Инквизицию вызывали? Подработка для ведьмы - Лидия Милеш

— Я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась Лив, пытаясь присесть. Получилось с трудом. — Как я здесь оказалась?

Волк недовольно хмыкнул и обошел постель.

— Как, как? Граф притащил. Перекинул через плечо словно мешок картошки и притащил. Ничего романтичного, ты не думай. Хотя надо отдать должное мужику: ты девочка не маленькая, да еще и пирогов поела перед выходом, я бы на его месте тебя в тележку запихнул, но видимо, первобытные инстинкты инквизитора оказались сильнее его мозговой деятельности. Под конец едва тащил, даже платье твое об косяк порвал.

Лив посмотрела на свою одежду. В квартале она точно была в зеленом платье, а сейчас лежала в ночной сорочке, и совершенно неподходящие мысли закружились в ее и без того разболевшейся голове.

— Ой, да не надумывай уже, — засмеялся Валерот, прекрасно понимая этот взгляд. — Горничная тебя переодевала, граф на это время покинул покои.

— Могли и так оставить. Не умерли бы, если бы на их дорогих простынях пару часов повалялись в дорожной одежде.

— Пару часов? Пару часов? А три дня не хочешь?

— Три дня? — в ужасе переспросила Лив.

— Отпасть моему хвосту, если вру, — подтвердил волк. — Ровно три дня. Первый доктор сказал, что ты не жилец и предложил звать родственников попрощаться. Но ты уж прости, мне выдавать себя, бабку твою тревожить на том свете, да и братца с каторги вытаскивать вовсе не хотелось. Видать, инквизитор тоже не горел желанием заморачиваться с твоей родословной, так что потребовал нового доктора, а этого грозился отправить на виселицу. Тогда граф Сальмаир… который настоящий граф, а не его непоседливый внучок, соизволил вызвать лучшего лекаря. Слышал, что того ночью вытащили из постели и самыми быстрыми скакунами доставили во дворец. Доктор даже ночной колпак снять не успел, но здесь быстро смекнул, что не стоит повторять ошибок своего коллеги. Смертных приговоров он тебе выносить не стал, а смешал одну траву, вторую, добавил еще какой-то дряни, воды немного, влил это все в тебя и сказал, что скоро проснешься. Вот и проснулась… Ровно по расписанию.

Лив еще раз посмотрела в окно. Этого просто не могло быть. Три дня! Неужели она пролежала здесь три дня?

— Как такое вообще могло произойти? Эта змея. Как? Откуда она появилась?

— Откуда? — разозлился Валерот. — Тебе бабка сколько раз говорила, магию к себе не применять. Вот ведьма до волос твоих и дотянулась. Превратила в змею те пряди, которые ты магией уложила и все, бывай, красавица.

— А ошейник?

— Да кто его знает, — покачал головой волк, — должен был сдержать, но не сдержал. Такое тоже случается. Хотя кажется мне, что это все из-за сильных эмоций. Ведьмы вообще в эмоциональном плане не самые стабильные существа. Говорят, одна слабая ведьма смогла как-то целый ураган на город принести, когда ее допекли знатно, так что тут раз на раз не приходится. А Торговец одна из сильнейших ведьм, вот ошейник и не выдержал.

Лив задумалась. Безразлично посмотрела на свою постель, идеально застеленную и явно перестеленную много раз, потом на цветы у изголовья, на поднос с едой. Есть совершенно не хотелось. Знай она, что с волосами можно что-то подобное сотворить, воспользовалась бы самой обыкновенной расческой. И ведь собиралась же, что же дернуло применять магию? Теперь из-за собственной глупости пришлось проваляться три дня в чужой кровати, да еще и пропустить все самое интересное в управлении.

— Когда инквизитор уехал? — спросила она.

— Какое! — рассмеялся волк. — Он от твоей постели все дни не отходил. Выгоняли, чтобы тебя переодеть и постель перестелить. Рядом лежал, пока ты в судорогах билась, дрянью той отпаивал, что доктор намешал. Каждый час поить нужно было. Ему предлагали помощников, но он сказал, что это дело инквизиции, а из управления в этом доме только он, так что никто влазить не имеет права.

— Неудобно-то как, — застонала Лив.

— Ей не удобно? Это мне неудобно! Все это время ни выйти нормально, ни сказать ничего по человечески. А эти прогулки на поводке толпой слуг…. Брррр. Мне же все… кхм… дела при них делать пришлось. Мрак. Но ничего, я им в первый же день показал, что значит гордый волк. Тебе не передать, с каким воплем по коридорам в ночи убегают местные обитатели, как только слышат за своей спиной низкий и протяжный рык.

— И чем все закончилось? — усмехнулась Лив, воочию представляя проделки фамильяра.

— Графиня подкралась незаметно. Проклятая бабка. И ведь в самый неподходящий момент. Подкралась и огрела меня своей клюкой прямо по голове. Да еще и рассказала всем, что это я так за тебя переживаю.

— Мне приятно.

— Ой, вот только ты не добавляй. Мне и без тебя хватило. Они лекаря вызвали.

— Лекаря?

— Мозгоправа, — признался Валерот. — Для зверей. Надеются, что я стану таким же довольным как местные шелудивые псы. Теперь утром и вечером к ней хожу. Дура. Представляешь, костью меня задобрить хотела. Сует мне эту кость в морду и разговаривает еще так мерзко: “Ути какие тут пуфистики, ути какие уфастенькие, какие фырчастенькие”. Ну я ей и говорю: “Мадам, с таким подходом к собственной профессии, вам только роды у коров принимать”. Она в обморок и свалилась.

— Как? — ужаснулась Лив.

— Что как? Взяла и упала. Прямо на пол со всего размаху, чуть на меня не грохнулась, но я вовремя отошел.

— Нет. Как ты вообще додумался с кем-то разговаривать в этом доме? Здесь же инквизитор живет и граф, и графиня, и их друзья из управления приезжают. Все. Это же конец. Нам бежать надо, срочно, когда ты с ней говорил? Сколько у нас есть времени?

— Да не переживай ты так. Она никому не скажет.

— Я бы не была в этом так уверена.

— Поверь, — Валерот подмигнул. — Во-первых, она давала всякие клятвы. Во-вторых, она не может упустить случая поговорить с фамильяром, возможно, именно в этом она видит свое развитие. И в-третьих, я пригрозил, что если моя тайна всплывет, то ее, всех ее родных и близких, а также дальних родственников и едва знакомых, сожрут мои многочисленные названные лесные братья волки. Им команды никакой не надо, на людей они