«Реми Мартен» - Светлана Полякова

Всегда было домашнее вино… Квартирка, пусть и небольшая, поражала меня своей роскошью… То есть тогда мне казалось, что это и есть роскошь… Обилие книг, старый рояль, какие-то милые безделушки… И Витя. — Тогда еще совсем кроха. Вежливый, очаровательный мальчик. Он был всегда хорошо одет — только потом я узнала, что Аня просто великолепно шила и могла сделать из ничего — конфету. Она даже джинсы шить научилась — под «фирму». Ей ведь все это давалось с трудом. И все-таки она, именно она сделала для меня все. Я поступила в это чертово училище благодаря ее связям. Я стала певицей благодаря ей… И, прости меня, я никогда не допущу, чтобы эта женщина снова испытывала нужду. Сейчас она живет хорошо, и она снова сможет жить еще лучше… Знаешь ли ты, что всю свою жизнь эта женщина хотела увидеть Париж, побывать в Лондоне, посетить Вену?

— Я думаю, этого втайне желают все, — нахально заметила я. — И если вы считаете, что именно я мешаю ей это все увидеть, то объясните — отчего?

— Тебе придется понять это. Это я сделала Витьку тем, что он сейчас собой представляет. Точно так же, как когда-то мне помогла Аня, я помогла ее сыну оказаться рядом с теми людьми, которые сейчас правят бал… Эти люди могущественны. И ты, жалкий червячок, пытаешься встать у них на пути… Да они просто раздавят тебя и Витьку тоже — заодно с тобой!

— «Сатана там правит бал, — не удержавшись, пропела я. — Люди гибнул за металл…»

— Ты не хочешь меня понять…

— Не хочу, — честно призналась я. — Потому что мне кажется, что ваше рвение неоправданно… Не кажется ли вам, что мальчик в бархатном костюмчике уже давно вырос и сам вправе решить, чего он хочет? И кто вам сказал, что я собираюсь силой утащить его из бизнеса и выставить играть на скрипке в подземных переходах? Пусть остается олигархом, если ему нравится… Я думаю, что вообще каждый человек волен заниматься тем, чем ему нравится, если, конечно, это не вредит здоровью других людей. Вот если бы он был киллером, тогда я, конечно, постаралась бы отвлечь его от этого дела. Потому что убивать людей, даже плохих, нехорошо… А что касается профессии магната там или олигарха… Это мне не нравится быть олигархом, а ему нравится… Не могу же я заставлять его заниматься тем, что нравится мне самой!

— Он мог бы им стать, — грустно сказала Эллина. — Пока он всего лишь владелец одного довольно жалкого ресторана и такого же казино… Это очень мало, дорогая моя. Самое главное, что все могло бы оказаться в его руках, и вот это-то самое обидное… Он находился в одном-единственном шаге от своего блестящего будущего. А значит, и Аниного… Но тут появилась ты.

— И все испортила, — мурлыкнула я. — Какая нехорошая девочка Саша! Взяла и притащилась на работу в этот день, совсем забыв, что чьи-то интересы важнее… Впрочем, я ведь не знала. Правда не знала… Что моя попытка заработать свои жалкие триста рэ окажется роковой для какого-то богатенького буратинки… И часто у вас случаются такие проколы? Интересно ведь… Является такой же заморыш, как я, и все карты вам путает… Я. правда, пока еще не понимаю, каким образом я то умудрилась изменить историю.

Она снова посмотрела на меня с искренним сожалением и поднялась. Пройдя в глубь комнаты, остановилась возле небольшого шкафчика, сработанного под старину, открыла его и что-то искала там довольно долго — или мне показалось, что минуты ползут, как черепахи по песку?

Наконец она вернулась, протягивая мне фотографию.

— Вот, — сказала она. — Посмотри…

Это, конечно, был Райков собственной персоной. Судя по обилию новогодней мишуры, дело происходило под Новый год. Довольный Витенька обнимал за плечи ту самую девицу, которую я уже имела счастье видеть в его ресторанчике. Ту самую, которая бросилась ему на шею…

Я постаралась скрыть свои истинные чувства и вернула Эллине фотографию с деланным равнодушием.

— И что? — лениво поинтересовалась я, хотя внутри у меня теперь все дрожало. — Кто эта девушка, и какое я к ней, собственно, имею отношение?

— Это Лена, — пояснила она. — Леночка Дубченко. Дочка господина Дубченко… Ты о нем слышала, наверное…

— Ист, — честно призналась я. — Он кто?

— Как раз он-то и есть олигарх, — объяснила мне «тетя Лена». — Владелец очень мощных компаний…

— Заводов, газет и пароходов, — засмеялась я. Вроде бы я его дочурку пока не трогала.

— Трогала, — сверкнула на меня глазами Эллина. — Потому что эта девушка — невеста твоего дорогого Вити Райкова… Да-да, ты не ослышалась! У Вити есть невеста. И в отличие от тебя эта девушка изменит его жизнь к лучшему…

Обида душила меня. Мне хотелось уйти. Ничего не говоря, просто взять и исчезнуть. Мне только что указали мое место, и, по их мнению, место это было… Я вздохнула, пытаясь сдержать злость и обиду, рвущуюся из меня вместе со слезами. Мне ужасно не нравится этот жаргон, блатная «феня», но разве это не их язык?

«Твое место у параши».

Может быть, на свете есть человек, которого устраивает подобное «распределение мест»?

Мне было бы интересно его увидеть… Сейчас дело было даже не в Райкове, хотя и ему, бедняге, в тот момент от меня перепала пара негативных эмоций. Но главное было все-таки в другом. Куда это ты, Саша, со своим-то, пардон… лицом в наш «свино-калашный» ряд?

Я смотрела на «нашу невесту» и сравнивала невольно ее и себя. О нет, мне этого не хотелось на самом деле — просто это происходило невольно, само собой… Вряд ли кому-нибудь пришло в голову назвать ее красавицей. Чересчур узкое и длинное лицо, небольшие глаза и выдающиеся вперед крупные зубы никого не могут сделать красивой. Подержалась она, надо признать, с чувством достоинства, и оттого начинало казаться, что эта дурнушка на самом деле красива, раз она так свято в это верит, и похожа на Барбру Стрейзанд, а та, как ни крути, голливудская звезда.

Эта Леночка Дубченко в отличие от меня имела право на выбор. А у меня этого выбора нс было… Мое место было… Ладно, не будем о грустном, Я постаралась улыбнуться беспечно и широко, возвращая фотографию.

— Вы уверены, что Виктор хочет быть с ней, а не со мной? — поинтересовалась я.

— Детка, Виктор по сути своей не бунтарь, — засмеялась моя собеседница. — Не надо бы тебе наделять его теми качествами, которых у него никогда не было. Ом скорее всего разумный человек. И прекрасно понимает,