Бывший. Неверный. Родной - Ольга Вячеславовна Тимофеева

— Ну да.

— Хорошо, но кто-то должен составлять расписание и распределять нагрузку, чтобы второклашки не учились по программе десятиклассников.

— Пусть учителя распределяют.

— Учителя учат, проверяют тетради, готовятся к следующим урокам.

— Ладно. Расписание.

— Да, но кто-то должен составить это расписание, убирать классы, мыть коридоры.

— Это Архиповна.

— Пусть Архиповна. Но она работает?

— Да.

— Хорошо. Должен быть человек, который распределяет, кто и на каком этаже убирает, кто учит детей и в каком классе, кто-то организовывает для вас праздники, а кто-то выдает в библиотеке книги. Так вот, этот человек, который все распределяет…

— Директор, — перебивает меня Коля.

— Да. На заводе то же самое. Только он гораздо сложнее по структуре, чем школа, поэтому начальников больше. Кто-то отвечает за технологический процесс, кто-то за механику, кто-то за энергетику. На заводе много цехов, может, двадцать или пятьдесят, как отдельных школ. И каждой надо руководить в разных направлениях.

— Я понял.

— Ходи тогда, раз понял.

А “папа” твой, как будто не понимает этого и ребёнку рассказать ещё толком не может.

Я намеренно делаю неправильный ход, позволяю ему сбить свою пешку и выйти на мат. Чтобы он хоть разок почувствовал победу и что такое мат. Потом и сам научится, но иногда надо и поддаться, чтобы не потерял совсем уж веру в себя.

— Внимательно посмотри, ты мне сейчас можешь в один ход поставить мат. Но надо найти этот нужный ход.

Он долго думает. Я не тороплю.

И наконец правильно ходит.

— Ура! — вскакивает на кровати и прыгает, шахматы валятся на бок, и я аккуратно собираю их, чтобы не потерялось и не сломалось ничего. — Ура! Влад, давай маме позвоним. Я хочу рассказать.

— Коль, она занята сейчас. Давай подождём, когда сама позвонит.

— А где она?

Сказать — не сказать? С одной стороны, какая разница, с другой…

— Вода где? Почему она сегодня не пришла?

Вроде как сегодня хорошо себя чувствует и на фоне выигрыша проблем не будет.

— Коль, она поехала за вашими вещами с дедушкой.

— Куда? — тут же оседает и смотрит на меня.

— В Питер, в вашу квартиру.

И его как переключает. Он тут же осматривается по сторонам.

— Где мама? — снова переспрашивает.

— Она скоро приедет?

— Когда? — хватается за меня и я уже жалею, что сказал ему. Дурак. Лучше бы врал, а то со своей правдой…

Хватает воздух поверхностно.

— На меня смотри. Она уже едет домой, везет свои вещи и игрушки. Всё хорошо. Дыши-дыши-дыши.

Но он уже в голове у себя накрутил.

— Я хочу к маме.

А я вызываю медсестру. Открываю окно.

Но когда та прибегает, Коля уже закашливается, и врач с медсестрой дают ему дышать в маску.

И чтобы мой косяк уже сразу вскрыть, в палату забегает Катина мама и начинает рассказывать все, что тут происходит.

— Что такое? — бросается ко мне.

— Приступ.

— А что случилось? Всё же нормально было.

— Кать, тут Влад с ним был, я отходила с тобой поговорить… Держи, — протягивает мне телефон.

— Влад, что там?

— Приступ начался, но врач уже тут, сейчас все сделают.

— Во сне?

— Нет, мы с ним играли.

— Во что вы такое играли?

— В шахматы.

— Значит, выброси их.

— Нет, он выиграл и хотел тебе позвонить, спросил, где ты, я сказал, что поехала за вещами. Кать, я не хотел. Правда, извини. Он в таком хорошем настроении был…

— Ну зачем?! — срывается на крик. — Я же тебе рассказала все, чтобы ты понимал, что у нас было. Как это началось и что любой разговор об этом всем вот так может закончиться.

— Я не специально.

— Уходи лучше оттуда.

— Он не на меня так среагировал, а на тебя. За тебя волнуется и понимает, что сделать ничего не может. У него должна быть ещё одна опора, чтобы он не боялся. Понимаешь, папа и мама. Их двое. Как ноги. На одной не очень-то просто устоять.

— Ты теперь философ? Иди в другом месте философствуй!

— Кать, я учусь и стараюсь тоже ему помочь.

— Но пока все наоборот. Ты же не рассказал ему?

— Нет. Я обещал не говорить и держу слово, но я не уйду.

— Ему хуже может быть.

— Не будет. Я все понял. Как ты съездила? Вещи забрала?

— Не важно.

— Важно.

— Я не хочу об этом говорить, сейчас мы с папой на моей машине едем назад. Будем позже, чем планировали.

— Помочь надо с чем-то?

— Не знаю… Пока.

— Хорошей дороги вам.

— Пап, — слышу отдаленный голос, она забыла отключить телефон, — если когда-то мне снова придёт в голову дурацкая мысль выйти замуж, скажи мне, чтобы я этого не делала.

— Ну что теперь случилось? — переспрашивает спокойно её отец.

Я отключаюсь, переслушивать и не иметь возможность что-то сказать не хочу.

Вернуть ее теперь будет ещё сложнее.

И мне нужен союзник.

— Онежа Алексеевна, — возвращаюсь в палату и передаю аппарат Катиной маме, — ваш телефон. Ну как он? — киваю на Колю.

— Стабилизировали. А что случилось?

— Я вас попрошу из палаты уйти, ребёнку надо отдохнуть, — врач выпроваживает нас в коридор.

— Я случайно сказал, что мама уехала за его вещами, он испугался, что там будет его отец. В общем, боюсь, что Катерина ваша меня теперь сюда не пустит даже на порог.

— Пустит, Влад, и ты должен рядом быть. Ей сейчас очень плохо, она поэтому так сказала. Но ты всё равно не отступай.

— А что случилось?

— Всё очень плохо, Влад.

Глава 40

Влад

— С Катей что-то?

— Нет, с ней в порядке, но… в общем сама ситуация там не очень.

— Так что? — пытаюсь выпытать у Катиной мамы подробности.

— Влад, давай она сама тебе всё расскажет, как приедет.

— Что он сделал?

— Влад она сама тебе расскажет все, что посчитает нужным.

Расскажет она… А я бы мог и помочь чем-то.

— Они уже с Егором едут назад.

— Думаю, что она не то, что рассказывать мне не будет, вообще мне запретит тут появляться.

— Не запретит. Ты же не специально это сделал, и Коле нравится с тобой. Вот увидишь, он как спросит, где ты, так Катя тебя сама и позовет.

— Он одного возраста с моим братом, поэтому я приблизительно понимаю, что ему может быть интересно. Мой от шахмат пищит, поэтому их бы познакомить, вот где весело ему будет.

— Обязательно познакомим.

— У меня ещё и сестра есть, но с мальчишками мелкими ей уже не так интересно. Да и папа с мамой хотят познакомиться и