Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли! - Екатерина Ильинская

Сыграла роль его честность и принципиальность — с мнением журналиста никто не будет спорить. И Гудис Панс прекрасно понимал, кого выбрать в качестве проверяющего, чтобы раз и навсегда раздавить меня. Наверняка просчитал все варианты. Если я шарлатанка, то журналист быстро это докажет, и я уеду — мэр выиграет. Если я не шарлатанка, то такое пристальное внимание просто распугает всех клиентов, я разорюсь и уеду — мэр выиграет. Что же делать?

— Эрнет, неужели нет никакого другого способа проверить? — От волнения я даже назвала журналиста по имени. — Любые варианты подойдут!

— Боюсь, что нет. Разве что… — Он замолчал, а я шагнула ближе, с надеждой глядя на него. Да говори уже! И он, наконец, продолжил: — Разве что вы согласитесь на эксперимент в присутствии нескольких наблюдателей…

— Я согласна! — выкрикнула ещё до того, как он закончил.

Да я могу гадать кому угодно на чём угодно в присутствии кого угодно! Лишь бы клиент был на это согласен.

— … но я бы вам этого не рекомендовал, — закончил Хантли, а я посмотрела на него в недоумении, требуя объяснений. — Если я получу информацию от большого числа ваших клиентов, то часть предсказаний, которые вы дали, вероятно, окажется правдивыми. Просто потому, что монета в половине случаев выпадает решкой, а в половине — императором. Тогда я смогу написать в отчёте, что ясности по этому вопросу нет, и привести сбывшиеся предсказания в качестве примеров. В случае же одного гадания, гораздо больше шансов, что вы провалитесь. Вы ведь понимаете, что этот процесс вам максимально усложнят?

Это было больно. Почему это было так больно? Слёзы потекли по щекам, и я отчаянно заморгала, пытаясь их остановить. Стало только хуже. Хантли мне не верил, считал шарлатанкой и предлагал соврать. Ну ладно, не соврать, а исказить информацию. Искал способы выставить меня в более выгодном свете! Но… Я об этом не просила! Мне это было не надо! Я отличная гадалка! Я профессионал! Мне не нужна такая защита! Это просто… унизительно!

— Ну, знаете… Мне не надо угадывать, какой стороной выпадет монета, чтобы доказать, что я действительно вижу будущее. — Горечь жгла изнутри. Слёзы продолжали течь, но голос не дрожал. И также же твёрдо я встретила взгляд журналиста. — Я согласна на эксперимент. Надеюсь, вы сами всё организуете и найдёте того, кому я буду гадать в таких условиях.

— Да, конечно. — Лицо Хантли стало непроницаемым. Кажется, он обиделся, что я не приняла его помощь. Что не выбрала вариант с сомнительным отчётом. Да к дирху! Это я обиделась! Я! — Думаю, лучше всего, если вы погадаете лично мне. — Ещё один холодный непроницаемый взгляд.

— Отлично. — Я вскинула голову.

— Прекрасно, — ответил Хантли. — Я сообщу, когда всё устрою.

— Буду ждать.

Наверное, мы могли бы препираться так ещё долго, но бой часов на ратуше ворвался в наш диалог.

— Мне пора. Всего хорошего, Амелия.

Хантли развернулся и ушёл, в очередной раз оставив меня одну. И даже не было стаканчика с кофе, что бы запустить ему в след. Я наклонилась, взяла так и валяющийся на полу ежедневник и с силой швырнула в закрывшуюся дверь.

— Вы пожалеете, господин Хантли! Я вам докажу, что могу предсказывать будущее!

* * *

Обида и злость ещё долго кипели внутри, но кое-как я с этим справлялась. Переписала клиентов из тетради в ежедневник, пару раз порываясь зачеркнуть оставленную на обложке надпись. В конце концов, дописала туда послание от себя. Теперь это выглядело как записочки, которыми мы перекидывались с девчонками на уроках, и каждая дополняла диалог своими мыслями. Наша с Хантли нечаянная переписка имела странный ругательно-лиричный окрас.

«Амелия, я очень зол! И обязательно подарю вам нормальный ежедневник». — Я перечитала фразу и улыбнулась. Посмотрела на свою, дописанную ниже.

«Это я зла! И обязательно осчастливлю вас самым ужасным предсказанием из всех!»

Да, предсказание. Я была уверена в своих силах и в честности Хантли, но боялась, что мэр подстроит какую-нибудь каверзу, перетрактует результат, как ему удобно, и не отстанет от меня, пока не выживет из города.

Из груди вырвался тяжелый вздох. Повлиять на это было невозможно, оставалось только ждать, положившись на волю Ошура и принципиальность Эрнета. Сколько времени надо, чтобы организовать этот эксперимент? День? Два? Неделю?

Хлопнуло, звякнуло, на стол посыпались искры, заставляя отшатнуться и вжать голову в плечи. В воздухе появилось письмо и шлёпнулось прямо передо мной. Что уже организовали? Так быстро? Но почему письмо принёс не курьер, а отправил какой-то недоучившийся маг?

Я осторожно подняла конверт, боясь, что сейчас будет ещё какой-нибудь взрыв или фейрверк, но, кажется, они закончились. Повертела в поисках отметок и ничего не нашла. Открывать не хотелось, читать тем более, но я всё же пересилила себя — плохие новости лучше узнавать сразу.

Настроение стремительно изменилось, когда я прочитала послание. Ко мне в салон хотела прийти сама Лерайлия Шейронская! Богатая наследница, владелица завода артефактов, то ли дебоширка, то ли жертва ложных обвинений. И я могла теперь сама узнать правду!

Тут же вспомнились все газетные статьи и расклад, который я делала во вовремя тренировки. Ещё тогда загадала, чтобы кто-то из участников событий пришёл ко мне на приём, и вчера думала об этом тоже. Сбылось! Не знаю, услышал ли мою просьбу Ошур, или то была просто случайность, но я чуть не захлопала в ладоши от радости. Быстро написала, что свободна завтра в девять утра, выбежала на улицу и отправила мальчишку с ответом. Может быть, новый расклад даст больше информации мне и поможет девушке? Я всё же надеялась, что она стала жертвой клеветников.

За Саюши я уже шла бесконечно воодушевленная. Если Шейронская хорошо обо мне отзовётся, то в салон потянутся и другие люди из высших слоёв общества. А это совсем другой уровень!

В ветлечебницу я заходила уже с улыбкой. Змея моему приходу обрадовалась. Элла тоже. Мы поболтали немного, но мрачный мужчина, изредка выглядывающий из соседней комнаты, не дал беседе затянуться. Наверное, это был целитель Лотиан, и я сразу поняла, почему инспектор не хотел с ним связываться — выглядел ветлекарь крайне неуживчивым. Впрочем, на Эллу его вид никак не действовал, так что, возможно, эта угрюмость была напускной.

Весь вечер я провела как на иголках, и только успокаивающее мурчание Саюши помогло мне заснуть. Иначе бы извелась в ожидании