Я требую развода, или Как украсть наследника герцога - Лия Кимова

но власть, вдруг начали обращаться ко мне со всеми вопросами, даже незначительными, пытаясь показать свою лояльность. Те, кто вчера лишь бросали на меня презрительные взгляды, игнорируя мое существование, вдруг стали почтительны и услужливы. Вот только меня такое их отношение раздражало еще больше и я, сославшись на плохое самочувствие в связи с трагическим происшествием, спряталась в своей комнате.

Вместе со мной там расположились Лили, Летти и мастер Микаэль, честно продолжавший нести свою вахту моего личного лекаря. Чтобы хоть немного отвлечься от грустных мыслей, мы снова достали ящики с рукодельными принадлежностями и принялись за изготовление кукол. Привычная работа и впрямь позволила восстановить душевное равновесие, и даже Лили с Летти, хоть и не повеселели, но явно стали поспокойнее.

Мастер Микаэль, вдоволь напившись чаю, предпочел дремать в уголке на кресле и нашим посиделкам совсем не мешал. Так мы и провели время до самого обеда, пока в мою комнату не пришел хмурый Джастин.

Он тоже выглядел взъерошенным и осунувшимся, к тому же от него явственно пахло алкоголем. Удивительно, но какой бы суворовой не казалась леди Шарлотта, в семье ее, похоже, очень сильно любили. По крайней мере, и сын и брат тяжело переживали ее внезапную смерть.

– Кэтрин, мне сказали, что Летиция у вас? – он кинул взгляд вглубь комнаты, и, увидев дочь, с облегчением вздохнул, – пусть сегодня побудет с вами, одной заботой меньше будет. Мне нужно отлучиться по делам, распорядиться насчет похорон и всего остального, – он тяжело вздохнул и сжал кулаки, – постарайтесь сегодня оставаться в комнате, мне так будет спокойней. Лучше, если даже еду вам принесут сюда.

– А… ну хорошо, – от растерянности я согласилась, даже не спросив, в чем причина нашего внезапного заточения на сегодня.

Сам герцог ничего объяснять, разумеется, не стал и быстро исчез, оставив меня в сомнениях и раздумьях. Мне показалось, что в словах был намек на опасность, которая грозила нам, если мы покинем комнату, хотя судя по выволочке лекарям, смерть леди Шарлотты была вызвана медицинскими причинами.

Впрочем, несмотря на переживания о смерти леди Шарлотты и на беспокойство о детях в приюте, которых сегодня пришлось оставить на попечение тетушки Марии, больше всего я беспокоилась о Летти, которая оставалась странно спокойной. Мне казалось, что ребенок ее возраста должен плакать, или капризничать, или как-то еще выражать свое горе, но не прилежно шить пышное платьице с кружевами, не обращая внимания на окружающих людей. Она даже на отца не оглянулась, когда он заглядывал в нашу комнату перед отъездом, и этим еще больше меня напугала.

Мастер Микаэль, которого я шепотом попросила проверить ее состояние, немного успокоил меня, сообщив, что у Летти небольшой шок, но в скором времени она придет в норму. Он даже лично выдал ей какой-то ярко-желтый шарик лекарства, который она безропотно проглотила и вернулась к прежнему занятию. И только уже ближе к вечеру, когда она вдруг все-таки расплакалась, уткнувшись мне в колени, а потом уснула, тревога немного меня отпустила.

Я запретила горничным тревожить Летти, решив, что пусть она лучше поспит у меня, чем проснется, пока ее будут переносить в свою комнату. Единственное, что я им позволила, это аккуратно снять с нее платье, поскольку побоялась, что ей неудобно будет спать, а вот от вечернего умывания пришлось отказаться. Выпроводив наконец слуг, Лили и мастера Микаэля, я тоже начала готовиться ко сну, но тут в мою комнату постучали.

Глава 18.

Сначала я почему-то замерла, почувствовав, как сердце забилось в тревожном предчувствии. Но потом, подумала, что это вернулся Джастин и распахнула дверь. Вопреки моим ожиданиям, там оказался Брэндон. В руке он держал открытую бутылку вина, и судя по его состоянию, она была далеко не первая для него сегодня.

– Вижу, вы решили как следует залить свое горе, – укоризненно взглянула я на него, – не знала, что вы так сильно любили свою тетю.

– Я? Любил? – искренне изумился Брэндон, – вот уж нет. Хотя… Демоны его знают! – он вдруг растерянно улыбнулся и вдруг каким-то совершенно несвойственным для себя жалобным тоном предложил, – может, посидим немного? Выпьем по бокальчику?

– Нет, простите, но я обещала своему мужу сегодня не покидать комнату, да и не привыкла я решать проблемы алкоголем. Не говоря уж том, что в моем состоянии пить и вовсе не стоит.

– Хмм, надо же, как быстро ты привыкла к роли Кэтрин, – усмехнулся Брэндон, – так естественно зовешь его своим мужем и даже по имени обращаешься.

– Тише, – испуганно шикнула я на него, – вообще-то у меня тут Летти спит, да и вокруг полно лишних ушей.

– Что, страшно? – ничуть не устыдился Брэндон, – тогда пойдем со мной посидим, и твою страшную тайну никто не узнает! Да не бойся ты, я ж не к себе в спальню зову. Есть тут одно местечко, тайное, но совершенно безопасное. Тебе понравится.

– Ага, бегу уже, – я сердито прищурилась, – Брэндон, серьезно, я никуда не собираюсь с тобой идти, пожалуйста, не втягивай меня в неприятности, мне и без того проблем хватает.

– Так я ж по делу, – обиженно надулся Брэндон, став похожим на маленького мальчишку, – я тут узнал кое-что о покойной миссис Сэтклиф, и, боюсь, что смерть тети тоже с этим связана. Так что, пойдешь?

– Ну…, – я заколебалась, – разве что совсем ненадолго. Но предупреждаю сразу, начнешь распускать руки, я тебя вырублю.

– Кто? Я? Да ни за что! Как ты могла про меня такое подумать? – Брэндон для убедительности даже ударил себя кулаком в грудь, при этом чуть не выронив из другой руки бутылку, – не, ну раз такое дело, я могу и тут рассказать.

– Не надо, – я оглянулась на мирно сопящую в моей кровати Летти, – ладно уж, пойдем в твое тайное место, я только шаль прихвачу, а то уже прохладно на улице.

Спустя пару минут мы уже шли по темному коридору, освещенному лишь слабым магическим фонариком противного зеленого цвета. Мне все меньше нравилась эта затея, а когда мы начали спускаться вниз по темной, заброшенной лестнице, я и вовсе остановилась.

– Серьезно? В подвал? Ночью? – я скептически уставилась на обернувшегося Брэндона, который тоже остановился, заметив, что я перестала послушно следовать за ним.