Небо в мечтах - Мира Миркова

— Я просто с этой учёбой не высыпаюсь, прости, — будто напакостивший ребёнок, попросила Ксюша. Маленький котёнок, которого только-только разбудили, не может понять, где он, и из-за этого действует по своей натуре.

— Понимаю, сам такой, — улыбнулся я, помогая девушки поудобнее лечь на кровати. Ксюша мягко улыбнулась мне, проводя рукой по распущенным волосам, приглаживая их.

— Интересный мультик? — поинтересовалась она непринуждённым голосом, на что я лишь усмехнулся.

— Достаточно, — кивнул, сжимая и разжимая руку, возвращая нормальный кровоток, дожидаясь, пока та начинает ненавистно колоть.

— С тобой интересно смотреть, — признаётся девушка, вставая с кровати и потягиваясь. От этого её короткая маечка задирается, оголяя впалый живот.

— С тобой тоже, — киваю, не стараясь даже отвести взгляд до тех пор, пока Ксюша не выходит из моей комнаты. Даже тогда я смотрю на так и не закрывшуюся дверь, слушая, как девушка ставит чайник.

POV Ксюша

К тому моменту, как закипел чайник, в квартиру вошли наши с Киром окрылённые родители. Мама вновь плыла на крыльях счастья, неся в руках прекрасный букет, — для меня всегда оставалось вопросом, не лень ли Владу каждый день покупать зимой цветы? — а мой отчим, по совместительству отец Кира, лишь шёл за ней, мягко улыбаясь и приобнимая за талию.

Но мои мысли были совсем не там, где нужно. Они парили в комнате моего сводного брата, по каждой минуте восстанавливая ситуацию, произошедшую там. Мы лежали с ним настолько близко, что моё дыхание просто замирало, казалось, я просто забывала делать выдохи. Я, конечно, была рада, что отношения с Киром стали налаживаться, однако оставалось одно «но» — они налаживались не в ту сторону.

Чувства, испытываемые к тому же Юре, в корне отличались от эмоций к Астрофьеву. С Киром были совсем другие ощущения, та же доверенность, открытость, но что-то было другим. Не было той дружеской нотки, что ли? Возможно, то замирание всего тела, когда я чувствовала, что он стоит рядом или просто смотрит на меня; тот шум в ушах, когда Кир притянул меня к себе сегодня. Ведь он даже не спрашивал, нужно мне это, нет, просто взял и сделал, и это осталось не без результатов.

Но меня возвращали на бренную землю мама с Владом, так прекрасно смотрящиеся вместе. Я просто не могла позволить себе вольность по отношению к Кирилу именно из-за их будущего счастья. Дело даже не в морали, которая для меня всегда оставалась размыта, а в том, что если у нас ничего не выйдет, — что более всего возможно, — то мы просто уже не сможем стать нормальной семьёй, обеспечив своим родителям счастливую и беззаботную жизнь. Какие из бывшей пары могут получиться сводные брат и сестра?

Да, но почему-то то, что я думаю, совершенно не сходилось с тем, что чувствую.

— Ксюша, — окликнула меня мама, мягко касаясь плеча. Вынырнув из своих мыслей, я заметила, что чайник надоедливо свистит, возвещая о выполненной задаче. Женщина же стояла рядом со мной, с тревогой поглядывая на моё лицо.

— Да, мам, — кивнув, быстрым движением пальцев я выключила газ, сразу же наливая кипяток из чайника в заранее приготовленные чашки. Я всегда была чайным гурманом, и именно из-за меня у нас водилось очень много его видов с различными добавками и травяными сборами.

— Солнышко, всё хорошо? — обеспокоенно спросила женщина, разворачивая меня к себе. О, нет, вот именно такой взгляд я знала с детства. Его сложно назвать осуждающим, — хотя в некоторых случаях он был именно таким, — скорее, выпытывающий, заглядывающий в душу и давящий на подсознание словами: «Ты не хочешь поделиться своими проблемами с родной матерью?»

— У меня занятия в универе, из-за сессии профессора драконят, а высыпаться не успеваю, поэтому торможу так, — пожимаю плечами, быстро сочинив байку про сложную жизнь студента. Если быть совсем честной, то из сочиненного там лишь то, что я торможу именно из-за учёбы, а остальное — достаточно верно. Судя по лицу мамы — мне поверили, а значит, можно уже спокойно сесть за стол и выпить разбавленный холодной водичкой чай, за что меня всегда пугались, бегая и говоря, что буду гореть на инквизиторских кострах.

— Кроха, нальёшь мне кофе? — раздался из дальней спальни голос Кира. Он так и не выходил оттуда с того момента, как я ушла, оставив меня на растерзание мыслям.

Наверное, всё, из чего я раздуваю проблему, окажется лишь желанием подружиться с будущей сводной сестрой со стороны парня, хотя и тот и тот вариант он не доказывал. Кир не пытался убедить меня в чисто семейных отношениях тогда в клубе у Ильи, когда я несла бред, он танцевал со мной, а тот случай, когда, закинув себе на плечо, вынес на кухню при Лесе. Но ведь и все эти поступки могут быть чисто поступками брата для сестры, ведь не зря же он предложил мне дружбу.

— Ксюша, дорогая, он назвал тебя «Крохой»? — удивилась мама, присаживаясь напротив меня. Подняв глаза на женщину, я медленно кивнула, напоминая себе, что меня попросили сделать кофе.

«Крохой» Кир меня стал называть всё чаще и чаще, заставляя смущаться и краснеть. Это было достаточно милое имя, которое больше подходило для девушки, но никак не для сводной сестры.

Друзья, впервые услышав о моём новом имени, данном Киром, сначала удивились, уставившись на парня, а позже, чуть подумав, согласились, что оно мне идеально подходит, ибо ростом меня обделили с детства. Но мой сводный брат сразу же сказал, что только он и имеет право меня так называть — он придумал, он и будет им пользоваться.

Вообще Астрофьев чаще окликал меня этим имечком только наедине, но в тот вечер что-то пошло не так. Кир изжигал взглядом Юру, который в тот вечер почти всегда находился рядом, пока Олеся общалась с парнем моего потока, который, судя по всему, ей и понравился; разговаривал он с моим другом тоже будто без особого желания.

— Да, мам, — согласилась я, встряхнув головой и поднимаясь из-за стола, чтобы налить Киру кофе. Не люблю, когда мне дают какие-то имена — это слишком личное, они всегда несут какую-то историю, но самые интимные имена, которые даёт Астрофьев.

— Интересное, — удовлетворённо вдохнула женщина, делая глоток из своей чашки. Я же лишь снова конвульсивно кивнула, вновь отворачиваясь к плите с туркой.

Когда кофе был готов, а мой чай успел остыть