Птичка в академии, или Магистры тоже плачут 2 - Катерина Александровна Цвик

лишь о соавторстве, но… После гибели Эленеи и Габриэля их имена волшебным образом исчезли из всех документов. А имя магистра эль Рамера стало единственным и без приписки «соавтор по административному оформлению».

— Эль Рамер… — пробормотала я, не веря услышанному.

Меня словно ударили под дых. Магистр эль Рамер… Вернее, сейчас его все знают как профессора эль Рамера, заслуженного и уважаемого мага столичной академии. Он был главой комиссии, которой я сдавала экзамены и защищала магистерскую работу! Он от министерства образования приезжал для проверки Анарской академии. Он был одним из моих кумиров от магии. И это он —благодетель, который направил меня на службу во дворец. Туда я благодаря Марселю так и не попала и сейчас как никогда этому рада. А еще эль Рамер был другом моего дяди… Почему-то это оказалось для меня самым ужасным.

— Есть ли какие-то доказательства незаконного присвоения чужих работ? — нахмурился Марсель.

— Да какие там доказательства, если все сгорело в том пожаре? К тому же родители Эйлин вели довольно замкнутый образ жизни, и авторитетных магов, которые смогли бы подтвердить их авторство, у них в друзьях не оказалось. Или они просто не захотели связываться с эль Рамером, — вздохнула Дизере. — А мне было не до этого. Я старалась защитить Эйлин, мне хотелось просто пропасть, затеряться и оборвать все связи. — Заметив мою неоднозначную реакцию, няня обеспокоенно спросила: — Эйлин, в чем дело?

— Профессор эль Рамер… Он был дядиным другом.

— Так он уже профессор… — скривилась Дизере. Потом до нее дошел смысл моих слов. — Что за бред?! Я столько лет прожила в доме Ричарда и ни разу не видела этого гада.

— А он и не появлялся до твоего исчезновения, — вдруг поняла я. — Да и был у нас всего пару раз. Но дядя отзывался о нем очень хорошо. А потом профессор мне помог… — Я запнулась.

Няня покачала головой.

— Этот гад всегда умел втираться в доверие. А в твоем случае… Может, его совесть замучила? Хотя откуда там совесть?

— Но почему ты не рассказывала мне об этом раньше? — Я непонимающе смотрела на няню.

— Одно откровение потянуло бы за собой другое, Эйлин. А ты бы ни за что не оставила все так, как есть. А мне было важно, чтобы ты спокойно выросла и выучилась. Я планировала рассказать тебе обо всем позже, но не вышло.

— Ладно, с этим мы еще разберемся, — произнес Марсель. — Давайте обо всем по порядку. Что было дальше? Кто напал на семью Эйлин?

Дизере отчего-то не спешила отвечать на этот вопрос. Наверное, именно поэтому она так охотно рассказывала обо всем остальном. Но прямой вопрос требовал прямого ответа.

И когда напряжение в гостиной достигло апогея, она произнесла:

— На нас напали древние. И долгое время я думала, что это произошло по приказу наместницы.

— Что за бред?! — вскинулась Жозефина, и по тому, как затрепетали ее ноздри, а губы превратились в тонкую линию, стало понятно, что эти слова ее сильно разозлили. — Я бы никогда не приказала убить свою дочь и внучку!

— Возможно, — кивнула Дизере. — Но после того, как на моих глазах, сражаясь за ее жизнь, погибли Эленея и Габриэль, я не готова была рисковать Эйлин, а уж тем более отдавать ее в руки предполагаемой убийце. Да и кто знает, может, происходящее просто пошло не по вашему плану? Может, вы и не хотели никого убивать, но вышло так, как вышло.

— Я никогда бы на такое не пошла!

От гнева наместницы воздух в гостиной сгустился и придавил всех, кто здесь находился.

— Но я-то этого не знала, — спокойно ответила Дизере, стараясь не показать, как ей тяжело под этим давлением удерживать голову прямо. — И сделала все, чтобы ни один нападавший не покинул пепелище. — Жозефина сцепила зубы и убрала давление, принимая объяснения Дизере и разрешая ей продолжать без помех. — Тогда я смогла довериться только дяде Эйлин. И мы вместе стали о ней заботиться. Тем более что после этих событий магия девочки пошла вразнос и справиться с ней было очень непросто. Мы даже пустили слух, что она больна. Этим мы и оправдывали слишком замкнутый образ жизни Эйлин, одновременно обрекая ее на одиночество. В Пустошь такого ребенка не заберешь — он там не выживет, так что на первое время это было хорошим решением. По этой причине или другой, но от нас надолго отстали. Эйлин же с самого детства училась справляться со своей магией. Чего только мы с ней не перепробовали, но самое главное, что у нее получалось! Понимаете?..

Глаза няни блестели восторгом.

— Эта храбрая маленькая девочка с самого детства сражалась с самой собой, чтобы никому не причинить вреда. Вы когда-нибудь слышали, чтобы нестабильный маг мог отсрочить выброс или вовсе его притушить?..

Вопрос был риторическим, поскольку все знали, что нестабильные маги опасны именно тем, что не в состоянии контролировать свою силу.

— А она могла! Мы создали для нее специальные помещения, где такие выбросы не причиняли никому вреда, научили сливать излишки силы в накопители, хотя это нереально сложно, когда тебя распирает от магии, а нужно сделать небольшой канал и сливать ее в хрупкий накопитель по чуть-чуть. А когда появился Ё-ё, мы совсем успокоились. Он мог вбирать магию Эйлин в таких объемах, в каких не мог ни один накопитель…

Находившийся неподалеку Ё-ё от этих слов приосанился и покосился на Монику, которая сидела с ним рядом.

— К тому же в последний год перед моим уходом у Эйлин не было выбросов вообще. Мы с Ричардом даже решили, что ей и вовсе незачем идти к источнику и рисковать встречей с родственниками и Пустошью. Думали, что она сможет прожить нормальную жизнь человека.

Я оглядела адептов и поняла, что они смотрят на меня с восторгом. Мне стало стыдно. Когда несешь ответственность не только за себя, на многие вещи начинаешь смотреть иначе, но к этому приходишь не сразу. И в моих глазах все равно ничто не оправдывало того, что я полгода подвергала жизнь детей опасности.

«Эйлин, ты справилась, — внезапно прозвучало у меня в голове, и я посмотрела на Монику. — И это главное. Если уж на то пошло, то каждый маг опасен. Да