Птичка в академии, или Магистры тоже плачут 2 - Катерина Александровна Цвик

— О каких углах ты говоришь?! — горячилась я, не желая ничего слышать.

Выдернула из его ладоней свою руку и слезла с кровати. Схватила пеньюар, нервно накинула его на плечи и собралась идти в ванную.

— Эйлин. — Марсель подошел, обнял меня со спины, хотя я и брыкнулась, и поцеловал меня в макушку. — Давай я расскажу тебе одну интересную историю, а потом ты сама решишь, стоит тебе разговаривать с бабушкой или нет. Можешь мне не верить, но я даже обрадуюсь, если ты продолжишь упорствовать. Но я обещал, что поговорю с тобой и кое-что объясню.

— Ладно, рассказывай, — преодолев внутреннее сопротивление, согласилась я и повела плечами.

Воспоминания о том, как я чуть не потеряла Марселя, были еще слишком сильны, и я не представляла, что такого он может мне поведать, чтобы я изменила мнение об этой женщине.

Марсель тем временем сел на кровать и, потянув меня следом, усадил к себе на колени, крепко обнял и вздохнул:

— Ты ведь знаешь, что у древних рас есть проблемы с выбором спутника жизни и рождаемостью?

— Знаю, — буркнула я и, внезапно осененная нехорошей догадкой, широко раскрыла глаза и посмотрела на Марселя. — А у нас с тобой… Мы же… У нас же…

— Не переживай, — улыбнулся и поцеловал меня в кончик носа он. — У нас с тобой все как раз очень хорошо. Если бы не это, я бы навсегда остался животным без проблеска человеческого сознания. Но об этом мы поговорим чуть позже. Давай вернемся к Жозефине…

— Жозефине? — Я удивленно посмотрела на Марселя.

— Да, так зовут наместницу. И твою бабушку по совместительству. Так вот, когда-то она очень долго не могла найти того, с кем смогла бы создать семью и родить продолжателей рода. И разумеется, людей она на эту роль даже не рассматривала. Но однажды король Ремара решил, что пора потихоньку налаживать связи с Пустошью. Собственно, по разным причинам такие мысли возникали у многих монархов нашего королевства, но выходило плохо, а в тот момент как раз получилось договориться о проведении более детальных переговоров, и король отправил в Пустошь делегацию.

— И там она встретила человека, который ей подошел? — догадалась я.

— Да. Притяжение было взаимным. Мужчина даже обещал вернуться после того, как передаст все королю, но… — Марсель многозначительно умолк.

— Он не вернулся? — предположила я.

— Мало того, спустя довольно короткий срок он женился. И его ребенок от законной жены родился всего на полгода позже девочки, которая родилась здесь, в Пустоши.

— И кто был этим мужчиной? — нахмурилась я, припоминая высокие рода королевства.

— Тогда он был нашим принцем… — многозначительно посмотрел на меня Марсель.

— А теперь это наш король, — медленно проговорила я. — И насколько я помню, тот брак позволил избежать войны с соседями.

— Да, там была мутная история, связанная с серебряным рудником на границе королевств. Его старший брат, к сожалению, уже был женат, и роль жениха перешла к младшему.

— Это который вместе с женой погиб в горах при обвале? — вспомнила я уроки истории.

— Да. Но тогда он еще был жив, и, как мне кажется, именно поэтому у тогдашнего принца были все возможности вернуться в Пустошь, что он и обещал Жозефине. Но случилась та история, и неожиданный брак позволил избежать кровопролития.

— Наместница, как никто другой, должна была понять коро… возлюбленного. — Почему-то даже вслух произносить то, что у бабушки была любовь с нашим королем, было неудобно.

— Как раз это и не так. — Марсель посмотрел на меня с сожалением и пояснил: — Разница в менталитете. В Пустоши этого не понимают. Здесь жениться без взаимного притяжения просто незачем. Зачем заниматься слиянием капиталов, если их некому будет передать? Конечно, разумом твоя бабка все понимает, но глубокая обида и ощущение предательства от этого никуда не деваются. Тем более что все это исходило от человека. А тебе прекрасно известно, как в Пустоши относятся к людям.

— Получается, он только укрепил ее во мнении, что люди способны лишь на предательство? — посмотрела я на Марселя с сожалением. — И любые переговоры, как я понимаю, заглохли.

— Да, о том, чтобы о чем-то договариваться с правящим кланом, до сего дня не было и речи. Мы пытались взаимодействовать с феями и нагами, но с переменным успехом.

— Я удивляюсь, как это взаимодействие вообще стало возможно, — пробормотала я, задумавшись.

Марсель хмыкнул, но комментировать не стал.

— Так вот, мало того, что человек, которого она полюбила, предал, другой человек украл у нее ее дочь. Эленея познакомилась с твоим отцом случайно, когда выбралась во второе кольцо для проведения каких-то опытов. Тогда она спасла его от смерти. Всю группу, которая его сопровождала, вырезали твари, сам он был на последнем дыхании.

— Получается, в представлении Жозефины человек снова на хорошее ответил ударом в сердце, — попыталась я понять позицию наместницы. — Вот только, — я посмотрела в глаза мужу, — почему мне кажется, что она решила провернуть с моим отцом нечто такое же, как чуть не провернула с тобой?

— Тебе не зря так кажется, — хмыкнул Марсель. — Только тогда она просто выдворила его из Пустоши и навсегда закрыла сюда вход.

— Решила, так сказать, обезопасить дочь превентивно? Зачем ждать, пока человек от нее сбежит? Лучше самой выкинуть его из жизни дочери? — иронично предположила я.

— Как-то так. Но, как утверждает Жозефина, она стала жертвой интриги противоборствующего клана фениксов. В подробности она не вдавалась, но говорит, что не стала забирать тебя в Пустошь после смерти родителей именно из-за проблем с этим кланом. Здесь кипит своя маленькая подковерная война. К тому же твои мать с отцом и служанка фея, которая сбежала вместе с ними и стала твоей няней, сделали все, чтобы фениксы думали, что ты обычный человек и в Пустоши ни на что претендовать не можешь.

— А няня? Почему она год назад исчезла? Да еще подтерла все мои воспоминания, связанные с ней?

— Я думаю, что в этом деле не все просто, но без тебя она отказалась со мной что-либо обсуждать.

Я вздохнула и представила, что пережила мама, когда ее любимого выслали из Пустоши. И, пожалуй, только в