Царствование Розы - Кейт Голден

себя последние звуки. То, что мы спускались, я чувствовала лишь по натяжению мышц на ногах. Эхо одиноких капель где-то вторило нашему движению. Высоко над нами то и дело слышались шаги. Но никаких дверей. Никакого света. Ни лестниц, ни окон, ни выходов. Ничего, пока мы продвигались все глубже и глубже в недра замка.

Во рту пересохло. Руки дрожали. Ожоги горели.

Когда у меня непроизвольно вырвался сдавленный вздох, Вин наконец повернулся. Лишь по эху его шагов, раздававшемуся в сырой земле под ногами, я поняла, что он смотрит на меня.

— Что случилось?

— Ничего, — сказала я, проходя мимо него. Мое сердце поселилось в моих миндалинах. Меня снова стошнило.

— Что такое?

Грудь сжало железными тисками, когда что-то пробежало по моей ноге.

— Я нервничаю в замкнутых пространствах. Все в порядке.

Не успели слова слететь с моих губ, как тоннель резко расширился, уходя в черную пустоту. Перед нами открылись скальные катакомбы, погруженные в тусклое, таинственное свечение — не свечи, не луна… но я уже жадно, с рыданием вдохнула, глотая воздух полной грудью. Я едва не рухнула, опершись о колени.

Повсюду сновали и шуршали невидимые твари, с каменных сводов сыпалась пыль, но меня переполняло такое облегчение от простора, света и глотка воздуха, что я почти не замечала этого.

Мох — или, возможно, сильно заплесневелая ткань — лежал клочьями в одном углу. В противоположном разрушался каменный колодец. Я не могла представить, насколько застоявшейся, насколько прогнившей могла быть та древняя вода. И из другого угла донесся лязг…

Лязг объедков. Костей…

Вин вздохнул.

Либо это был не тот путь, либо Лазарь установил здесь какую-то защиту, чтобы перекрыть свой единственный выход в центр города. Какую-то…

Изнуряющий, оглушительный визг потряс пещеру и оборвал мои мысли.

— Нам нужно вернуться, — услышала я собственный голос. — Немедленно.

Вин схватил меня за руку, и мы бросились бежать к тому туннелю. Чтобы вернуться тем же путем, обратно по бесконечно темному коридору и обратно в пламя.

Но мы опоздали. Тварь была уже здесь и поджидала нас.

Ухмыляясь.

Глава 17

АРВЕН

Мы понеслись прочь от монстра, точно стрелы, выпущенные сквозь плотную завесу мглы. Почти слепые, полностью отрешившиеся от чувств, но стремительные. По-смертельному стремительные.

Вин юркнул за какое-то укрытие, не дав мне опомниться, и рванул меня за собой. Мы рухнули под остроконечный, неотесанный валун в тот самый миг, когда яростный вопль пронзил пещеру.

Нет, не пещеру. Логово.

Одно из логов чудовищ.

— Разве это не выход? — выдохнула я, пытаясь совладать с учащенным дыханием.

Вин покачал головой.

— Понятия не имею.

Но тот свет… этот свет исходил откуда-то.

Покрытое перьями существо распахнуло свои перекошенные, массивные крылья и издало рев, окутав наши лица зловонным смрадом тления. В полумраке я смутно различала, как кончики этих исполинских, оперенных конечностей без труда достигали противоположных стен — скребя по потолку, сгибаясь в тесноте. У этого создания, что бы это ни было, было куда больше мощи, чем могло вместить это сырое, сочащееся влагой логово.

Когти — растущие из длинных, костлявых ручищ, скрытых под демоническими крыльями, — были красно-бурыми от бесчисленных жертв и теперь медленно приближались к нам, впиваясь в грунт. И, несмотря на совиные крылья и лапы, на переливчатое оперение и заостренные уши, его морда была… леденяще человеческой. Вернее, человекообразной. Сплюснутый, серый, бесформенный нос. Костлявые, низко посаженные скулы, почти перетекавшие в безгубую пасть. А когда чудовище раскрывало ее — взору являлись ряды зубов. Не клыки, а самые настоящие зубы — десятки и десятки.

Но именно его узкие, мигающие глаза подсказали мне, что это за исполинская гоблино-птица. Глаза, которые я видела горящими азартом при виде мячика или сонно прикрывающимися у ног Кейна. Я поняла, что перед нами, еще до того, как Вин выдохнул:

— Это стрикс.

Не совсем как Акорн. Намного крупнее, намного злее…

И этот стрикс, похоже, совершенно обезумел.

Мы откатились назад, едва увернувшись от смертоносных когтей в его броске. В тот опасный миг я успела разглядеть его глаза. Не теплые и карие, как у Акорна, а замутненно-белые, с бледными серыми шрамами, пересекающими тонкие веки. Шрамы, расходившиеся по переносице и выступающим надбровьям, где не росло ни единого пера.

Этот стрикс был слеп.

Он разинул свою звериную пасть и взревел, брызги слюны и частички его последней прогнившей трапезы полетели в нашу сторону. Вин поднял руки, и в его ладонях вспыхнул мягкий, бархатный лайт.

— Нет, — прошипела я, хватая его за руки.

В его карих глазах, которые я могла разглядеть лишь благодаря свету, лившемуся с другой стороны каменного логова, читалось недоумение. Это был не лунный свет, а желтый свет города. Тот выход, о котором говорил Вин. Мне почти слышались крики горожан, наверняка видящих, как их величественный дворец поглощает пламя.

— Они не свирепы от природы, — прошептала я Вину. — Только если их не спровоцировать. Его ослепили. Он в панике. Если бы я не ненавидела Лазаря за все, что он сделал со мной, с Кейном, с его народом — одного ослепления этого невинного существа было бы для меня достаточно.

С новым воплем стрикс щелкнул зубами в сантиметре от моего лица. Мы с Вином отпрыгнули назад и увидели, как мутные, покрытые шрамами глаза чудовища бешено вращаются. Стрикс врезался в стену, где мы только что стояли, и завыл так громко, что камень за моей спиной содрогнулся.

Мы, толкая друг друга, поднялись. Вин мрачно смотрел на мечущееся создание.

— Мы не можем позволить ему убить нас из-за нашей жалости.

— Я не об этом! — выдохнула я. — Мы можем прорваться, не причинив ему вреда!

Я была неправа. Это была не логово, а клетка. Тот коридор — слишком узкий и извилистый для такого создания, особенно лишенного зрения. Но не настолько маленький, чтобы запахи города — дым из труб, сера и жарящееся мясо — не могли просочиться внутрь. Сплошная пытка для этого стрикса, которого держали здесь на привязи, не позволяя дотянуться до свободы, что он слышал и чувствовал день и ночь. Такая чудовищная жестокость.

Я не стала ждать согласия Вина. Я рванула через лужи, от которых по запаху было ясно — это годы нечистот. Летела, петляя между бьющими крыльями и рассекающими воздух когтями…

Но Вин не поспевал за мной.

Стрикс настиг его, с силой швырнув на землю, и те самые когти впились в руку, которую Вин успел поднять в последний миг.

Ужас застилает глаза кровавыми пятнами.

Вин