Гордая. (Не)пара для волка - Кира Райт

На его лице отразился страх. Ого, как разнервничался-то. И не думала, что у нас такая тонкая душевная организация.

– Ты чего?

– Что мне делать? – спросил он тихо, будто боясь кого-то разбудить, и непривычно как-то, а я от его вопроса чуть дар речи не потеряла.

– Ты меня спрашиваешь? Я-то откуда знаю?

Он у меня первый вообще-то. Чисто теоретически я представляла, как оно там должно быть, но на практике…

– Я просто… вот так никогда не встречал девственниц… – прозвучало так, словно он про фей из мультика говорит. Или про Деда Мороза.

О как.

– Ну с дебютом тебя…

А что тут скажешь? Мы лежим как идиоты, в этой обычной для секса, а не для разговоров по душам позе, он всё ещё внутри и не знает, что делать дальше. Я тем более. Класс. Я прям везунчик по жизни.

– Давай я… попробую осторожно выйти?

– Разрешения что ли спрашиваешь? Я тебя не держу вообще-то… То есть… – отпустила его плечи.

Хочет идти, пусть выходит… Луна! Как это всё ужасно глупо звучит. Мы бы точно выиграли приз за самый неловкий первый секс. Хотя… то, что было сейчас вообще считается сексом?

Эмир аккуратно и медленно покинул моё тело. Но вот это ощущение его горячего и твёрдого… внутри… к которому я почти привыкла, пока мы тут общались наконец… Если честно, захотелось немного задержать всё же. Прикрыв себя уголком одеяла (ты глянь, какой скромный стал), он сел рядом и вздохнул.

– Нужно было сказать о таком.

– Так ты не спросил даже.

– Мне и в голову прийти не могло. В нашей-то стае из девственников после совершеннолетия, наверно, один мой брат был, а в вашей… – замолчал резко, – в общем не подумал…

Снова внимательно осмотрел меня, словно из-за потери невинности я теперь должна выглядеть как-то совсем иначе.

– Может в больницу? – предложил мне.

– А думаешь, там всё вернут как было? – не удержалась.

Просто что мы скорой скажем? Здравствуйте, меня вот девственности лишили… Добровольно? Конечно. Кто? Так муж родной. Поздравят может…

– У тебя кровь, – муж побледнел, заметив, когда я тоже села, прикрываясь другим уголком, пятнышко на простыне.

– Ты это, дыши поглубже что ли… Водички принести тебе?

Эмир мотнул головой. А вид такой, будто в обморок хлопнется сейчас. Какие нынче впечатлительные оборотни пошли. За всю жизнь в первый раз девственницу увидел. Вот так номер. Может и правда давно надо было ему сказать, он бы меня так же по дуге обходил изначально. Как сейчас косится. Словно я с небес спустилась и прямо перед ним только что сняла и положила рядышком нимб и белые такие, пушистые крылышки.

– А это… всё? Продолжения не будет, да?

– А тебе можно? – он понемногу вроде начинал успокаиваться, но всё равно продолжал глупить и спрашивать меня о том, о чём я понятия не имела.

– Ну… наверно…

– Нет, сегодня лучше не надо. Мало ли.

Интересно, что по его логике «мало ли» будет?

– Ммм… Ну ладно. А как с результатами?

– Какими?

– Твоего эксперимента. Что понял-то?

– Что я… долбо…

– Ящер, – подсказала.

Он кивнул.

– Молодец, хороший вывод. То есть моя невиновность подтверждена невинностью? И кровью практически, – какой забавный каламбур получился.

Эмир промолчал. Ну ладно.

Пока он отходит, я решила сходить в ванную помыться, раз дальше ничего не будет. Волчица внутри тоже грустно вздохнула. Но начав сползать к краю постели, охнула от неприятных ощущений. Муж тут же взвился, побледнел снова, будто я на последнем издыхании уже прям по его вине, и подхватив меня на руки, уложил обратно, нависнув сверху и продолжая рассматривать.

– Эмир… из-за этого вроде как не умирают… если ты не слышал, – похлопала его по плечу.

– Извини, – пробормотал он и неожиданно поцеловал меня.

Нет, ну такие извинения мне нравятся. Пусть продолжает.

Глава 19 Размечталась

Чувствовать растерянность Эмира было даже приятно. Обычно он такой жёсткий, злой всё время, а тут так трогательно бледнел и пугался, что помимо чисто женской симпатии, вызванной прежде его несколько брутальной мужской красотой и харизмой (ещё до того, как превратился в вечно недовольного, бурчащего домового), появилось и что-то ещё, похожее на материнский инстинкт. Захотелось его успокоить что ли, расслабить. Поэтому ласково отвечала на поцелуй и тянулась обнимать.

Новые ощущения мне нравились. Ведь с ними мне больше не казалось, что я ему никто, что мы чужие, даже напротив. Было чувство, что я ему не совсем уж безразлична. Это придало мне смелость и возможность перестать лишний раз смущаться того, что только что произошло. Хоть виду и не подавала, но волнительно же, когда такое в первый раз. И стеснительно как-то. Одно дело со своим парнем там, возлюбленным, а другое вот так – без особых чувств с его стороны. Ну как без особых… Скорее вообще без них было. Это теперь мне кажется, что какие-то крохи в его сердце и для меня наскрести можно. Но как-то неловко всё равно, что он меня видел такой. Раздетой, в этой откровенной позе, и туда тоже смотрел.

Мне всегда представлялось, что не смогу себя вести вот так раскрепощённо в этом плане, что всё должно быть нежно и невинно, а не так, как у нас, когда оба теряют голову и забывают про условности. Но, наверное, даже понравилось видеть его страсть. Ещё бы научить его быть ласковее что ли и не торопиться… Хотя может это в первый раз мне просто не хватило каких-то ласк, а потом и не надо будет.

Мурашки прям, как снова вспоминаю, что мы только что делали… Но оказалось, что Эмир может не только сам успокоиться, но и меня ещё успокоить весьма действенным способом. К тому же, очевидно, вознамерился загладить свою вину. Может от своих злых слов и обвинений, может из-за собственной неосторожности, которой причинил мне боль.

Для начала – своими извинительными поцелуями. Вкусными извинительными поцелуями. Невероятно вкусными. Кто бы мог подумать, что мой муж умеет так целовать! Не сводя с ума – жарко и требовательно, не знакомясь – аккуратно, а вот так – совершенно неприлично влажно, лаская мой язык, исследуя рот, медленно облизывая губы, заставляя мозг отключаться и единственное, что чувствовать – вот эти его движения, его вкус.

Да, может девственницу он в своей кровати увидел и впервые, но опыт у него есть однозначно. Потому что я даже не знала, что вот так вот можно целоваться. Когда его руки лишь обнимают, но