Попаданка под прицелом - Женя Сталберг

– Доктор Баерт?! – окликнула Лили, стоя у соседней койки. В её голосе послышалось непривычное напряжение. – Можете, пожалуйста, взглянуть?!

Она развела ткань медицинской рубахи на спине пациента. Взгляд сестры милосердия безмолвно указал на проблему, чтобы не пугать ослабевшего доктора, старше меня на лет двадцать. Я его мало знаю, в принципе, в лазарете нет времени на знакомства и беседы по душам.

Я осмотрела яркую красную сыпь на спине.

– Это аллергия, ничего страшного, – заверила я Лили, и она заметно расслабила спину. – Прошу прощения, в последнее время вы ели что-то новое? – обратилась уже к коллеге. Он растерянно поглядел на меня.

– Нет…

– Значит, пили? Раньше вы пили наши отвары?

– Шиповник пил, как-то всё было в порядке.

– Ясно. Лили, больше не давай доктору Алану травяной отвар. Если других аналогов нам не привезут, возможно, его тело само справится. Продолжай обтирать тело влажной тряпкой.

Девушка кивнула.

– Вот же невезенье… – заворчал он, когда я отстранилась. – Но зато у меня нет аллергии на воду, – замолаживается он, поглядывая со слабой улыбкой на таз с водой и тряпкой.

Лили усмехнулась, упирая руки в боки.

– Будьте осторожны, мой муж ещё тот ревнивец.

– Нашла чем напугать. Девочка, я буду только рад, если кто-то из молодых парней приревнует ко мне.

Я перешла к другому пациенту, затем ещё и ещё. Так день и прошёл: то ухаживая за пациентами, то приготавливая новый отвар, то сортируя его по флаконам.

– Вас зовёт дивизионный врач, – уведомила Лили со стороны двери склада, а я вздрогнула. – Вы не можете от неё прятаться вечность. – ласково заметила она и встала рядом.

Её присутствие, как безмолвная поддержка, окутала теплом.

Кажется, она понимает, в чём дело.

Я глубоко втянула в себя воздух, будто собиралась на поле боя.

Девушка права: я не могу откладывать наш разговор целую вечность, потому кинула всё на столе как есть и отправилась к двери.

– Соболезную насчёт Тэрезы, доктор Баерт, – донеслось мне в спину.

Я резко обернулась. Наши взгляды встретились: её спокойный, как море; мой тревожный, как ветер перед ураганом.

– Спасибо, – прошептала едва различимо, отчего-то горло пересохло. – Я тебе тоже сочувствую, ты её знала дольше, чем я.

– Дольше, но не лучше. Вы её больше понимали.

Я кивнула. Не знаю, что сказать в ответ, а здесь ничего и не скажешь.

Что же мне хочет сказать дивизионный врач?! Планирует отчитать меня за тон, с которым я её отчитывала при последней встрече?! Желает уведомить, что никогда не одобрит наш союз с Николасом? Может, это всё ни при чём? Возможно, это будет чисто деловой разговор, и она хочет допросить, отчего нас уберёг Ник по возвращении в дивизион.

Глава 67. Дивизионный врач

Я неуверенно вошла в знакомый кабинет под неусыпным вниманием.

Несмотря на яркий солнечный день, насыщенный светом, дивизионный доктор была объята мрачной аурой. Я уверена, что наша беседа не будет простой, но всё же делаю невозмутимый вид.

– Здравствуй, Элина, – женщина указала на диван левее от своего стола, и я села на край с вытянутой, как жердь, спиной. Её голос тихий и мягкий, взгляд читающий. – Рада, что ты прибыла в дивизион в целости.

Да, неужели… Как только Николас узнал, куда нас послали, раненый приехал за мной. Он знал, что в Цинее нас всех ждёт лишь смерть, и был прав. Если бы он не прибыл за мной, я бы погибла от рук врагов. Мне нужно быть осторожнее здесь.

Я кивнула, не в силах что-либо ответить.

– Насчёт твоих слов.

– Что насчёт них?

– Я не хотела ничего такого, ты ведь знаешь, Элина.

Она до сих пор думает о моих словах, что она сутенёр?

Я молчу, выжидая, что она ещё скажет.

– Будь откровенной, – попросила она, и я подчинилась:

– Мне кажется, что это не впервые, когда генерал пользуется своей властью. Он сам мне об этом поведал. Однако не думала, что ему все потакают.

На миг на лице тёти Николаса отразилась обида.

– Это так. У генерала огромная власть, а нам приходится подчиняться. Уверена, что такая, как ты, не понимает, что значит подчиняться высшему по званию.

Моему возмущению нет предела. Внутри загорелось пламя негодования, норовя разорвать всех на своём пути.

– Такая, как я? В каком это смысле?! Я сделала всё, что мне велели! Пережила такое, что… В общем, не важно! Это омерзительно! Я не буду выслушивать это более!

Я встала, чтобы покинуть кабинет, но дивизионный врач подала голос:

– Элина, постой! Я благодарю тебя за помощь. Мне жаль, через что тебе пришлось пройти. Все мы чем-то пожертвовали. Не думай, что ты одна такая. Благодарю тебя за честность, потому хочу ответить тебе тем же. Ты знаешь, что Николас выходит в поле уже год, и ни разу он не допускал таких оплошностей, как два дня назад?! С таким самообладанием, как у него сейчас, я боюсь его выпускать из поля зрения. Его голова забита не тем, чем нужно, и это проблема. Спасая тебя в последний раз, он чуть не погиб. Он талантлив, но из-за тебя он становится глуп. Он мог бы дослужиться до генерала, а из-за тебя ему теперь вряд ли светит хоть какое-то повышение. Он навсегда так и останется старшим унтер-офицером.

Каждое слово тёти Николаса – словно лезвие, изрезающее сердце в клочья. Я думала только об опасности, которой он себя подверг, но не подумала, что это повлечёт и другие события.

Чувство вины противно загрызло внутри. Как было наивно предполагать, что любовь – всё в этом мире? Как поведёт себя Николас, когда узнает, что из-за меня он утратил шанс на рост в воинской службе? С моим появлением он перевернул всю свою жизнь: отменил помолвку, несанкционированно отбыл на поле боя, дерзил генералу.

Сейчас он, наверняка, и сам знает, что от этого добра не жди, но через несколько лет яркие чувства влюблённости пройдут и сменятся сожалением прошлого и обвинениями.

Мне больно осознавать, что я привнесла в его жизнь хаос, непостоянство и лишила самого главного в службе – роста.

Моё дыхание спёрло от этой мысли. Кислород будто вытянуло из помещения. Стены сдавили со всех сторон под пристальным взором дивизионного врача. Она оценивающе наблюдает,