Бывший. Неверный. Родной - Ольга Вячеславовна Тимофеева

“Ты скоро?” — достаю телефон и читаю сообщение от папы.

“В течение часа буду”, - отвечаю ему сразу и замечаю, что мне на карту пришло двадцать тысяч. От Алексея.

Да ладно… с чего бы это?

Опять извинения? Вернуть бы ему его извинения, но эффектно было бы купюрами в лицо кинуть. А так мне деньги тоже нужны.

Выдыхаю и, заблокировав телефон, убираю его.

— Что-то случилось? — тут же интересуется Влад и наклоняется ко мне.

— Нет, папа меня ищет уже. Мне пора. Поздно и спасибо за ужин.

— Рады были тебя увидеть, Катя, — обнимает меня Женя и шепчет на ухо: — Несмотря на то, какие у вас отношения с Владом, ты всегда можешь прийти и мы будем только рады тебя видеть.

— Спасибо.

— И когда сын вылечится, приезжайте обязательно с ним, будут с Игорьком играть.

— Конечно.

Скорее бы уже вылечился… Хоть каждый день бы возила к ним, если бы это помогло. И в другом случае, я бы даже пробовала что-то, но тут сейчас опасен каждый шаг в сторону.

Влад живёт недалеко от родителей, но отказывается отпускать меня на такси и сам, делая круг, отвозит домой.

И каждая поездка с ним как очередное возвращение в прошлое. Как мы катались с ним по ночному городу. Папа злился, но мне уже было восемнадцать и домой я могла возвращаться в двенадцать.

Мы с Владом просто катались по улицам, могли где-то припарковаться на обочине и целоваться на заднем сидении. И въезжать на безлюдную парковку к супермаркету, где он меня учил водить машину.

С ним и права получала. Чтобы были. Но так толком и не ездила.

Когда папа купил мне машину, Алексей как-то умудрился доказать мне, что мне она не нужна, ему важнее. Сначала даже подвозил на работу и в школу. А потом то раньше уезжал, то позже. То задерживался. А вторую просить у папы было уже неловко.

С Владом такого не было. С ним вообще все по-другому было.

В том числе и ревность эта его дикая.

Которая все и разрушила.

— Катя, Кать, — кто-то ласково зовет и водит пальцами по лицу возле. Задевает подушечками пальцев шею.

Я сладко втягиваю в себя шею и потягиваюсь.

А когда открываю глаза, в полумраке только вижу очертания Влада.

Дергаясь, отстраняюсь от него и осматриваюсь по сторонам. Мы в моем дворе. Машина заглушена.

— Уснула.

Влад ничего не отвечает. Рассматривает меня внимательно.

Неловко и совсем не безопасно. Темнота эта ещё. Сонливость.

— Я пойду, спасибо, что подвез, — шепчу почему-то.

Наклоняюсь, чтобы отстегнуть ремень безопасности, а Влад без предупреждения и разрешения четко, но мягко ловит мой затылок ладонью и притягивает к себе. Обхватывает губами мою нижнюю губу и осторожно её сминает. Я от неожиданности и не отталкиваю, и не отвечаю.

Пальцами так и сжимаю защелку ремня.

Глава 36

Меня мгновенно выбрасывает из этой машины и реальности куда-то, где тепло, солнечно, томно. Где можно расслабиться. Успокоиться.

Мысли как следы на прибрежном песке. Много, путаных, но зыбких, как будто волна вот-вот смоет их напрочь, оставив гладкую пустоту. Но волна не приходит. Вместо этого звучит короткий пилик телефона, будто оплеуха, возвращающая меня в реальность. Дергаюсь от Влада.

— Зачем ты это сделал? — неуверенно, почти шепотом. Больше злюсь на себя, что не оттолкнула сразу.

— Захотел, — лица его я не вижу, но голос улыбается — самодовольный, спокойный.

— Захотел?! — я резко отщелкиваю ремень. — А меня ты спросить не захотел? Может, я не хочу этого!

— Не захотела бы — оттолкнула, — он усмехается, и этот звук словно ставит точку в его уверенности. — Или я не прав?

— Я замужем, Влад.

— Это вопрос времени, — его голос звучит тихо, но уверенно, — ты сама это знаешь. И взгляд сквозь тьму — такой цепкий, что мне кажется, он видит меня насквозь. — Хочешь, сейчас спрошу?

— Мне пора, — прерываю его, рывком дергаю ручку двери и выхожу.

— Спокойной ночи, Кать, — слышу за спиной.

— Спасибо, что подвез, — бросаю на ходу и хлопаю дверью.

На улице холодно, осенний морозец пробирается под куртку, пробегая ледяными мурашками вдоль спины и позвонков. Но внутри всё горит.

Почувствовал он…

Я иду к подъезду, стараясь не оглядываться, но боковым зрением ловлю, что Влад все ещё остается на месте. Не уезжает. Лишь тогда, когда я уже внутри подъезда и через маленькое окно двери украдкой смотрю назад, его фары медленно растворяются в темноте.

Руки сами тянутся к губам. Подушечки пальцев осторожно касаются того места, где только что был его поцелуй. Я растираю его, будто пытаюсь стереть или хоть как-то вернуть себе ясность.

Я не хочу его прощать. Не хочу больше верить. Не хочу никаких новых отношений. Но от этого поцелуя до сих пор покалывает вдоль позвоночника.

— Пап, мам, я вернулась, — предупреждаю из коридора, закрывая за собой дверь.

Полдвенадцатого, но у нас, как всегда, везде свет. Никто не спит.

— С кем приехала? — в коридоре меня встречает папа. На нём только спортивные брюки и домашние тапочки, но он будто специально расправляет плечи, демонстрируя свою спортивную форму.

— Влад подвез, — отвечаю, зная, что во дворе меня точно заметили.

— А чего сидели так долго в машине? — он ведет бровью и усмехается.

— Мне уже не восемнадцать, пап, можно без отчетности? — я подхожу ближе, обнимаю его и целую в щёку. — Дочь у тебя одна, вернулась одна. Дебет с кредитом сошелся.

— Нет, ты слышала, Онеж, — папа снимает с меня куртку, аккуратно вешает ее на плечики и бросает на меня строгий взгляд. — Ей уже не восемнадцать!

Он слабо качает головой, но в его голосе тёплая улыбка.

— Катюнь, ты для меня всегда останешься той маленькой девочкой, которую я укутывал в одеяло, чтобы она не замёрзла. Волновался за тебя тогда, когда ты в первый класс шла, и когда экзамены сдавала. Даже если тебе шестьдесят будет, я всё равно буду спрашивать, где ты была и с кем.

Я улыбаюсь, но слова застревают в горле. Тёплый дом, папина забота, мамин свет где-то в кухне — всё это внезапно ощущается, как надежный щит, который мне так нужен.

— Папуль, — таю и снова обнимаю его. — Я тебя так люблю. Почему мужчины в моей жизни не такие, как ты?

— Ты просто ещё его не встретила. Ну или где-то пропустила, — улыбается он.

— Я бы не пропустила.

— Ладно, идём