Травля - Вера Холлинс

Мои чувства основывались на предположении, что под всеми этими чёрными слоями у Хейдена было чистое сердце. Они начались в тот день, когда я стала свидетелем его неожиданного акта доброты и дружбы по отношению к Блейку, который тогда переживал трудные времена, и который показал мне версию Хейдена, которая была далека от той версии, которую я видела каждый день. Это был контраст, не похожий ни на какой другой, вызвавший эмоции и любопытство, которые остались во мне с тех пор.

Я ясно помню, как во второй раз вошла в комнату Хейдена и заметила так много вещей, разбросанных вокруг, ни одна из которых не говорила мне, кем он был на самом деле. Однако одно впечатление осталось — он страдал. Было что-то, что так сильно его беспокоило, и казалось, что он не мог найти решения. Казалось, что он был в плену у своих демонов.

На стене было написано несколько строк красным:

«Чувствую себя мертвым внутри, распадаюсь на части, но тебя это не волнует.

Навсегда потерянный, я обращаюсь к свету, только чтобы увидеть, что бороться бесполезно.

Я кричу, страдаю и истекаю кровью внутри, каждый день — это тяжелая работа.

Я люблю тебя сегодня, но завтра ненависть возобладает.

Это американские горки, но ты никогда не знаешь

Каково это — быть так высоко, а потом пасть так низко».

Я прочитала их несколько раз, пытаясь понять смысл.

— Их написал Хейдс, — сказал мне Кай в тот день.

— Что они означают?

Он пожал плечами.

— Он никогда на самом деле мне не рассказывал, даже когда я просил.

— Разве вы не должны были делиться всем друг с другом, как близнецы?

— Вопреки распространенному мнению, близнецы не всегда знают все друг о друге. И ты знаешь, у нас не очень хорошие отношения. Хейдс никому не позволяет разрушать стены, которые он возвел вокруг себя, несмотря на то, что он потерян внутри них.

— Почему он потерян?

— Я не знаю. Я пытался понять, но я не такой, как он. Я хотел бы помочь ему, но только он сам может помочь себе.

Он был искалечен изнутри, это я могла понять.

Он страдал, поэтому причиной его ненависти ко всему миру могло быть то, что он не знал, как справиться со своими внутренними демонами. Если бы только был способ вырваться из того, что держало его, он мог бы быть свободным. Если бы мы оба могли снять оковы тьмы, которые держали нас в бездне, мы могли бы быть теми, кем мы были на самом деле.

Как я уже сказала, это было мое предположение, и мои рассуждения были совсем не убедительными, когда Хейден издевался надо мной. В те моменты ничто не оправдывало его ужасную подлость. Я была мазохисткой или, может быть, бредила, думая, что он изменится? Я действительно думала, что окажусь в ситуации типа «проблемный мальчик изменился из-за меня»? Это был такой глупый образ мышления, что он меня отталкивал.

— Эй. — Я вернулась в настоящее, когда Кай коснулся моей щеки и заставил меня посмотреть на него. В его глазах была печаль, которую я не могла понять. — Не стыдись своих чувств к Хейдсу передо мной.

— Ты, наверное, думаешь, что я глупая, раз увлечена им и надеюсь, что он изменится?

— Я никогда так не думал. И я надеюсь, что Хейдс тоже однажды изменится. Нет, не надеюсь. Я верю, что он изменится. Кроме того, я действительно верю, что Хейден изменится, когда дело дойдет до тебя. Он не будет вечно относиться к тебе с презрением.

— Почему ты так думаешь?

Кай смотрел вдаль, его глаза остекленели, когда он размышлял о чем-то.

— Хейден всегда был чувствительным. Стоит сказать что-то не то, и ты становишься его врагом. Рядом с ним всегда было тяжело, и всего лишь одна неправильная вещь могла вызвать в нем целый ворох уродливых эмоций. Он превращался из хорошего человека в злого, в один момент обращаясь с тобой как с ангелом, а в следующий, как с худшим из людей. Вот почему у нас с ним никогда не было хороших отношений.

— Знаешь, почему он такой?

— Я не совсем уверен. Мама думает, что он такой из-за самоубийства нашего отца.

— О.

— Да. Кажется, это оставило на нем след.

— А как насчет тебя?

— Честно говоря? Я его совсем не помню. Его смерть не оставила во мне такой большой дыры, как в Хейдене. — Я поджала губы, встревоженная их сложной семейной ситуацией. — Дело в том, что всякий раз, когда кто-то становится его врагом, он навсегда попадает в черный список Хейдена. Однако он продолжает возвращаться только к тем, кто ему действительно, глубоко дорог, несмотря ни на что.

— Я не понимаю, что ты хочешь сказать.

— Я хочу сказать, что он на самом деле не может оттолкнуть тебя, Сара. Несмотря на то, что он говорит или как он себя ведет, он все еще держит тебя рядом с собой. Он пытается оттолкнуть тебя, но в глубине души он нуждается в тебе.

Моя грудь сжалась от его слов, волнение мешало мне дышать. Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я не хотела возлагать надежды только для того, чтобы разочароваться в следующий раз, когда Хейден причинит мне боль. Я хотела верить в слова Кайдена, но я слишком боялась.

— Это звучит хорошо, но ты забываешь одну вещь. — Я улыбнулась, пытаясь превратить эту ситуацию в шутку. — Тогда я, возможно, не захочу его, потому что после всего, что он сделал, мне следует задушить его, а не целовать.

Кайден прикусил губу, выглядя неуверенно.

— Как насчет того, чтобы ты меня поцеловала?

Я опустила подбородок.

— Что?

Он сел рядом со мной на землю, так близко, что наши тела почти соприкасались.

— Ты можешь поцеловать меня и представить, что я Хейден.

Я просто смотрела на него несколько секунд, не уверенная, правильно ли я его расслышала.

— Ты серьезно?

Он положил свою теплую руку мне на щеку, одарив меня сдержанной улыбкой. Мое сердце забилось невероятно быстро.

— Я сделаю это для тебя, если ты этого хочешь.

Я едва дышала, уставившись на него, размышляя сама с собой, стоит ли мне принять его предложение или нет. Это было слишком заманчиво. Меня никогда не целовали, и вот мой лучший друг предлагает мне это без всяких условий. Он не был Хейденом, но в его словах был смысл. Они выглядели одинаково, и я могла на мгновение представить, что передо мной