Зов призрачных сердец - Татьяна Ма

– Выдумка себя оправдала, – сказал Алексей. – Судя по всему, мы первые, кто попал сюда за последние сто лет.

– Не упади Библия на пол, мы, может быть, никогда не нашли листок с шифром, – тихо отозвалась Рада.

– Нам явно кто-то помог его найти.

Они оба замолчали, уставившись на огромный портрет, висевший на дальней стене. На картине была запечатлена ослепительно красивая юная девушка. Она сидела в беседке и смотрела на зрителя через плечо. Словно до этого любовалась прекрасным садом и обернулась, когда ее кто-то позвал. Ее светлые волосы, уложенные в сложную прическу, украшала синяя лента, контрастирующая с розово-персиковым платьем и цветами, увивавшими белые колонны беседки.

– Это же… – Рада не договорила, завороженно глядя на портрет. Что-то в выражении лица девушки показалось ей знакомым, словно она уже видела их.

Под портретом размещался массивный стол с отодвинутым стулом, словно кто-то только что сидел здесь, а потом встал и спешно покинул комнату. Вся поверхность стола была заставлена свечами и лампадами, будто бы…

– Это молельня, – ошарашенно пробормотала Рада.

– Или склеп, – отозвался Алексей.

На его лице Рада увидела такое серьезное выражение, которого никогда не видела прежде.

Подойдя к столу, Алексей стал нетерпеливо выдергивать ящики один за другим. В них он обнаружил еще один томик Джона Локка, но теперь настоящий – с текстом и пометками на полях.

Рада рассматривала портрет. Эта синяя лента в волосах девушки… Именно такую она нашла в том конверте, который стащила в архиве. Неужели… Неужели это и есть Елена Павловна Хворостина? «Ведь именно ее я видела в своем странном видении», – вспомнила Рада.

– Подержи-ка фонарик, – отвлек от размышлений голос Алексея.

Она послушно взяла фонарик, и увидела, что Иволгин полностью вытащил из пазов один из ящиков и теперь заглядывал в недра стола.

– Посвети сюда, – попросил он.

– Что ты там нашел?

– Очередной тайник.

С этими словами Алексей отодвинул стол и начал простукивать его заднюю стенку.

– Как интересно, – бормотал он.

– Лёш, это старинный стол, – напомнила Рада. – Надеюсь, ты не собираешься его раскроить.

– Не волнуйся, я…

Алексей не успел договорить, потому что фонарик в руках Рады мигнул и тут же погас, оставляя их в полной темноте.

Где-то в глубине дома послышался хохот, тут же переросший в полный отчаяния женский плач…

Глава 44

– Господи, Лёша! – пробормотала Рада испуганно.

Они вдвоем с Иволгиным замерли в полной темноте в подвале усадьбы, из недр которой доносился безумный женский плач. Рада чувствовала, как у нее волосы встали дыбом, а кожа покрылась мурашками.

– Не волнуйся, Рада, – стараясь не терять жизнерадостности, отозвался Алексей. – У нас ведь есть мобильник?

– Он полностью разряжен.

– Вот незадача. Ладно, будем выбираться на ощупь. От стола до лестницы одиннадцать моих шагов.

– Откуда ты знаешь? – Рада наконец-то нащупала руку Алексея и вцепилась в нее.

– Сосчитал. Привычка, – хмыкнул он. – Когда лезешь в какой-нибудь грот или старый подвал в поисках сокровищ, всегда считаешь шаги, измеряешь расстояние и…

– Иволгин, хватит болтать! – нервно перебила его Рада. – Давай выбираться отсюда.

– И то правда. Держись за меня, но постарайся не сломать мне пальцы.

– Тебе бы все шутки шутить, – прошипела Рада.

Алексей медленно сделал шаг в темноте, и Рада последовала за ним. К ее удивлению, скоро они и правда наткнулись на лестницу и стали подниматься вверх.

Шкаф, являвшийся потайной дверью, слава богу, по-прежнему был в том же положении, в котором они его оставили, а из щели проникал бледный свет лампы, висевшей в кабинете.

Здесь, наверху, жуткого то ли смеха, то ли плача слышно не было.

Алексей погасил свет в усадьбе, запер дверь, и они с Радой молча вернулись в пристройку.

– Не смей завтра утром идти туда без меня, – сказала Рада в дверях своей комнаты.

– Обязательно дождусь вашего пробуждения, госпожа историк, – подмигнул он ей. – Спокойной ночи.

Рада заперла комнату, легла в постель и моментально вырубилась.

На следующей день они с Алексеем практически одновременно спустились в кухню, наспех перекусили и поспешили в усадьбу.

Теперь, когда в окна заглядывало утреннее солнце, а птицы пели свои весенние песни, страх отступил, и Раде даже не верилось, что она могла так сильно испугаться и темноты, и потустороннего смеха.

Алексей протянул провод внутрь обнаруженной комнаты и повесил лампу на перилла винтовой лестницы.

– Надеюсь, карманные фонари и мобильники больше не выйдут из строя одновременно, – сказал он, – но на всякий случай эта лампочка накаливания станет для нас лучом света в темном царстве, – пошутил он.

– У тебя когда-нибудь бывает серьезный настрой? – покачала головой Рада.

– Я очень серьезен, почти всегда, – возразил Алексей, – но быть серьезным не значит быть букой.

– Значит, я бука? – Рада скрестила руки на груди.

– Ну… – Алексей задумчиво поднял глаза к потолку.

– Надеюсь, мы работаем вместе первый и последний раз, – вздохнула Рада и стала спускаться в подвальное помещение.

– А я надеюсь, что мы с тобой, Рада, перевернем вверх дном еще не одну усадьбу, – крикнул он ей вслед и рассмеялся.

Хоть Рада и ворчала, но не могла не признать: без Иволгина она бы давным-давно сбежала из Хворостино. Она никогда не была впечатлительной, как она думала, но, видимо, потому что никогда не сталкивалась с призраками и легендами, которые материализовались из небытия прямо на ее глазах.

Когда Алексей спустился к Раде, в руках у него была сумка с инструментами.

– Ты все-таки собираешься ломать стол, – нахмурилась она. – Я не позволю тебе этого сделать.

– Я не собираюсь его ломать, лишь приоткрою заднюю стенку.

– Ты уверен, что там что-то есть?

– На сто процентов. Обещаю, стол не пострадает, и я верну все на место, как только пойму, что в нем есть тайник, а в тайнике…

– И что же ты думаешь найти в этом тайнике?

– Не знаю, сейчас посмотрим.

При других обстоятельствах Рада не позволила бы Иволгину так варварски вскрывать антикварный стол. Что скажет хозяйка усадьбы? Но теперь… Теперь ей никакого дела не было ни до исторических ценностей, ни до мнения Ирины Васильевны Темниковой. Раде казалось, что они с Алексеем приблизились к отгадке той тайны, которую многие годы скрывал этот дом. Отступать теперь? Ни за что.

Пока Алексей возился со столом, действуя, к облегчению Рады, весьма аккуратно, она рассматривала портрет. Он был большим и висел на расстоянии около метра от пола, возвышаясь и словно довлея над тем, кто бы решил сесть за этот стол, вот на этот отодвинутый стул. Кто повесил сюда картину, подальше от людских глаз? Кто заставил стол свечами и приходил сюда,