Не тот мужчина - Наташа Андерс

— Ты должен поблагодарить меня за то, что я придерживаюсь правил. Без них все может очень быстро запутаться, Брэнд.

— Солнышко, я следовал правилам большую часть своей жизни. Я просто хотел бы знать, когда преступил границы дозволенного. Вежливый разговор за ужином явно доставляет тебе неудобства, а это значит, что я, вероятно, нарушаю одно из твоих священных правил. Пожалуйста, просвети меня на их счет.

— Они довольно простые. Например, никаких подарков. Ни дарить, ни принимать. Я имею в виду, это же очевидно, верно?

— Верно?

Брэнд не казался убежденным, но Лия проигнорировала его и продолжила:

— И чтобы я не оставляла у тебя вещи: одежду и прочее. Это было бы слишком интимно. И никаких ночевок. Это важный запрет. Также в списке: не знакомить со семьей, но этот поезд давно ушел.

— Почему ты не хотела, чтобы я познакомился с твоей семьей? — Он казался оскорбленным. — Я симпатичный парень.

— Верно, но я бы не хотела представлять тебя своим родителям — у них возникли бы определенные ожидания. Однако тебя представили в качестве друга Мейсона и Дейзи, так что, полагаю, от этой пули удалось увернуться. И, естественно, ты не представил бы меня своей семьей и друзьям.

— Естественно.

И снова в его голосе прозвучала обида. Или, может быть, он защищался. Лия не была уверена. Просто его реакция казалась… странной. Она ожидала согласия и даже одобрения.

— Кроме того, полезно напомнить себе, что скоро все это закончится, и лучше сохранять эмоциональную и интеллектуальную дистанцию. Ты мне нравишься, и ни к чему, чтобы понравился еще больше.

— И поэтому ты не позволяешь себе разговаривать со мной? На случай, если, не дай Бог, я тебе понравлюсь больше?

«Или я влюблюсь в тебя…»

Вслух Лия, конечно, сказала другое:

— Если мы станем друзьями — это все усложнит.

— Ну, я думал, что мы уже друзья, и ты мне чертовски нравишься. Ты бы меня не возбуждала, если бы ты не нравилась!

— Ты едва знал меня, когда мы… впервые… это сделали, — напомнила она.

Его лицо потемнело.

— Это не считается.

— Почему?

— Просто не считается. Теперь ты мне нравишься. Я считаю тебя другом. Извини, что нарушил твои правила!

Сэм

Ни с одной из своих прежних «партнерш по сексу» Сэм не дружил, и даже был бы благодарен, если бы некоторые из них придерживались таких правил. Но сейчас они выводили его из себя. Он буквально ненавидел эти гребаные правила!

«Взять бы их, разорвать к чертовой матери, затем сжечь и помочиться, чтобы потушить огонь!»

— О каким еще пунктах мне нужно знать? — напряженно спросил он.

Лия прикусила губу.

— Не ночевать вместе, и никаких посткоитальных объятий.

Посткоитальных? Как чертовски клинически это звучало. По крайней мере, это объясняло, почему Лия вырывалась из его объятий каждый раз, когда они заканчивали.

Сэм не был любителем обниматься, ему было наплевать на объятия. Но что, если он хотел прижать ее к себе для легкого доступа на случаи, если он снова возбудится? Лия, очевидно, не учла этого, что было невероятно эгоистично с ее стороны.

«Но что, если я засну, пока обнимаю ее? Или она? Такое запросто может случиться. Секс — отличное снотворное».

Тут было, о чем подумать.

— Я не могу тебе нравиться, — между тем продолжала Лия. — Ты даже не знаешь меня.

— Конечно, знаю, ты — моя мисс Чопорность.

Сэм не знал, откуда взялось это «моя». Лия не была его. Он никогда не считал ни одну женщину своей, и не собирался начинать сейчас.

Похоже, он начинал по-новому оценивать ее правила и даже понимать их необходимость, но запрет на разговоры — это уже слишком.

— Я полностью за эти твои правила, но ты не можешь ожидать, что мы не будем разговаривать.

— Почему?

— Потому что это нелепо. Я потрясающий парень. — Сэм знал, что его о вызовет у Лии улыбку и оказался прав. — И многие на твоем месте влюбились бы в меня, но ты умнее. Простой разговор не заставит тебя влюбиться в меня, и, поверь, я разговаривал со многими, многими женщинами, и не влюбился ни в одну из них.

— Не волнуйся, Брэнд. Мне тоже не грозит опасность влюбиться в тебя. Меня волнует не это… А близость. Это было бы слишком похоже на отношения, и может внести путаницу. Я бы хотела, чтобы между нами все оставалось ясным и простым.

— Хочешь, чтобы я оставался в категории приятелей по траху? Хорошо, но тебе все равно придется провести со мной некоторое время вне постели. И я не собираюсь сидеть молча, когда мы едем в машине или завтракаем: одни или с твоей семьей.

Лия обдумывая его слова, милая маленькая морщинка появлялась и исчезала между ее бровями.

— Как насчет того, чтобы вести себя вне постели просто дружелюбно? — предположил Сэм.

— Никаких личных разговоров?

— Что ты под этим подразумеваешь?

Она уставилась в тарелку и ткнула вилкой в остывшую пасту.

— Может быть, вопросы о предыдущих отношениях?

— Это вопрос или утверждение?

— Утверждение… наверное.

Сэм усмехнулся.

— Хорошо, что еще?

— Не знаю. Если что, я дам тебе знать.

— Хорошо. — Он еще некоторое время наблюдал, как она гоняет еду по тарелке. — Ты собираешься доедать?

— Думаю, я закончила, — сказала Лия, без колебаний встретившись с ним взглядом.

— Да? — выдохнул он, его глаза опустились на ее рот, и он придвинул свой стул ближе к ней. — Ну, а я только начинаю.

Это было последнее, что кто-либо из них сказал за очень долгое время.

*** *** ***

Сэм проснулся, когда почувствовал, что Лия осторожно выбирается из его объятий. Он открыл глаза и хмуро глядел, как она ищет одежду в тускло освещенной комнате, а потом идет одеваться в ванную.

Несмотря на три интенсивных — и чрезвычайно приятных — занятий сексом он не хотел, чтобы она уходила. У него был ненасытный аппетит, когда дело доходило до Лии, и знал, что ее голод равен его собственному, поэтому не понимал, почему она таким образом ограничивала их порции.

«Разве она не понимает, что этим только продлевает нашу интрижку?»

Лия вышла из ванной, полностью одетая, и резко остановилась, когда увидела, что он не спит.

— Я не хотела тебя беспокоить.

— Останься.

— Нет. Не могу. Уже почти полночь. Не хочу, чтобы семья узнала.

— Это не их дело. Ты можешь трахаться с кем угодно, черт возьми.

— Они будут беспокоиться.

— Потому что я какой-то монстр-насильник, а ты моя