Чудовищный бизнес леди попаданки - Даша Семенкова

если и гостил в отдаленном поместье, то в компании высокопоставленных особ. А здесь всех развлечений у него — учить тебя держать ложку, и вся компания — призрак, грубиянка и полоумная старушка. Ну и... эта женщина ещё.

— Эта женщина — вполне себе из высшего общества, вот и будет с него. И вообще, прекращай всех подряд жалеть. Тебя что-то не слишком жалели.

— Вот поэтому я и понимаю, как это важно, — тихонько проговорила она. Я промолчала. Ну что с ней такой поделаешь!

— Ладно, жалей кого угодно, если тебе это нравится, — сказала я примирительно. — Но не Рейнера. Сама подумай. У него ведь все есть, все о чем только мечтать можно! Знатная влиятельная семья, богатство, молодость, красота, любовь женщин, даже эта ваша магия. Когда говорят, что уныние это грех, подразумевают кого-то вроде него.

— Да, все так. Ты все говоришь правильно. Только мне почему-то кажется... Не то, я отчётливо вижу, что он не особенно счастлив, — понизив голос едва ли не до шёпота, Иви отвела взгляд.

— Зажрался потому что. Ишь, несчастлив он! Пусть про свои несчастья расскажет... Хоть вон деревенским, которые чтобы заработать лишний цент весь день вкалывают задницей к небу. Ещё того и гляди какой-нибудь огурец за пятки укусит.

— У каждого свое счастье, — возразила она. — Но ты права, нечего. Ему было бы обидно, узнай, что вызывает жалость. Не стоило мне об этом говорить, тем более что это ваши отношения. Кто я такая, чтобы в них лезть.

Я бы забыла о том разговоре, если бы однажды случайно не заметила, как Бетани прогуливается среди кустов роз в одиночестве. Срезает цветы на букет. Мне бы возмутиться и прекратить акт вандализма, но при мысли о том, что букет она собирает себе сама, решила — пусть. Наверняка ей такое в новинку.

На вопрос, куда подевался граф, Грейс сообщила, что он неважно себя чувствует, заперся в кабинете и велел не беспокоить.

— Я послала к нему горничную с целебным настоем, но его сиятельство изволили выставить всех вон. Мы немного обеспокоены, не желаете ли навестить его лично?

— Не желаю. Он взрослый мальчик и в состоянии о себе позаботиться. Тем более те, кто себя по-настоящему плохо чувствуют, лежат в кровати. Впервые слышу, чтобы кто-то уходил болеть в кабинет.

— На всякий случай хочу предупредить: у меня есть горькие капли от меланхолии, — доверительным тоном предложила Грейс.

— Спасибо, но вряд ли причину дурного настроения графа можно вылечить каплями.

Разве только хлопнуть по пять капель, тех, которые принимают на грудь. Хороший коньячок отлично поднимает настроение. Но я бы на этот метод полагаться не стала — употребляющим алкоголь я Рэя видела, но пьяным никогда. Мало ли, что на него находит...

По моему мнению, все его печали были обычными капризами от безделья, избалованности и пресыщения. На месте его родителей бы давно приставила сыночку к делу, причем не просто штаны протирать на липовой должности, а чтобы как все нормальные люди. С утра до вечера, от выходных до выходных. Чтобы времени и сил на глупости не оставалось.

20.1

Меланхолия у Рейнера длилась два дня. Большую часть этого времени он скрывался в своем кабинете, выползая лишь на обед. Дрессировать меня приступы дурного настроения ему не мешали. Наоборот — казалось, он немного приободрился, шпыняя бестолковую женушку за каждый жест, взгляд и слово, что не укладывались в его представления о прекрасном.

Навыки пользования столовыми приборами мы более-менее отработали. Теперь я твердо знала, что какой вилкой едят и что бокал вина держат за ножку. Думала, Рэй отстанет, но оказалось, это было только начало. В этикете существовала уйма правил и условностей, и он задался целью вдолбить в мою голову их все.

— Принимая гостей, мы садимся за стол вовсе не для того чтобы утолить голод. Ты должна выполнять обязанности хозяйки безукоризненно, — заявил он.

— Кому должна? — попыталась я выбить его из колеи дурацким вопросом. Бесполезно. Сегодня он включил невозмутимость на максимум.

— Как моя супруга, наследница замка Мартэйн манор и обладательница титула графини Бирн. Следить за тем, чтобы гостям вовремя подавали все необходимое, развлекать их приятной беседой, помогать найти общий язык друг с другом и разряжать обстановку до того, как разгорится спор и тем более перерастет в ссору. Вот чего от тебя ждут. Ты это все умеешь?

Я хотела было съязвить, что это все обязанности нанятой гейши, под супружескими обычно подразумевают другое. Но вовремя прикусила язык. Он бы конечно и о супружеских напомнил, хорошо если словом, а не делом.

К тому же с нами за столом сидела Бети. Старательно излучала недовольство и молчала, поджав губы, пока я находилась поблизости. Всем своим видом давая понять, что вынуждена терпеть мое присутствие и как оно ей в тягость.

— Думаю, мне простят, если не сумею. Более того — никто от меня этого не ждёт. Не забывай, в каких условиях я воспитывалась, вполне нормально будет, если растеряюсь и весь вечер молча просижу в углу.

Бетани тихо, но всё-таки различимо хмыкнула и скривилась. После того внезапного появления Иви не показывалась ей на глаза, а Рейнер велел говорить, что это был призрак одной из моих прабабок, жившей в незапамятные времена и очень на меня похожей.

Спорить я не стала: любовниц в семейные тайны не посвящают.

— Мне безразлично, что нормально для тебя или простолюдинов, в обществе которых проводишь время. Я свои требования озвучил. Взгляни внимательно, прямо сейчас. Что мне предложишь?

— Заткнуться? — вырвалось у меня.

Он на Дью что ли намекает? Да, мне компания деревенского пацана в сто раз приятнее чем его общество, скрывать не стану. Тот хотя бы не хамит, проявляет к девушкам уважение и заботу. Если Рейнера этому не научили, то грош цена его хваленому аристократическому воспитанию.

— Соль. Неужели не видишь, что мне неудобно за ней тянуться?

— Так попросил бы, вместо того чтобы говорить гадости.

Протянула ему солонку. Рейнер взял ее, наши пальцы соприкоснулись... Раздался щелчок, и меня дёрнуло током. Соль просыпалась на скатерть.

— Ты нарочно?! — выкрикнула, отдергивая руку. Машинально почему-то вспоминая: надо бросить щепотку через плечо, а то поссоримся.

— Я не виноват, что ты меня нервируешь!

— Не умеешь держать себя в руках — не трогай меня!

— Немедленно прекрати разговаривать со мной в повелительном тоне, Оливия Бирн. В своем доме я делаю всё, что вздумается...

— Это становится просто невыносимым! — взвизгнула Бетани, срываясь с места.

— Бети, постой! Не доводи хотя бы ты меня,