Птичка в академии, или Магистры тоже плачут 2 - Катерина Александровна Цвик

— Светится! Она светится! — внезапно закричал Рэй и, ухватив Эйлин за руку, поднял ее кисть вверх, к ее глазам.

Все увидели, что брачная татуировка Птички засветилась в видимом спектре и засияла, переливаясь всеми цветами радуги.

— Он живой! Точно говорю! Иначе бы такого не было! — Адепт почти кричал это в лицо Эйлин и тряс перед ней ее же руку, будто собирался ее оторвать.

До Эйлин не сразу дошел смысл его слов и манипуляций. А потом в ее груди забрезжила искра надежды. И чем дольше Эйлин вглядывалась в татуировку на своей руке, тем ярче эта искра разгоралась.

Она перевела полный надежды взгляд на пещеру и застыла. Стук ее сердца словно отсчитывал секунды до смерти… или жизни.

Сереть Птичка перестала, и Рэй облегченно выдохнул, зачем-то продолжая трясти руку Эйлин, и успокоился, лишь когда получил тычок под колено. Оно подкосилось, но парень все же устоял.

— Молодец, хвалю. Можешь на меня рассчитывать-пф, — утер лоб ладонью перенервничавший Ё-ё. — А пока отойди. Чуть руку девочке не оторвал.

Моника кивнула, как бы говоря Рэю спасибо. Она еще не привыкла к тому, что теперь может разговаривать, потому изъяснялась жестами.

Тем временем, как и в случае с Эйлин, стало понятно, что в источнике все закончилось. И те, кто был на поляне, посмотрели сначала на зев пещеры, а потом на Эйлин и на почти закаменевшую в ожидании наместницу, которая не сводила взгляда с внучки.

— Мать моя ежиха, — внезапно пробасил Ё-ё. От увиденного у него сел голос. — Эйлин, этого монстра сможешь укротить только ты. Но если что — смело беги. Я прикрою.

Глава 18. О том что все хорошо, когда оно хорошо

Спала я глубоко и без сновидений. Мне было хорошо, комфортно и спокойно. С этим чувством я и проснулась. Даже улыбнулась, не открывая глаз.

Представила, как сейчас встану, приму душ и отправлюсь вместе с Ё-ё на занятия. Попыталась вспомнить, в какой группе у меня сегодня первая пара, и… вспомнила все, что произошло за последние дни.

Сердце подпрыгнуло к горлу, и я широко распахнула глаза. Уже готова была вскочить с кровати, но увидела рядом Марселя и остановилась. Полностью одетый, он лежал на боку поверх одеяла, поддерживая голову рукой, и с нежностью и непонятным облегчением разглядывал меня.

Из груди вырвался вздох. Непроизвольно я потянулась к Марселю, и он тут же обнял меня и прижал к груди.

— Доброе утро, моя Птичка, — прошептал мне на ушко. — Я уже начал беспокоиться.

— Беспокоиться? — Я вдыхала его запах, который сейчас ощущала особенно остро, и не могла надышаться.

Запах Марселя вселял спокойствие и уверенность, но одновременно будоражил и возбуждал.

— Да, ты спала трое суток.

— Сколько?! — Я отстранилась и посмотрела ему в глаза. — Ты серьезно?

— Серьезнее некуда. Если бы не заверения местных лекарей, что с тобой все хорошо и тебе просто нужно восстановиться сном, я бы наплевал на все и начал тебя будить еще вчера.

Я вспомнила, в каком виде он появился из пещеры, и с беспокойством спросила:

— Ты сам как?

— Нормально. — Марсель улыбнулся и снова привлек меня к себе. — Активно осваиваю вторую ипостась.

Я же вздрогнула и мысленно окунулась в события уже, как оказалось, трехдневной давности.

Я с замиранием сердца ждала, когда же Марсель выйдет из пещеры, ощущала себя натянутой струной, тронь которую — и завибрирует так, что содрогнется мироздание. Но подаренная светящейся татуировкой надежда не давала скатиться в беспросветное отчаяние, за которым лишь темнота и нет жизни.

— Мать моя ежиха… Эйлин, этого монстра сможешь укротить только ты. Но если что — смело беги. Я прикрою, — услышала я голос Ё-ё, когда из пещеры, низко пригнув длинную шею, начал выбираться огромный черный монстр.

Кажется, я видела его в старинных трактатах по бестиологии. И там заявлялось, что эти страшные и опасные существа были истреблены еще до появления Пустоши.

— Дракон, — выдохнули где-то за спиной, и все в ужасе отпрянули назад и потащили меня за собой.

Кто-то даже побежал, стараясь убраться от поляны побыстрее. Но мне было все равно. Этот ящер с широченным размахом крыльев — мой Марсель. Я чувствовала это!

Метки на руке и на лапе дракона, будто подтверждая это, вспыхнули особенно ярко и потухли. Но я продолжала их ощущать, как и возникшую между нами связь.

— Марсель, — позвала я хищно поводившего шей дракона. — Марс…

Он явно был не в себе, скалился и рычал. А по ощущениям, вообще подумывал, кого бы съесть, чтобы заглушить воспоминания о только что пережитом. Разума в его взгляде было мало. Но я откуда-то точно знала, что позволять ему довериться животным инстинктам нельзя. Грань между звериным и человеческим в драконе слишком тонка, и то, что возьмет в нем верх сейчас, тем он и станет: животным или зверем с разумом человека.

А потому я высвободилась из хватки Дизере, продолжавшей тянуть меня подальше от опасности, и оттолкнула попытавшуюся меня перехватить наместницу — бабушкой я ее назвать уже не могла.

— Не смейте вставать у меня на пути, — смерила я ее тяжелым взглядом.

— Девочка, он тебя убьет. Сейчас не рождается полноценных драконов! Он утратил разум и просто разорвет тебя!

Я посмотрела ей в глаза:

— Значит, так тому и быть. Отойдите. Больше я повторять не стану.

Не знаю, что она увидела в моих глазах, но вся поникла и отступила.

— Эйлин! — запричитала сзади Дизере, но я не обернулась, вглядываясь в зеленые глаза дракона, который теперь сфокусировал свое внимание на мне.

Я подошла к нему совсем близко.

Дракон настороженно следил за мной, хотя рядом с ним я была той самой маленькой птичкой, которую можно прихлопнуть лапой и не заметить. С замиранием сердца протянула к нему руку, не дотрагиваясь, а лишь показывая свои намерения.

Он зарычал, приоткрыв немаленькую пасть, принюхался, повернул башку вправо, влево, медленно приблизил ее к моей руке.

Я стояла почти не дыша, ожидая, что будет дальше. Я была уверена, что Марсель, кем бы он ни был, никогда не причинит мне вреда.

Дракон с шумом втянул воздух широкими ноздрями, словно пробовал на вкус мой запах. Прикрыл глаза.