Сдаваться киборгам - Грейс Гудвин

смотровым линзам. «Я знаю, наши ученые изучили эту технологию весьма подробно. Я читал все отчеты. Я даже сделал некоторые анализы и исследования самостоятельно, но я никогда не смотрел на них таким образом».

Рэйчел оставила доктора с его прибором и подошла к маленькому подносу, установленному около одного из хирургических кресел. Она махнула рукой в сторону кресла и подняла взор на нас: «Садитесь. Мне нужен образец от каждого».

Ристон сел первым, я последовал за ним. Это было сверхъестественно, то как Рэйчел не смотрела на нас, она смотрела сквозь нас, будто мы были не ее. Нереальны. И даже не здесь. Ее разум был далеко, далеко отсюда.

Я жаждал притянуть ее к себе и зацеловать до полусмерти, чтобы напомнить ей кому она принадлежала, вернуть ее сюда и сейчас к нам. Но я понимал, что это будет большой ошибкой. Что бы она не обдумывала в своем мозгу, это было важно для всех нас. И также сильно, как мне нужно была ее нежность, чтобы успокоиться, мне нужна была она такая, как сейчас. Сильная. Достаточно сильная, чтобы спасти всех нас.

Она взяла скальпель с подноса и потянула голову Ристона вниз, поворачивая ее так, чтобы она могла разместить прибор на зараженной ткани его виска. Легким, контролируемым движением, она срезала слой ткани с плоти Ристона и поместила его на один из тех маленьких стеклянных полосок перед тем, как передать доктору.

«Доктор. Вы наблюдали за мной ранее? Вы знаете как сделать влажный препарат?»

«Да. Я следил за вашими действиями».

«Я знала». Она положила стекло рядом с ним на рабочий стол и отвернулась. «Хорошо. Влажный препарат. Напишите Р сбоку тем черным маркером, так мы их не перепутаем».

Потрясающе, я смотрел как доктор в точности выполняет то, что она приказала, когда она поднесла ко мне одно из стекол и инструмент. «Твоя очередь. Я хочу что-то ближе к имплантату».

Я стянул мундир через голову и кинул на стол возле себя. Ристон выругался и Рэйчел остановилась, ее глаза вспыхнули, когда она заметила ухудшение моего состояния. «Вот дерьмо».

«Не отвлекайся сейчас. Закончи с этим». Я протянул руку и оставался абсолютно спокойным, пока она брала образец. Она взглянула на меня, когда закончила. «Мне нужна еще парочка, один со внешнего края и один от частицы Улья. Ладно?»

Я приподнял ее подбородок и оставил мягкий поцелуй на ее губах. «Ты можешь взять все, что тебе нужно».

Ее щеки стали розового оттенка, но она кивнула и вернулась к своей работе, передавая стекла доктору, давая ему указания законсервировать их и пометить как М-1, М-2, М-3.

С отсутствующим видом она взмахнула рукой и пошла к доктору. «Ты можешь надеть свою форму обратно, малыш».

Малыш?

Одно слово парализовало меня, пока Ристон не врезал мне по плечу с хихиканьем. «Малыш, а? Ублюдок. Почему я не получил любовное прозвище?»

Я не побеспокоился об ответе, так как мы оба смотрели как доктор передает стекла с образцами и странную машину нашей паре. Она меняла их бесчисленное количество раз, делая пометки в своей маленькой книжке, а боль внутри меня постепенно росла, становясь сильнее и четче, пока не стала невыносимой.

Вскидывая руку к голове со стоном, я почувствовал как падаю. Почувствовал, что руки Ристона подхватывают меня. Услышал крик Рэйчел, и все перед глазами почернело.

***

Рэйчел

Ответ был здесь, на этих стеклах.

Клетки Улья в теле Максима каким-то образом реактивировались. Они перемещались, размножались, и, естественно, вызвали повсеместный воспалительный процесс. Если тот же самый процесс произошел в теле Капитана Брукса, имплантаты стали выпускать в его организм также и Квэлл.

Смотря на ползающее заражение живых имплантатов Улья, у меня не было сомнений, что если прямо сейчас взять у Максима кровь на анализ, он будет как у наркомана.

Но имплантаты Ристона выглядели так, по словам доктора, как они и должны были, как им и следовало выглядеть у всех воинов на Колонии, так как планета слишком далеко от общих частот Улья. Колония находилась в космическом пространстве под контролем Коалиции, расстояние означало защищенность от реактивации их имплантатов.

«Максим?» − тревога в голосе Ристона вонзилась в мои мысли, как горячий нож в масло, и я повернулась на месте, где сидела, чтобы увидеть как моя пара валится на пол.

«О, боже. Нет». Нет. Нет. Нет. Я была так близко. Я почти выяснила в чем дело.

Ристон уложил его на пол и я склонилась над ним: «Максим? Малыш? Держись, ладно? Я разберусь с этим». Я поцеловала его в лоб и устроила его опять на полу. «Я разберусь с этим. Я разберусь с этим».

Доктор Сурнен подбежал к Максиму со своей ReGen палочкой, но я его проигнорировала. Мне нужно было все выяснить. Сейчас. Прямо сейчас.

Казалось, что это сон, ночной кошмар в замедленном действии, от которого я не могу проснуться. Я села на стул и открыла тетрадь, уставившись на мои рисунки, данные, думая о бездействующем, замершем состоянии клеток имплантата Ристона по сравнению с активными, токсичными, собирающимися-убить-мою-пару-если-я-ничего-не-выясню клетками Улья.

«Доктор?»

«Да». Он стоял на коленях около Максима, но мне и не нужно было сейчас его тело, только его мозг.

«Вы сказали, что имплантаты Улья контролировались особой частотой радиовещательного диапазона, применяемой Ульем ко всем их биосинтетическим солдатам?»

«Да».

«Так, почему вы, ребята, все еще не в памяти у Улья или где там? Как вы это отключили?»

Доктор наполовину развернулся и взглянул на меня через плечо. «Колония глубоко в космическом пространстве Коалиции. Ни одна из радиовещательных частот Улья, до настоящего времени, не способна была проникнуть так глубоко на нашу территорию. Также, эту планету выбрали, потому что у нее необычайно сильная магнитная сфера. Мы используем специализированные спутниковые системы для связи и транспортировки. Без них, природное магнитное поле планеты нарушит все».

Я прикусила губу и задумалась о маленьких клетках-киборгах плавающих, как гребаные головастики, которые я взяла как образец со спины Максима. «Так, если кто-то смог получить частоту Улья, чтобы транслировать здесь, что тогда?»

Он покачал головой, но Ристон ответил первый. «Это невозможно».

«Почему? Вы следите за этим? Откуда вы вообще знаете?»

Глаза Ристона сузились: «Нет. Я состою в команде безопасности, Рэйчел. Мы не проверяем наличие этого. За шестьдесят лет здесь не проходила никакая трансляция Улья. Они не могут пробраться».

Я взглянула на стекла, затем снова на своего второго. «Что ж, что-то все-таки пробралось. Твои имплантаты все еще неподвижны. Застряли на