашку, и тогда вероятность, что он простит тебя, увеличится в несколько раз, — со знанием дела заявляет Кира.

— Да, ты права! — киваю и вновь набираю Дмитрия Николаевича.

Несколько гудков, и босс поднимает трубку.

— Александра? Вы где? Вам нехорошо? — будто почувствовав мое состояние, с ходу спрашивает мужчина.

— Эм-м… нет. То есть да. В смысле мне не плохо, но не совсем…

Кира слышит мою глупую речь и закатывает глаза — это немного приводит меня в чувство. Я должна собраться, а то чувствую себя жалко.

— Дмитрий Николаевич, нам нужно поговорить! — выпаливаю я на одном дыхании и с замиранием сердца жду ответа.

Тишина на другом конце провода немного пугает. Но через несколько секунд босс встревоженно отвечает:

— Хорошо, в офисе это сделать невозможно? Я уехал по делам, но вот-вот должен вернуться.

— Давайте встретимся в кофейне. В той, что внизу в нашем здании, — сипло прошу я и замечаю, как Кира одобрительно поднимает два больших пальца вверх.

— Почему бы и нет. У вас точно все в порядке? Голос какой-то… будто вы плакали?

Последняя фраза звучит как вопрос, поэтому я решаю ответить:

— Нет, все хорошо. Я вас очень жду, — бросаю я напоследок и сбрасываю звонок.

— Ну вот и все! — выдыхаю я, а Кира серьезно кивает:

— Восхищаюсь твоей силой, дорогая! Хорошо, что ты назначила встречу здесь, я смогу незаметно вас подслушать. Если ты не против, конечно.

— Нет, не против! Наоборот. Твое присутствие мне очень поможет держаться.

— Вот и отлично. Когда он приедет?

— Сказал, что вот-вот… Уехал куда-то по делам.

— Угу, вставай! Есть время подготовиться. — Кира поднимается и ведет меня в уборную. — Нужно умыться, — деловито выдает она. А потом приходи, немного подкрашу тебя, а то бледнее смерти.

Я выполняю все поручения Киры, даже выдерживаю десятиминутную пытку макияжем, и меня ни разу не стошнило. Но проходит полчаса, час, а Дмитрия все нет и нет.

— Где же он? Может, ему все равно? Или он забыл? — тихонько шепчу Кире, которая обслуживает посетителя.

— Потерпи, Мышкина! Никуда твой босс не денется!

Но когда прошло два часа, я все же набрала номер босса, но услышала только, что абонент вне зоны действия сети.

* * *

— Он точно меня бросил! — плачу я, снова обнимая белого друга. Мне становится все хуже. Тошнит уже не только от токсикоза, но еще и от нервов.

— Не все так однозначно, Сань! Вдруг у него что-то случилось… — тянет она и резко замолкает, видя мое лицо. — Извини, я глупость сморозила.

— Нет-нет! А если ты права? — Чувствую как нервы напрягаются до предела. Слезы собираются на ресницах и я готова вот-вот расплакаться.

— Киииир… — всхлипываю я, ощущая, как к горлу снова подкатывает тошнота. Но как только мне кажется, что я вот-вот потеряю сознание, как звонит телефон.

Бросаюсь за ним в зал и аж подпрыгиваю от радости, когда вижу, что звонит босс. Значит все хорошо! У него просто не вышло приехать…

— Да! — отвечаю я как можно бодрее, ожидая услышать голос Дмитрия, но ко мне обращается совершенно незнакомый мужчина.

— Здравствуйте! Вы Александра Мышкина?

— Да-да… — отвечаю, ощущая, как в груди все холодеет от плохого предчувствия. — Это фельдшер скорой помощи вас беспокоит. Ваш номер был последний в списке исходящих у хозяина телефона.

— Что с ним??? — кричу в трубку, не в силах унять дрожь.

— Дмитрий Крузов попал в ДТП. — Сухо отвечает тот. — Вы можете приехать и сообщить близким родственникам?

— Он жив? — хриплю я. Все, что меня сейчас интересует, это жив ли Дмитрий. Боже…

— Да. Но состояние критическое. Мы везем его в центральную больницу в отделение реанимации. Посещения запрещены, но нам нужен близкий человек, который даст информацию о потерпевшем. Еще нужен его полис.

— К-конечно… Я сейчас приеду…

Я отключаю звонок и тупо смотрю в одну точку. Кира что-то спрашивает, пытается докричаться до меня, но ее голос тонет в ушном шуме.

— Саша! — трясет она меня и я отвечаю словно зомби.

— Ты была права. С ним случилась беда. Дима попал в аварию.

Глава 21

Дмитрий

Последнее, что я помню перед ударом, — как несусь к Мышке. Она позвонила и сказала, что хочет со мной поговорить, а я, даже не закончив дела, уже сорвался к ней, значительно превышая скорость. Не знаю, что это было, но волнение в голосе Александры больно откликнулось в моей груди. Мне показалось, она была сильно расстроена или даже плакала, из-за чего я не хотел медлить ни секунды.

Удар слева в водительскую дверь пришелся с такой силой, что мой автомобиль перевернуло, как игрушку. Сработали подушки безопасности, вылетели все стекла, раня осколками лицо и шею. Я пытался сгруппироваться, но меня кидало по машине, словно куклу, и в итоге я ударился головой обо что-то слишком сильно. Все вкруг стало стремительно заволакивать кровавым туманом и темнотой. Боль горела в каждой клеточке моего тела. В конце концов я не смог больше держать глаза открытыми. Машина остановила свое кружение и лежала перевернутая вверх ногами. Я же в непонятном положении пытался промычать хоть слово, но, когда услышал звук сирен, меня накрыло спасительное забытье.

Я открываю глаза, и все, что могу чувствовать, — это жуткая головная боль и горький привкус во рту. Перед глазами туман, но я точно ощущаю теплое прикосновение к своей руке. Повернуться и посмотреть, кто это, у меня нет сил. Я слышу шепот, чей-то знакомый, такой любимый голос повторяет словно молитву мое имя, но тут же снова теряю сознание. Мне снится Мышкина. Она смеется и бежит по ромашковому полю в простом ситцевом платье. Девушка настолько прекрасна, что у меня захватывает дух. Бегу за ней, но не приближаюсь ни на метр.

— Саша! — зову я ее по имени и сам не узнаю своего голоса. Он словно принадлежит мне, но и в то же время кажется чужим. Я зову ее все громче, но она смеется и убегает, теряясь в непонятно откуда возникшем полотне тумана. Я бегу в туман, но чувствую прикосновение к своей руке. Марго?

Она стоит и упрямо не пускает меня за Александрой.

— Ты не должен уходить! У нас будет ребенок!

«Ребенок… ребенок… ребенок…» — разносится эхо по полю, и я будто слышу плач Мышки.