Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации - Дарья Верескова

ключница, которая появилась в Блекхейвене в наше отсутствие, показала мне и растерянному Орину отдельную комнату. — Вы даже можете привести сюда будущую супругу, конечно, после того как вас освободят.

— Но я хочу жить с остальными детьми, рядом с кухней! — Братишка, что успел сдружиться с толпой крепостных детей, совсем не радовался отдельным «покоям». Он даже не задумывался о том, что мне в собственной комнате будет куда легче — переодеваться, поддерживать мужской образ, соблюдать чистоту.

— Орин… — тихо окликнула я его.

— Нет! Я не хочу, чтобы Ранди играла с Роальдом без меня! — Он даже притопнул ногой, явно ревнуя свою подружку к другому ребёнку.

Так.

Пора положить этому конец.

Главная здесь я, и именно я отвечаю за нашу безопасность, а не маленький упрямый ребёнок.

— Спасибо, Ода, — сипло поблагодарила я и, не вступая в споры, затащила братишку в комнату, схватив за ворот рубашки.

Он продолжал кричать: «Нет! Мне не нужна эта комната!» Я закрыла дверь, устало кивнув ключнице, которая смотрела на меня с пониманием. Затем повернулась к Орину.

— Ты не понимаешь! Ранди…

— Что для тебя важнее: чтобы Ранди не играла с Роальдом без тебя или чтобы я могла наконец спокойно спать, зная, что нас не раскроют? Что у нас будет место, куда мы сможем привести родителей? — в моём голосе звучала обида. Я устало опустилась на стул в темной комнате, глядя на брата с упрёком.

Он сразу понял, что я на самом деле злюсь, и сейчас выглядел потерянным. Между нами редко случались конфликты.

— Но мы же жили нормально до этого! И я мог общаться с Ранди каждый день…

— Это ты жил нормально, Орин, потому что ты ребенок. А я спал в общей комнате с пятью десятками других рабов. Иногда мне даже кровати не доставалось — кто успел, тот и занял. Моюсь раз в неделю. А теперь, когда нас начали признавать как Воинов Севера, у нас впервые появились нормальные условия.

Орин смотрел в пол, отказываясь принимать мои слова. Я не видела его лица и от этого мне стало только тяжелее. Чувство вины, за то, что решением родителей, и моим, он в итоге оказался здесь, где я не могу уделять ему нормальное время, давило почти неподъемной тяжестью.

— Послушай, отдельное жильё возвысит тебя над остальными детьми слуг. Все будут знать, что ты из хорошей семьи. И если хочешь, ты можешь иногда ночевать с остальными детьми. Только не всегда, и если Хельга разрешит.

Я не ожидала от него понимания, скорее того, что он пробурчит что-нибудь невнятное и убежит обратно к своим друзьям, но затем, конечно, будет вынужден вернуться.

— Хорошо… ты права, — с несвойственным детям смирением ответил он и, обернувшись ко мне, задал неожиданно взрослый вопрос: — Ты опять говоришь как мужчина. Дома никто не знал, что ты изображаешь мужчину. Мама хотела, чтобы ты вышла замуж, была счастлива… Ты собираешься так всю жизнь?

Не собираюсь. Да и не смогу.

Не теперь, когда Иво знает правду и ведёт себя чертовски странно, особенно после того, как он узнал, что именно меня Райлен видел на горячем источнике. Будто это что-то меняло.

В дверь постучали, и мы оба вздрогнули. Через несколько секунд Орин бросился открывать, на пороге находился сам херсир.

— Подожди нас за дверью, Орин, — тихо попросила я брата, не желая отправлять его слишком далеко. Кто знает, как Иво воспримет такое решение? Зная, что за дверью находится ребёнок, он… не станет думать о глупостях.

Надеюсь.

— Да, подожди нас за дверью, — повторил Иво, почти по-отечески улыбнувшись мальчишке, и закрыл за ним дверь.

Я тут же почувствовала себя так же неуютно, как тогда, в бункере. Но вместо того чтобы зажаться, как раньше, я поднялась со стула и выпрямилась в полный рост.

— Тебе нравится твоя комната? — тихо спросил он, пристально глядя на меня взглядом, который я не могла прочесть..

Мы что, опять вернулись к нашим недомолвкам?

— Остальным тоже выдали комнаты?

— Да. Но они живут по трое, — Иво хмыкнул. — Я выбил для тебя лучшую. Ту, в которой будете только ты и твой брат.

Он смотрел на меня с явным… ожиданием. Ждал благодарности? Не стоило ему создавать для меня особые условия. Я только начала выстраивать нормальные отношения со всеми в караване.

— Я надеялся, что нас освободят, — наконец сказала я сиплым, низким, «мужским» голосом.

— Вас освободят, — Иво вздохнул, явно раздражённый этим вопросом. — После того как вы отправитесь с ярлом в последнюю поездку. После этого вы станете свободны. Но я собираюсь поднять вопрос о том, чтобы ты не ехала.

— Что?! — я невольно повысила голос, но быстро опомнилась. — Почему? Ты поклялся сделать всё, чтобы я был свободен.

— Хватит говорить о себе как о мужчине! — Иво резко шагнул ко мне и крепко схватил за плечо, всматриваясь в моё упрямо поднятое лицо. — Бесишь. И именно потому, что я помогаю тебе обрести свободу, я против этой поездки. Это сумасшествие. Вас отправят в место, из которого не возвращаются. А командование даже не переступит границы.

Границы чего?

— Как наша поездка к Калту? Из неё, оказывается, тоже давно никто не возвращался. Но мы вернулись — с победой, — сказала я, не добавляя, что выжили мы только благодаря мне. Иво и так это знал.

— Это другое. Ты сама смерть, и в нормальных условиях, я никогда не встану между тобой и битвой. Но ты понятия не имеешь, что у него на уме. Я делаю это ради твоей безопасности. Именно потому что должен тебе.

Теперь и вторая рука Иво оказалась на мне - на другом плече, его хватка усилилась, но боли я не чувствовала. Вместо этого появилось странное чувство: возможно, решение оставить Иво в живых было ошибкой.

— К чёрту твою безопасность! Ты и сам прекрасно знаешь, что я могу выжить там, где другие не выживут. Ты поклялся!

На самом деле я боялась, что он действительно сможет уговорить Рея не брать меня в эту предстоящую поездку. Мысль о том, что мои друзья обретут свободу, а я останусь рабыней, пугала до дрожи.

— Это другое! — он сжал меня ещё сильнее. На мгновение его глаза блеснули жёлтым, странным, почти безумным светом. В