Приговоренный муж - Александр Евгениевич Владыкин

конце концов, Изабелла права. Вчера герцог серьезно рисковал своей жизнью, чтобы вырвать ее из рук Сигрид, ее мужа Хольмага, всех оборотней. Она помнила, что в конце весны жена вождя пообещала устроить для племени большую охоту, призом для победителя которой должна была бы стать она — Элениэль. Так Сигрид думала избавиться от девушки, ставшей для нее постоянной проблемой из-за вспыхнувшей к пленнице страсти со стороны своего мужа. И сделать это в соответствии с принятыми в племени обычаями, против которых даже вождь не смог бы возразить.

— Хорошо, что ты хоть это осознаешь, — увидев ее кивок, продолжила тем временем герцогиня. — Ты останешься здесь. Ты будешь верной рабыней Ричарда. Ты умрешь, если понадобится, чтобы его защитить. Ты, если он захочет, безропотно ляжешь с ним в постель. А если я прикажу, — она сделал многозначительную паузу. — то убьешь любого, на кого я укажу.

Глава 20

Интерлюдия. Изабелла

Вчера вечером, сразу после тяжелого дня, завершившегося необходимостью вежливо общаться с женой вождя оборотней Сигрид, оказавшейся, впрочем, весьма интересной собеседницей, и прежде, чем пойти в спальню мужа, Изабелла зашла к себе и с удивлением обнаружила на своей кровати сложенное конвертиком письмо.

Аккуратно развернув его, она пробежала глазами текст и почувствовала, как земля уходит у нее из под ног.

«Дочь моя, — было в короткой записке. — Мы узнали, что ты смогла выполнить то, о чем мы договаривались, и уже ждешь от герцога Юма ребенка. Уверен, что ты не забыла, что должно произойти теперь? Поторопись. Если вначале мы склонны были дождаться рождения его наследника или наследницы, то теперь ситуация изменилась. Он не должен выйти в поход против наших и имперских войск. Помни, что ты давала императору клятву на крови, и несколько ее капель хранятся в совете имперских магов. Хочу тебя предупредить о том, что это означает для тебя. Если через месяц Ричард все еще будет жив, ты и твой еще не родившийся ребенок умрете».

Да, это был почерк ее отца Конрада Третьего, а сомнений в том, что угроза, автором которой, она была в этом уверена, был сам император, будет исполнена, у девушки не возникло ни на мгновение.

Рассказать мужу о полученном письме она ночью не решилась. Слишком непредсказуемой могла быть его реакция. Нет, она не сомневалась, что ее он винить ни в чем не будет, но что может кинуться в Турвальд, в империю, чтобы постараться предотвратить почти неизбежное, она опасалась. И как быть ей самой? Умирать и обрекать на смерть своего ребенка она не хотела.

Про клятву она помнила и соблюдать ее не собиралась, а вот про то, что оставшаяся после ее принесения кровь может быть так использована, никогда даже не подозревала. Это надо было выяснить и причем — срочно! Вопрос только — у кого? Маги в Юме были, но ни одного, кто обладал бы силой и знаниями имперских архимагов из совета, среди них не было. Ричарда же об этом спрашивать было нельзя — начнет расспрашивать и все узнает. Да и, вообще, магия крови считалась одним из разделов темной и была под строжайшим запретом. Кроме тех случаев, когда шла на пользу империи.

Был и еще один момент, который необходимо было учитывать. В замке был шпион, тот, кто сумел пробраться в ее покои и оставить ей это послание. То ли ее отца, то ли империи, то ли инквизиции. И он будет следить за всем, что она предпримет. А может и сам нанести удар ее мужу или ей, если увидит, что она медлит с выполнением полученного приказа.

Пока, на следующий день, она приняла решение использовать так удачно подвернувшуюся под руку эльфийку.

Она до безумия влюблена в Ричарда, размышляла Изабелла, направляясь в комнату, где должна была отойти от снотворного Элениэль. Она сделает все, чтобы его защитить. И она теперь, если, конечно, муж, не будет возражать, может, не вызывая подозрений, стать его тенью. Рабыня, влюбленная в своего господина, спасшего ей жизнь. Что может быть менее подозрительного?

С эльфийкой все прошло так, как Изабелла и планировала. Девушка, хоть и пыталась скрыть свою радость от поручения, в этом не преуспела. Изабелла умела распознавать эмоции. Элениэль счастлива и сделает все, как надо.

Теперь оставался Ричард, которого нужно было убедить допустить эльфийку до себя. Его отношение к красавице Изабелла не очень понимала. Муж явно испытывал к ней если и не нежные чувства, то вполне понятное мужское влечение. Как, впрочем, почти любой мужчина, который видел Элениэль. Но по каким-то причинам ни разу этого не продемонстрировал, хотя обладал для этого всеми возможностями. Наоборот — старался держаться подчеркнуто нейтрально. Сейчас Изабелле следовало эту ситуацию изменить.

И она знала, как это сделает.

Глава 21

Тут вам не здесь. Юм — это не Турвальд

С утра зашел проведать Элениэль. Какой однако метаморфоз с девушкой приключился? Еще очень слаба, конечно, но вся просто светится счастьем. Приятно смотреть. На меня глядит так, как на… В общем, так, как это будет приятно любому мужчине. С обожанием. Начала было извиняться за то, что натворила. Махнул рукой, останавливая поток ее слов. Ухватила на руку, начала целовать. Пришлось какое-то время потерпеть, хотя и неудобно было. Но я помню, как она раньше реагировала на самые естественные мои поступки. Еще раз гонять за ней разведчиков, а потом отбивать у кого-нибудь мне не хочется. Пожелал скорейшего выздоровления. Как раз лекарь пришел и скромно встал у дверей в ожидании, когда великий герцог удалится и позволит ему заняться своим делом. Лечением.

Полдня прошли в созидательной работе. Вместе с Родриком вычерчивали на карте (карты здесь — полный отстой, понять, какое расстояние на самом деле от точки А до точки Б — нереально, но других нет) маршруты, по которым в ближайшее время пройдут трассы федерального значения. Сначала дядюшка не мог понять, зачем столько денег в их прокладку вбухивать, но когда я ему обрисовал, как благодаря этому оживится торговля, которая сможет осуществляться круглогодично, а не только с третьей декады весны до последней осени, насколько от этого могут возрасти поступающие в казну налоги и так далее, стал ярым сторонником масштабных дорожных работ. Только бы до откатов не додумался. Это пока он простым священнослужителем был, мог бессребреником оставаться, а теперь он скоро семейным человеком станет — сделал по моему настоянию