Аромат магии - Мария Снайдер

моему горлу и приказал моим товарищам остановиться. Они проигнорировали его. Я схватила его за запястье и направила в него свою магию, причинив боль, вместо того чтобы исцелить. Он дёрнулся и упал на колени, увлекая меня за собой. С ещё одним ударом он упал навзничь. Я выхватила нож из его онемевших пальцев. Минус восемь.

К тому времени, как я закончила, звуки борьбы стихли. Саул, Тея и Блоха стояли среди распростертых тел. Десять поверженных противников. Вид у них был довольно самодовольный и ничуть не потрёпанный. Хотя я проверила Блоху, несмотря на его протесты, желая убедиться, что с ним всё в порядке.

Я оглушила трёх последних нападавших, чтобы удостовериться, что они не очнутся. Несколько мгновений мы улыбались друг другу, переводя дыхание.

— Как долго они будут в отключке? — спросила Тея.

— Они будут без сознания три-четыре часа, — ответила я.

Она кивнула.

— Это даст нам достаточно времени, чтобы догнать основную группу.

— Но разве мы не должны отчитаться? — спросила я, подумав, что ещё одна стычка может закончиться не так хорошо.

— Нет, пока мы не определим, куда они направляются и что планируют делать.

— Что произойдет, когда эти парни проснутся? — Блоха указал мечом.

— Если они будут умны, то вернутся на свою базу, — сказала Тея.

— А если нет? — спросил Блоха.

— Они погонятся за нами, — ответила я.

— Если они смогут нас найти, — улыбнулся Саул.

Он умел улыбаться. Ему не нужно было беспокоиться о безопасности Блохи. Я открыла рот, чтобы возразить…

— Расслабься, Мамочка. Мы защитим его, — сказала Тея.

— Я могу сам о себе позаботиться, — возмутился Блоха.

— Ему удобно управляться с этим мечом, — добавил Саул.

В моей памяти вспыхнули воспоминания о его отсутствующем взгляде и посиневших губах. Джаэль высосала жизнь из Блохи, не прикоснувшись к нему. Я посмотрела на каждого из своих спутников, добиваясь их пристального внимания.

— Не все опасности физические. И если мёртвые солдаты, за которыми мы следуем, обнаружат нас, все ваши навыки будут бесполезны.

Саул и Тея обменялись взглядами, как будто пытались решить, стоит ли им потакать мне или нет.

Блоха уловил то, что, вероятно, приняла за ошибку.

— Подожди, ты сказала мёртвые солдаты?

— Многое произошло с тех пор, как ты умер, Блоха, — ответила я.

— Она может объяснить тебе свои теории позже, — сказала Тея.

Теории? Я одарила её «взглядом Керрика» — пристальным и холодным.

— С одной стороны, я знаю, что ты говоришь правду, но с другой, я просто не могу это осознать. Ты можешь это понять? — спросила она.

Я могла.

— Давай уйдем, пока враг не ушёл слишком далеко от нас, — сказала Тея. — Я не хочу устраивать ещё одну засаду, поэтому на этот раз мы будем двигаться медленнее и часто останавливаться. Жди моего сигнала.

Мы держались поближе к ней, останавливаясь по команде и прислушиваясь к звукам нападения. День клонился к вечеру, и я заметила, что тропинка, по которой мы шли, стала тоньше. Легкий шум, издаваемый проходящими солдатами, время от времени прерывался странным рокочущим звуком, который вибрировал в подошвах моих ботинок. В конце концов звуки стихли, пока я не перестала их слышать. Затем их шаги затихли. Мы остановились.

— Мы их упустили? — спросила я.

— Не может этого быть. Тропинка была четко обозначена, — сказала Тея.

Подумав об Урсане и его помощниках, я взглянула на верхушки деревьев. Никакого движения, если не считать лёгкого ветерка, шелестящего листьями. Никаких признаков того, что там кто-то прячется. При таком количестве людей, по крайней мере, парочка из их оружия должна была блестеть на солнце.

Мы продолжали двигаться на северо-восток ещё час, но не увидели ничего, что указывало бы на то, что кто-то проходил этим путем.

Более двухсот мёртвых солдат исчезли.

КЕРРИК

Ноак отступил назад и жестом приказал Керрику встать. Лес вокруг них наполнился звуками сражения. Его армия вступила в бой с воинами племени, но Керрик не смел отвести взгляда от своего противника. Крепко сжимая меч, Керрик поднялся на ноги.

— Я вижу тебя, Волшебник, — сказал Ноак, принимая боевую стойку.

Керрик снял магическую маскировку; у него было плохое предчувствие, что ему понадобится вся его энергия.

Дадао Ноака бросился вперед. Керрик отразил удар широкого меча как раз вовремя. Его пронзил страх. Да, битва будет не из приятных. Ноак наносил удары снова и снова. Керрик попытался защититься. Его действия переключились в режим выживания, когда Керрик отразил молниеносные атаки Ноака. Керрик блокировал и уворачивался, но у крупного мужчины было больше скорости, силы и выносливости. Вождь был неумолим, а навыков Керрика было недостаточно.

По мере того, как на его руках, ногах и туловище появлялось всё больше порезов, Керрик удивлялся, почему Ноак не воспользовался своим преимуществом, когда у него была возможность нанести смертельный удар.

Задыхаясь от усилий, Керрик взмахнул мечом слишком широко, и дадао Ноака нанёс ему глубокую рану поперек живота. Керрик отшатнулся, Ноак последовал за ним, выбив меч из руки Керрика. Затем Ноак перевернул свой меч и ударил Керрика рукоятью по ребрам.

Отвратительный хруст кости сопровождался вспышкой боли. Керрик упал на колени, хватая ртом воздух. Ноак указал на перестрелку неподалеку. Воины племени сражались с ожесточением. Кровь запятнала их белые одежды, но Керрик сомневался, что это была их собственная кровь, поскольку они с лёгкостью прорубались сквозь его солдат, словно жали сено. В меньшинстве его армия лежала, разбитая и окровавленная. Горе и ярость наполнили его, заглушая боль. Керрик потряс деревья своей магией, подавая сигнал к отступлению, пока они все не погибли.

С приливом энергии он вскочил на ноги и бросился на Ноака. Предводитель поднял свой дадао и сильно ударил Керрика в висок. Его поглотила темнота.

* * *

Сильная боль пронзила руки, разбудив Керрика. Солнечный свет пронзил глаза. Он зажмурился, когда пульсирующая боль в голове вызвала приступ тошноты. Керрик сделал несколько глубоких вдохов. Каждый из них причинял острую боль. Сколько рёбер у него было сломано? Его туманные воспоминания были наполнены страхом и смертью — кошмаром, который отказывался исчезать.

Ему нужно было сохранять спокойствие, поэтому он сосредоточился на своём нынешнем положении. Лежа на боку на земле, он чувствовал, как ныла каждая мышца, а на руках и ногах саднили многочисленные порезы. Рубашка, всё ещё влажная от пота и крови, прилипла к коже. На его правом виске горела рана, а глубокий порез на животе пульсировал болью.

Пытаясь унять судороги в руках, Керрик обнаружил, что его запястья крепко стянуты за спиной. А лодыжки связаны вместе. Бросив быстрый взгляд сквозь полуприкрытые веки, он