Другая истинная. Вторая жена дракона - Юлия Александровна Пульс

После душа, я ополоснулась прохладной водой, стараясь привести себя в чувства. В зеркале отражалось мое лицо – немного покрасневшее от обиды, но зеленые глаза горели не только от негодования, но и от какой-то странной решимости. Эта женщина… заходит слишком далеко! Ее слова не просто замечание, а очередная попытка унизить, поставить меня на место.

Я слишком долго терпела ее придирки, находясь в неопределенном положении, сглаживала острые углы, старалась угодить, но терпение, как и последняя капля воды в опустевшем стакане, иссякло.

Выйдя из ванной, я почувствовала, как напряжение накапливается внутри. Решила подойти к ситуации иначе. Я не буду опускаться до ссор и криков, но я дам ей понять, что в новом статусе второй жены я не безропотная кукла, которую можно унижать безнаказанно!

Взяв ребенка на руки, я улыбнулась сынишке, стараясь, чтобы моя улыбка была искренней и теплой. Потом повернулась к свекрови.

Ее лицо выражало ожидание моих извинений или, по крайней мере, покорности. Но я не извинилась.

– Спасибо, что напомнили о гигиене, – сказала спокойно, но твердо. – Я всегда слежу за чистотой, особенно когда имею дело с ребенком. В моем мире безопасность и здоровье детей тоже на первом месте. Однако хочу заметить, что ваш тон был не совсем корректен. С этого дня я в официальном статусе второй жены Торена и требую к себе элементарного уважения. Надеюсь, в будущем вы будете это помнить.

Я смотрела на свекровь, ожидая реакции. Ее лицо покраснело, а глаза сузились. Она была ошеломлена моим спокойствием и твердостью.

– Элементарного уважения?! – процедила сквозь зубы Дебора, ее голос, хоть и низкий, звенел от ярости. Руки сжались в кулаки, пальцы побелели. Я видела, как напряглись мышцы на ее лице, как под кожей заиграли синие прожилки. Она была готова наброситься, но что-то ее остановило. Возможно, мой спокойный взгляд, возможно, все же осознание моего официального статуса, которое она до сих пор не могла принять. – Да кто ты такая, чтобы учить меня общению с обслугой?!

Я спокойно села в кресло, приложила младенца к груди и накрыла кружевным пологом. Сэм мило зачмокал, вызвав у меня улыбку.

– Поверьте, у меня был ребенок и я знаю, как обращаться с младенцем. Если вы за последний месяц этого не поняли, то мне жаль, – парировала я еще более ровным тоном.

– И куда же делся твой ребенок? – выплюнула она недовольно, с иронией и даже насмешкой.

– Дочь умерла в возрасте пяти лет от тяжелой болезни, – ответила я предельно честно, впервые после смерти упомянув о самой ужасной трагедии моей прошлой жизни.

Дебора резко отвернулась и села в кресло у камина. Не проронив ни слова, приступила к вязанию. А я тяжело вздохнула, стараясь прогнать печальные воспоминания.

Глава 5

Первые дни прошли в туманной суматохе. Я заботилась о Сэмвелле, стараясь не показывать Шармилле свою принадлежность к дому Ройс. Встречи с Тореном были редкими, короткими и формальными. Он появлялся лишь для того, чтобы узнать о состоянии сына, его взгляд оставался холодным и отстраненным. Зато Шармилла не упускала ни единой возможности напомнить мне о моем месте. Ее улыбка колючая, как ледяные иглы, а слова – яд, медленно проникающий в душу. Она заставляла меня чувствовать себя нежеланной гостьей, тенью, которую постоянно пытаются стереть.

День свадьбы Торена и Шармиллы для меня был залитой солнцем пыткой. Замок Ройс, обычно величественный и холодный, превратился в кипящий котел из шелка, драгоценностей и сплетен. Воздух гудел от предвкушения и напряжения, которое я ощущала физически – тяжестью в груди, сдавливающей дыхание. Зато появился повод надеть свое единственное праздничное платье.

Я старалась быть незаметной, сосредоточившись на заботе о сыне. Каждый мой шаг, каждое движение контролировались не только свекровью, но и слугами, взгляды которых, хотя и скрытые, были пронизаны явным презрением.

Истинная, словно павлин, гордо расхаживала в своем свадебном наряде – облаке из белого шелка, расшитого жемчугом, который переливался в свете сотен свечей, словно осколки замороженного моря. Ее красота была холодной, безупречной, как ледяная статуя. Сложно не залюбоваться. Стоя поодаль от восторженных гостей, я тайно вздыхала, вспоминая собственную свадьбу.

– Ох и попьет эта змея ему крови, – шепнула мне на ухо Флоренс и бросила ненавистный взгляд в сторону невесты. – Почти всю прислугу до слез довела. Да что уж там прислугу, я вчера видела, как леди Дебора рыдала в гостиной, – откровения нянечки стали для меня открытием. Довести железную женщину до слез – особый вид искусства!

– А что случилось? – поинтересовалась я, найдя взглядом величественного стана свекровь, что от сына не отходила.

– Она заставила перешить свадебное платье три раза! Говорила, что кружево не того оттенка белого, жемчуг не достаточно крупный, и вообще, это не достойно ее положения! Бедняжки швеи плакали все ночи напролет, стараясь угодить строптивой невесте, – Флоренс замялась, оглядываясь, словно боясь, что ее услышат.

Я перевела взгляд на Шармиллу. Ее лицо, казалось, было выточено изо льда, ни единой эмоции не дрогнуло на безупречно гладкой коже. Она грациозно поднимала бокал, принимая поздравления, улыбаясь холодной, недосягаемой улыбкой. В этой улыбке не чувствовалось тепла, только ледяное спокойствие и глубокое презрение.

– Потом устроила целый скандал из-за торта. Повар испек шедевр, настоящее произведение искусства, но она заявила, что сливки слишком жирные, а украшения не подходят к ее платью. Бедный повар был в отчаянии. Она обвинила его в некомпетентности и заставила переделывать торт заново, уже под ее строгим руководством. В итоге торт будет готов только к самой поздней части праздника.

– Согласна, есть в ней что-то пугающее. Стерва в чистом виде, – высказала я свое мнение без стеснения.

– А еще… – прошипела Флоренс, понизив голос до шепота. – Она требует, чтобы после церемонии леди Дебора покинула замок и переехала жить в загородное поместье.

– Здесь я могу ее понять, – хохотнула, вспоминая мои «чудные» деньки, проведенные со свекровью.

Нянечка едва сдержала смешок, прекрасно понимая, о чем я толкую.

А что же чувствует жених? Я кинула взгляд на Торена. Он выглядел счастливым, влюбленным, зачарованным красотой своей жены. Или он просто не видит или не хочет видеть истинное лицо Шармиллы? Что чувствуют драконы, когда их зверь находит истинную?

– Боюсь, если леди Деборы не станет, тебе совсем тут жизни не будет, – с опаской призналась Флоренс, но тему развить мы не успели. Началась церемония.

Она прошла в помпезном зале, украшенном гербами