Пожертвовать всем ради нее - Анна Жнец

артефакта. Вдруг среди фиолетовых лент тумана появились ленты алые. Они кромсали фиолетовые, рубили их, нападали на них, будто змеи, пожирали багровыми языками пламени, пока не сделали сферу полностью красной.

Красный! Ложь!

Запрокинув голову, Алисия шумно вздохнула.

Ложь! Ложь! Ее жених невиновен. Как она могла подумать о нем так скверно!

Ей понадобилось время, чтобы отдышаться.

Свой следующий вопрос Алисия задала просто так, на всякий случай, нисколько не сомневаясь в ответе.

— Той ночью в лесу в меня стрелял Вечный страж?

Расслабленная, она наклонилась к погасшей сфере.

И ее лицо озарил янтарный свет.

Желтый. Правда.

* * *

Когда Алисия через черный ход возвращалась в ателье леди Клэри, ее трясло.

— Боги, милая, что с вами? — воскликнула портниха, едва завидев бледное до синевы лицо своей клиентки.

Алисия только мотнула головой, взглядом умоляя не задавать ей вопросов.

В кузове кареты она забилась в самый угол, подальше от эльфа. Всю дорогу он не сводил с нее глаз, а она дрожала и смотрела в окно. Но не городские улицы проплывали сейчас перед ней, а картины той страшной ночи.

Она всё вспомнила. Всё-всё. В мельчайших деталях. Там, в лавке магических артефактов, в ее голове будто зажегся свет, разогнав тени по углам, и обрывки событий сложились в ясную картину.

В нее стрелял он! Вечный страж. Это его длинные белые волосы мелькали за деревьями. Его изящные эльфийские пальцы натягивали тетиву лука.

Но самое главное не это.

Нечто другое заставляло Алисию давить рыдания ужаса.

— Вам нездоровится, госпожа? — уже в который раз спросил мистер Брейн.

От звука мужского голоса Алисия вздрогнула и теснее прижалась изнутри к дверце экипажа, даже схватилась за ручку, готовая на полном ходу выпрыгнуть на дорогу и бежать, бежать, бежать, если ей будет грозить опасность. Если она вдруг поймет, что карета везет ее не в поместье лорда Абракса, а…

«Не накручивай себя, никто не знает, — в панике думала она. — Но что мне делать? Что делать?»

Дома на лестнице баронесса едва не сбила с ног служанку в черном платье и белом чепце. Ту самую. С волосами мышиного цвета и услужливым ртом. На ступеньки полетело постельное белье, которое девица несла в стирку. Алисия даже не обернулась — не видя ничего за пеленой слез, она стремилась вперед, на второй этаж. Эльф едва поспевал за ней.

Наверху он поймал избранницу за плечо, но Алисия вырвалась, подхватила юбки и помчалась по коридору. Рыдания, которые она больше не могла сдерживать, исказили в гримасе ее лицо. Губы кривились, подбородок дрожал, вдоль покрасневшего носа стекали влажные дорожки.

Позади слышались топот и сдавленное мычание, какая-то возня и голос Брейна. Кажется, охранник мешал рабу преследовать хозяйку.

Глотая слезы, Алисия рванула на себя дверь чужой спальни и с размаха влетела в объятия лорда Абракса. В кольце его рук она обмякла, как тряпочка, скуля и подвывая.

— Алисия, Алисия, девочка моя, — прижал ее к себе колдун.

— Помогите мне, — прорыдала она. — Пожалуйста, помогите. Я не знаю, что делать.

* * *

Воспоминания. Та ночь

Алисия долго собиралась с духом, прежде чем войти в будуар матери. Комната с алыми обоями и золотистыми портьерами купалась в блеске свечей. Леди Камилла в роскошном пеньюаре из тончайшего шелка восседала за туалетным столиком и кисточкой наносила эфирное масло в ложбинку дряблой груди.

Кусая губы, Алисия замерла на пороге.

Матушка заметила ее отражение в зеркале и обернулась:

— Что мнешься в дверях? Зачем явилась? Видела который час?

Алисия слабо кивнула и опустила взгляд:

— Мне надо поговорить с тобой.

И сжалась, услышав в ответ недовольный вздох.

— А до утра не подождет?

— Нет.

Утром она на найдет в себе столько храбрости, проглотит язык и будет молчать. Как всегда.

— Ну заходи.

Сжав кулачки и втянув голову в плечи, юная баронесса мелко-мелко засеменила к матери. Вся деревянная, наклонилась к ней и сбивчиво зашептала на ухо свою постыдную исповедь.

— Что? — грудь матушки в рыжих возрастных пятнах раздалась от глубокого вдоха, едва не выпав из декольте. — Что ты такое говоришь?

Леди Камилла отшатнулась от дочери.

— Это неправда! Быть такого не может. Ты ошиблась!

Алисия стояла, опустив голову, и теребила ночное платье.

— Это правда.

— Нет, неправда! — настаивала матушка. — Ты… ты… неправильно его поняла!

Под ее строгим взглядом, Алисия сгорбилась еще больше:

— Это продолжается уже давно.

Неожиданно матушка смягчилась, ее тон стал приторно-сладким, фальшиво-заботливым. Она взяла дочь за подбородок, как бы говоря: «Посмотри на меня», но сжала его тисками, жестко, до синяков.

— Тебе показалось, моя крошка, — произнесла старшая баронесса медленно и с выражением. — Он ничего такого от тебя не хотел. Это лишь твои больные фантазии.

Алисия с трудом выдержала ее взгляд. Еще неделю назад она бы пошла на попятную, но сегодня чаша ее терпения переполнилась. Вся грязная зловонная муть выплеснулась наружу.

— Мне не показалось! — повысила она голос. И вся съежилась. Добавила шепотом: — Он в самом деле…

— Тише!

Леди Камилла бросилась к окну и задернула шторы, словно боялась, что их подслушают, затем с яростью захлопнула дверь, которую дочь оставила приоткрытой.

— Не смей говорить такое о своем отчиме! Он достойный, уважаемый человек. Зачем ты пытаешься опорочить его имя?

С каждым словом матери плечи Алисии тряслись все сильнее. Пытаясь хотя бы как-то унять эту противную дрожь, девушка обхватила себя руками. Ей так тяжело было решиться на этот разговор…

— Вчера в саду, — шепнула она, не поднимая глаз, — позавчера у входа в библиотеку, сегодня за ужином под столом, когда ты отвернулась.

— Заткнись! — леди Камилла зажала ладонями уши. — Замолкни! Я не хочу этого слышать. Ты все выдумываешь.

— Он меня щупал.

— Закрой свой рот, тварь!

В воздухе мелькнула рука с нежным персиковым маникюром. Сверкнули кольца на пальцах. Ноздри уловили слабый запах ночного крема для кожи. Голова Алисии мотнулась в сторону и одновременно в ушах зазвенело от увесистого шлепка.

— Дрянь! Стерва! Шлюха малолетняя! Ты сама его соблазняешь! Трясешь перед его носом своими стоячими молодыми сиськами, попой сочной вертишь. Знаю я таких пигалиц.

Держась за покрасневшую щеку, Алисия смотрела на мать круглыми глазами.

Та кривила рот и тыкала ей в лицо указательным пальцем. Ее обвисший живот и большие дряблые груди колыхались под тонкой тканью