Библиотекарь и Чудовище - Саманта Дж. Сандерс

Табби издала звук отвращения в глубине горла.

— Ты шутишь, да? Он повсюду разыгрывал раздражающий мужской акт чрезмерной защиты. Это было отвратительно. — Табби игриво высунула язык в страдальческой гримасе, заставив Бени рассмеяться.

— Ты ужасна!

— Хотя это правда, — сказала Табби с дразнящей улыбкой. Она весело покачала головой и издала стон. — Я не могу поверить, что собираюсь это сказать, но… тебе стоит рискнуть. Я никогда не видела, чтобы тебе не хватало уверенности в себе и ты хандрила из-за парня. Обычно это ты их бросаешь. Тот факт, что ты на самом деле хочешь всего этого безумия — я думаю, в некотором смысле это почти в твоем стиле. Лучше дай мне посмотреть, что у тебя есть на данный момент в этом буклете, о котором ты говорила.

Бени ухмыльнулась.

— Вообще-то, дело сделано. Я не была уверена, что это возможно, но у клана Минтар было все, что мне нужно, и я корпела над этим несколько дней. Я отметила несколько правок, но в остальном он завершен. Давайте поедим. Я позову Фальца, и мы все вместе насладимся едой, пока ты просмотришь его.

Табби подняла бровь.

— Звучит как довольно многообещающее начало.

ГЛАВА 23

Фальц почувствовал облегчение, когда Бени позвала его на завтрак. Он отошел достаточно далеко, чтобы не нарушать их уединение, но оставался достаточно близко, чтобы наблюдать за своим домом и следить, чтобы никто не приблизился.

Не то чтобы он признавался в этом, но он боялся, что Табби может попытаться убедить Бени покинуть безопасное место клана. Хотя у Бени было больше здравого смысла, чем у большинства, он не был уверен, уступит ли она давлению со стороны своей подруги, которая, казалось, была настроена крайне враждебно. За последние годы он видел множество глупых попыток побега самок, которых потом сопровождали в деревню.

Несмотря на конкуренцию между самцами за самок, самка, которая категорически настаивала на уходе и отвергала все попытки ухаживания, всегда освобождалась, что делало такие рискованные попытки совершенно ненужными и безрассудными. Неважно, насколько сильно он возненавидел саму мысль о разлуке с Бени, он доставит ее к ее народу, чтобы быть уверенным в ее безопасности. Он не позволит разъяренному человеку уговорить Бени подвергнуть себя опасности. Его подозрительная натура пылала и кипела, пока он ждал. Именно по этой причине он обрадовался, когда увидел, как Бени выходит на улицу, не потому, что она сбежала, а потому, что она отважилась отправиться на его поиски.

Войдя в свой дом, Фальц предположил, что будет сопровождать незнакомку к Бакину, где тот решит, что делать с ней во время ухаживания за пленницей, пока он вернется, чтобы насладиться своим уединением с Бени. Вместо этого он обнаружил, что устроился на толстом ковре рядом с низким столиком, в то время как Бени и ее подруга сидели бок о бок на груде подушек, перед ними лежала небольшая стопка бумаги. Табби ела время от времени, перелистывая страницы, иногда останавливаясь только для того, чтобы задать вопрос Бени.

Не похоже, что она собиралась уходить в ближайшее время.

По правде говоря, его возмущало присутствие Табби. Ее приезд осложнил ситуацию, и не только потому, что Бени может почувствовать срочную необходимость вернуть свою подругу в безопасное место и поскорее закончить их совместное времяпрепровождение. Была также небольшая проблема, заключавшаяся в том, что Бени начнет настаивать на освобождении своей подруги, в то время как клан требовал пару лунных циклов для самцов, чтобы попытаться ухаживать за самкой, прежде чем отпустить ее обратно к ее народу. Они не хотели, чтобы кто-либо вмешивался в законы их клана. Фальцу пришлось бы добиваться исключения у самой королевы, чтобы хотя бы надеяться удалить ее с территории клана. Теперь она была его проблемой, а не обязанностью Бакина как главы охраны.

Табби нахмурилась и сдвинула свои странные оправы для глаз обратно на переносицу, пока читала страницу перед собой.

— Подождите, у вашего вида гипнотический голос? Я заснула, когда меня схватили, это было из-за этого?

Ее вопрос был адресован ему с явным неодобрением.

Он фыркнул. Он не знал, почему она так уставилась на него, не он был тем, кто использовал голос, и уж тем более прикасался к ней. Он вообще не был склонен реагировать. Он ничего ей не ответил.

— Это часть того, кто они есть, Табби, — сказала Бени, бросив на него смущенный взгляд. — Фальц не причинил мне вреда, когда использовал его, и я сомневаюсь, что самцы, которые привезли тебя сюда, причинили вред тебе, пока ты была без сознания.

— Ты этого не знаешь! — Табби сердито ответила. — С нами могли сделать все, что угодно, и все еще могут сделать так, что мы об этом не узнаем. Бени, я была согласна с этим, но я не могу поддержать или одобрить что-либо между нашими видами, когда у них есть такое оружие.

Фальц нетерпеливо зарычал, заставив раздражающую самку подпрыгнуть. Бени закатила на него глаза и толкнула локтем под столом в молчаливом предупреждении вести себя прилично. Он проглотил резкий ответ, готовый сорваться с языка, и набрался терпения, подбирая слова.

— Это не оружие. Самцы используют голос, чтобы успокоить наших самок, когда те боятся или паникуют, и наших детенышей, когда они впервые отделяются от своих маток для обучения. У нас строгие законы и суровые наказания за неуместное использование голоса.

Табби с сомнением посмотрела на него. Спустя некоторое время, по его мнению, чрезмерно долгое, она вздохнула и протянула единственный кусок пергамента Бени.

— Ты упоминаешь гипнотический голос как часть твоего «описания вида», которое легко обойти при обычном чтении. Я действительно думаю, что тебе нужно полное описание того, что он делает, и информация, которую он предоставил. Мне все еще это не нравится, но я думаю, что такие знания должны быть представлены в полном объеме, чтобы женщины могли принимать решения, опираясь на все имеющиеся в их распоряжении факты. Некоторые не будут склонны доверять кому-либо с такими способностями, независимо от законов. Законы можно игнорировать, — добавила она.

Бени кивнула и сделала несколько пометок сбоку страницы, но Фальц почувствовал, что ему не нравится человеческое поведение. Она ставит под сомнение честь его вида? Он искренне надеялся, что самки, которые прочтут буклет, не будут осуждать их за то, что они никогда не использовали бы во вред ни одной из них. Его хвост хлестнул по боку, шипы на конце приподнялись