Право первой ночи, или Королям не отказывают - Лена Хейди

Но ему ничего не оставалось делать, как встать. Если бы остался сидеть — это было бы вопиющим фактом пренебрежения к почившему монарху, одно имя которого до сих пор вызывало во всех трепет.

Вслед за ним поднялись его жена, Рональд и все остальные его сторонники.

Что ж, счёт был три–один в мою пользу.

В полной тишине перевёл взгляд на портрет Эдуарда Великого.

Отец бы мной гордился…

Глава 55

Везение

Рэйвен

После минуты молчания я опустился на трон. Все остальные тоже сели.

Дальше поминальный ужин потёк своим чередом. Аристократы приступили к трапезе, и один за другим стали произносить речи в честь усопшего короля — каким он был замечательным, как много сделал для страны и для каждого из них лично.

Речь Дарка была краткой и полной намёков. Мол, он твёрдо намерен вести страну к дальнейшему процветанию, и армия ему в этом поможет.

Рональд выразился тоже немногословно. Напустил на лицо вселенскую скорбь и сокрушённо поведал, как сильно ему будет не хватать отца. Подчеркнул, что всегда был его любимым сыном и всю свою жизнь ощущал отцовскую поддержку.

Я надеялся, что на этом все неприятные сюрпризы закончатся.

Но судьба распорядилась иначе.

Один из официантов — худощавый парень лет восемнадцати — так нервничал, что нечаянно перевернул мой бокал с земляничным соком.

Можно сказать, тем самым он спас мне жизнь.

— Ой, простите, извините, — пролепетал он в полуобморочном состоянии.

Едва алая жидкость пролилась на белую накрахмаленную скатерть, то сразу окрасилась в фиолетовый цвет. Явный признак того, что напиток был отравлен ядом циркуты. Именно он даёт такой выразительный оттенок, вступая в реакцию с крахмалом.

Выпив это пойло, я бы даже ничего не почувствовал. А вот ночью, во время сна, наступила бы остановка дыхания. Уверен, это списали бы на стресс от потери отца.

Меньше всего мне был нужен скандал на этом мероприятии.

Придворные должны думать, что всё идёт своим чередом, и что никто не пытается отравить бастарда, объявившего себя правителем ещё до коронации.

Пока никто ничего не заметил, я быстро накинул на пятно большую салфетку и припечатал это всё сверху широким плоским блюдом, не давая официанту возможности попытаться оттереть намоченную ткань.

Наивный юноша даже ничего не понял про яд и перепугался лишь из-за своей оплошности. Иначе он бы просто хлопнулся в обморок. А так — ограничился лишь дрожащими руками, испариной на лбу и красными пятнами по всему лицу.

Единственным, кто всё видел и понял масштаб катастрофы, был главный распорядитель, Глен Миллер. Его лицо тоже пошло пятнами, только сине-зелёными, а на лбу резко вздулась тёмная вена. Наверное, у мужика аж давление подскочило. Только бы его инсульт не накрыл.

Он был настолько потрясён увиденным, что я вычеркнул его из списка подозреваемых. Но от допросной ему, конечно же, не отвертеться.

Быстро подскочив ко мне, Глен низко поклонился и очень тихо уточнил:

— Какие будут распоряжения, ваше величество?

— Не трогать, — так же негромко отозвался я.

Глен понятливо кивнул, низко поклонился и рванул куда-то на кухню.

Вернулся с подносом, уставленным едой и новым земляничным напитком.

— Прошу вас отведать. Это качественные блюда, клянусь своей жизнью, — сдержанно пояснил он.

Между строк читалось: это нормальная еда, не отравленная, гарантирую.

— Спасибо, Миллер, — искренне сказал я.

К счастью, никто больше не понял истинной сути происходящего. Со стороны это выглядело так, что новичок-официант опрокинул бокал, и теперь распорядитель пытается загладить эту оплошность, чтобы не полетели головы. Будь на моём месте Эдуард Великий, обоих провинившихся — и криворукого парня, и того, кто допустил новичка к правителю — казнили бы прямо на месте.

Лишь в другом конце стола злобно сверкнул очами Оливер Дарк.

Я пристально посмотрел ему в лицо, намекая, что так это не оставлю. А этот властолюбивый генерал самоуверенно вскинул подбородок — мол, ничего не докажешь.

Что ж, везение было снова на моей стороне.

Теперь, можно сказать, счёт стал пять-ноль в мою пользу. И отраву не выпил, и громкого скандала избежал. Всё чинно-мирно-благородно.

Как ни изображал Оливер невозмутимость, в глубине души у него всё кипело от ярости. Все его планы и козни полетели в бездну.

Когда поминальный ужин стал подходить к концу, я взял слово. Поднявшись, громко и уверенно произнёс:

— Дорогие подданные! Спасибо каждому из вас, что пришли почтить память моего отца, выдающегося правителя Эдуарда Великого! Его безвременная кончина явилась тяжёлой утратой для всех без исключения айгорийцев. Но назло всем врагам мы продолжим его светлое дело! Уверен, он бы одобрил моё решение наградить безгранично преданных ему людей, чтущих его память. Я назначаю главного распорядителя этого ужина — лорда Глена Миллера — своим личным секретарём. И завтрашний день объявляю Днём аудиенции, где в своём королевском кабинете приму каждого, кто запишется на приём, чтобы выслушать его чаяния, пожелания и наградить за долгие годы безупречной службы.

Судя по поднявшемуся восторженному гулу, мои шансы быть коронованным резко возросли.

Глава 56

Маркиз

Рэйвен

Что ж, по итогу поминальной трапезы число моих сторонников резко увеличилось.

Но расслабляться было рано.

Если Дарк осмелился на отравление, он может придумать что-то ещё взамен неудавшегося покушения.

— Глен, когда все разойдутся, вызови в трапезную дознавателей и объясни им, что произошло. Отдай им скатерть и бокал как улики. Пусть проведут расследование, не поднимая шума. Скажи, чтобы тебя не трогали и не таскали в допросную. Я наделяю тебя неприкосновенностью, как своего личного секретаря, — давал я инструкции Миллеру, возвращаясь из трапезной в свою опочивальню.

— Это такая честь, ваше величество! Нет слов, чтобы выразить, как я вам благодарен! И как сильно возмущён покушением на вашу светлую персону! — моего нового помощника колотило от эмоций.

— После дознавателей найди сенешаля Нориса, пусть выделит тебе служебную комнату, как королевскому секретарю. В ней уже с этого вечера будешь записывать аристократов, желающих завтра прийти ко мне на аудиенцию. Назначай им время с интервалом в двадцать минут. И включи в расписание мои часовые перерывы на завтрак, обед и ужин, — продолжил я.

— Как пожелаете, ваше величество, — поспешно кивал Глен. — А что прикажете делать с Морвиком?

— С кем? — не понял я.

— С тем парнем, который опрокинул бокал,