Никаких аристократов, или Фальшивая Невеста - Марина Бреннер

Может даже, и сто миллионов, на что всякий раз получала строгую отповедь:

— Нехер делать ночью на улице. Сиди дома, Эллинора. У меня от тебя днём — то голова кругом, ещё и ночью за тобой следи. По ночам только кошки гуляют, шлюхи и разная пьянь. Ты ни то, ни другое и ни третье, так что нечего делать. Твоя обязанность по ночам мне постель греть. Вот и грей. Тебя для того и взяли сюда, женщина. Вообще, в вас, бабах ценно только одно умение: держать рот закрытым, а бёдра открытыми. Но не наоборот, Элли.

Строгий супруг, который был тогда ещё женихом, даже и в Парме не дал ей погулять толком на празднике по случаю их помолвки! И потом... никогда. Хыыыы... Обидно! Как обидно, а! И вот как же быть теперь?

Лейд Раймер — муж. И она, лейда Раймер, обязана его слушаться... Она же, вместо этого...

— А вот ты вернись сперва, — принялась бурчать Элли в огромный воротник меховой куртки, носившей смешное название "хухлянка" — Вернись, Дарион. Живым... Тогда и буду тебя слушаться, и постель тебе греть! Пока же... не лезь в мысли. Оставь меня в покое, ладно? Я тебе дом сберечь обещала...

Рейз, идущий немного впереди, недоуменно обернулся. Расслышав не всё, уловил смысл сказанного и деликатно промолчал.

Рыкнув вполголоса на двоих охранников, шедших за лейдой, продолжил прерванные этим бубнежом объяснения:

— Сетки поверху, — посветил фонарём — видите? Ну вот, мы смотрим, чтоб целые были. Чтоб открытых ходов не было. Это мы видим, несмотря ни на что. Смысл обхода в чём? Вот, чтобы это всё отследить.

— Ясно, — кивнула Эллинора, восхищённо разглядывая чёрное небо, разрезанное яркими, салатовыми нитями сеток — А вот Сторожа... Когда они в скалы уходят, там приблизительно эта же работа?

Нортан помотал головой и протянул Элли рукавицы:

— Наденьте, лейда. Сверху перчаток, ага! Сегодня тепло, но на всякий случай. Ознобиться можете. А это в вашем... положении негоже.

Девушка поморщилась, выполняя приказание. Ещё одна нянька, легр ему в зубы. Мало Кэти с её причитаниями, Нейни с её вздохами, целителя с ухмылочками и Дариона с рычанием и неустанной, непрерывной руганью. Заладили... "Положение, положение"!

Она же не больна! Просто беременна. И чувствует себя прекрасно.

Однако, от всей этой опеки и попыток завернуть её, лейду Смотрительницу в вату, ощущение уже такое, что не молодая женщина живёт теперь в поместье, а наладом дышащая старуха. Ага! С больными мозгами, раздутыми от приливов крови ногами и костистой, скрюченной спиной, обтянутой бледной, усыпанной бородавками, кожей.

— У Сторожей другая задача, — Рейз крепко завязал края обеих рукавиц Элли кожаными шнурками — Сложнее... Они ходы стерегут. На Стыке, именно в скалах этих ходов до х... ммм... много! Невозможно сказать, сколько их там, когда какой откроется, и что из него сюда полезет. Тогда им придётся принять бой, если что.

Девушка поежилась:

— Нортан... а вот эта война... Она где?

— В Скалах, лейда. В самих Скалах. В ходах. Ваш муж сейчас жопу рвёт, чтоб она сюда не выползла. Так вот. Если Черви или Боевые выродки верх одержат — хана Приграничью. Они, конечно, слабее. Но их больше. Намного больше. Им это место догола смести — раз плюнуть.

— Что им надо, Нортан? — их взгляды, ярко — синий даже в темноте и мутный, с еле видимыми гранатовыми точками, скрестились — Зачем они?

— Земли им нужны, — ответ прозвучал грубо и однозначно — Земли. Место. И вы с дитём. Вы же мага носите! И, скорее всего, здорового. Вырожденцам и Червям он как кусок хлеба голодному.

Едва только Элли раскрыла рот, чтоб ответить что — то вроде: "Ничего они не получат!", как вдруг головорез резко обернулся назад...

Со стремительностью, совсем неожиданной для такой туши, мужик тычком пихнул девушку в огромный сугроб, надежно прикрыв её своим телом.

— ЧТО?! — взвизгнула Эллинора, сразу же получив ответ на свой вопрос.

Ход — прорезь в темном, испещрённом редкими, падающими снежинками и полосками света от сеток, воздухе, открылся сразу же за оградой. Эта прорезь, выглядевшая будто рана на черной шкуре, сильно воняла гарью и переливалась всеми оттенками крови.

Охранников оказалось далеко не трое. Едва только ход открылся, наёмники повыскакивали невесть откуда подобно аляписто раскрашенным шарикам на палочках, которые выскакивают из под отщелкивающихся крышек детских игрушек, коробочек — смехотунчиков.

Оттолкнув Элли, Нортан рванул вперёд, ломая ограду.

Несмотря на некоторое замешательство барахтающейся в снегу Смотрительницы, та успела глаза вытаращить от удивления силе рук Двоерылого. Под ударами кулаков и россыпью отборной брани (хм, если б Дарион был здесь, так от зависти скис, услышав такие многоэтажные словестные конструкции — *от автора), серый камень ограды крошился как куски сахара под чугунными щипцами.

— Черви! — рявкнул мужик, выбираясь за ограду и давя ногами каменно — снежное месиво — Домой, лейда! БЕГОМ!

— Щщщщас, ага, — выплюнула Элли комок слов вместе с набившимся в рот снегом — Щааа... Тьфу! Эээй!

С большим трудом поднявшись на ноги, девушка вновь рухнула на колени, оглохнув от криков, воплей и звона пытающегося закрыться хода.

В этой какофонии звуков ей показался даже и хруст костей... Кто знает, может так оно и было? В драке всё может произойти. У боя, честного боя, одна мелодия. У драки — другая.

Подняв голову, Элли слышала теперь отчетливо и хруст костей, и хрясть рассекаемых топориками черепов Червей, растерявшихся от столь быстро и внезапно данного им отпора.

И... всё произошло как — то быстро!

Впоследствии и сама Смотрительница не смогла дать даже и более — менее внятного пояснения этому, ограничившись мычанием, икотой и закатыванием глаз. Пока же...

— НОООРТАН! — завыла она протяжно, плюясь снегом и чуя аромат... горелой плоти?!

Темнота, взрывающийся, стремительно багровеющий кровью снег, вылетающий из под ног и падающих тел не стали помехой для того, чтобы увидеть то, что увидела Элли. Не стали помехой для того, что ей пришлось сотворить!

Широко распахнув глаза, Смотрительница увидела, как на верного слугу и... друга? Да... ДА! Так всё и было! На её друга напали сзади. Сразу двое, вооруженных всего — то резаками, показавшимися Эллиноре ужасным оружием...

— Ах ты ж! — крикнула она, ударяя сразу обеими нестерпимо зудящими и горящими ладонями о снег — НЕ ТРОГАТЬ МОЮ ОХРАНУ!

Ручейки пламени, вырвавшиеся из кончиков пальцев, покатились по земле, становящейся голой под ними. Слившись воедино, образовали реку, выбившую к леграм остатки ограды и радостно устремившуюся на свободу. Поток, искрящийся и