Беды с любовью - Лорен Лэйн

«Плазе». Ей не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что он тоже на неё не смотрит. Она даже не взглянула на него, пока пастор Митчелла без конца бубнил о последовательности на завтрашней церемонии.

Было удивительно легко оставаться в настоящем моменте. Помнить, что она здесь ради своей лучшей подруги. Что этот день был посвящён Джули, а не Эмме. А потом репетиция закончилась, и она выжила. Они выжили.

Но теперь они были на репетиционном ужине.

И Эмма злилась. Потому что впервые за долгое время она заново переживала моменты, которые давно считала мёртвыми внутри себя.

Райли наблюдала за ней, выглядя наполовину обеспокоенной, наполовину весёлой. — Ты уверена, что тебе не нужна эта фляга? На всякий случай? Потому что это может быть один из тех вечеров, когда бокал хорошего вина не подходит, понимаешь?

— Мы в одном из самых дорогих ресторанов Манхэттена, — ответила Эмма. — Я не собираюсь начинать пить из фляжки.

— Если тебе от этого станет легче, фляжка от Тиффани. Подарок Лиама на двадцать первый день рождения. Первый и единственный раз, когда старший братец зашёл в этот магазин, так что это практически священный предмет. Кроме того, чертовски стильно для ёмкости с виски.

— Я в порядке, — сказала Эмма, выдавив улыбку. — Но спасибо.

Райли заставила себя улыбнуться в ответ, её глаза были грустными, и это заставило Эмму почувствовать себя намного хуже. Это должен был быть вечер празднования и счастья, а не унылая прогулка по воспоминаниям с подругой, пытающейся всучить ей виски.

Она мысленно встряхнула себя. — Знаешь что? Пойдём пообщаемся, — сказала Эмма. — Ты выглядишь слишком хорошо, чтобы сидеть в углу в одиночестве. Это платье…

Райли нагло ухмыльнулась и подмигнула. — Сэму оно тоже понравилось. Дважды.

— Больше никаких подробностей, — пробормотала Эмма, подняв руку. — Пожалуйста.

Она позволила Райли втянуть её в разговор с несколькими школьными подругами Джули из Калифорнии и изо всех сил старалась не обращать внимания на то, что Кэссиди был примерно в четырёх футах слева от неё, разговаривая с длинноногой брюнеткой с кудрявыми волосами, и в платье, которое было короче, чем у Райли.

Джули подскочила к ним, выглядя восхитительно в белом коктейльном платье с завязками на шее и с объёмным хвостиком. Она выглядела свежей и сияющей.

И счастливой. Почти невыносимо счастливой.

Эмма вспомнила, на что было похоже такое счастье.

И именно поэтому она злилась. Не потому, что она вспоминала плохие моменты. А потому что она вспоминала хорошие моменты.

Джули вежливо извинилась перед всеми остальными, прежде чем отвести Эмму, Райли и Грейс в сторону. — Так, никакого давления, девочки, и под этим, конечно, я подразумеваю, что чувствую себя полностью обязанной тем, что я сейчас скажу. Родители Митчелла настаивают на том, чтобы мы произносили тосты.

— И что? — спросила Райли.

— А то, что они платят за всё это шикарное мероприятие, поэтому они могут делать то, что хотят, но, да поможет мне Бог, если мама Митчелла встанет и начнёт говорить, эта вечеринка превратится в групповой сон, и весь этот праздник пройдёт впустую…

— Впустую? — перебила Эмма.

Джули указала на неё. — Попробуй пожить с Митчеллом и не нахвататься подобных слов.

— Успокойся, Джулс, — сказала Грейс. — Мы тебя прикроем. Если родители Митчелла начнут портить настроение своими монологами, Райли притворится пьяной и попытается вырвать микрофон.

Райли кивнула. — Я упоминала, что принесла фляжку? С таким же успехом она может быть реквизитом, раз Синклер утверждает, что она ей не нужна.

Джули и Грейс посмотрели на Эмму, и рука Джули потянулась к её руке. — Как ты?

Эмма застонала. — Я в порядке. Я возненавижу себя, если ты потратишь хоть одну секунду, беспокоясь обо мне.

— Я не беспокоюсь, — сказала Джули, — просто… это произошло именно тогда, верно? Всё, что произошло между вами двумя, было на репетиционном ужине?

— Давным-давно, — сказала Эмма, сжимая руку Джули. — Мы с Кэссиди оба двинулись дальше.

Джули начала грызть ноготь, но потом поняла, что не хочет испортить свой новый маникюр. — Так ты не страдаешь от посттравматического расстройства от отношений?

— Да ничего подобного, — сказала Эмма, стараясь, чтобы её голос звучал непринуждённо.

Райли наблюдала за ней, прищурив глаза. — Ага. Что это с вами двумя в последнее время?

— Что ты имеешь в виду? — Эмма сделала глоток своего вина.

Райли фыркнула. — Думаешь, мы не замечаем каждый раз, когда между вами происходит крошечная перемена?

— Вообще-то, мы ещё больше замечаем, потому что изменения крошечные, — добавила Грейс. — На самом деле, было бы менее подозрительно, если бы вы двое чередовали стычки и вели себя дружелюбно. Но вместо этого вы оба чертовски стараетесь не замечать друг друга.

— Ага. И это очень заметно, — кивая сказала Джули.

Эмма оглядела подруг. — Может ли кто-нибудь из вас объяснить всё это? Потому что это прозвучало как какая-то бессмысленная оценка, ради которой я должна была лежать на диване у психолога.

Все трое обменялись взглядами. Затем Грейс заговорила. — Дело обстоит так: долгое время мы думали, что вы с Кэссиди избегаете друг друга из-за какого-то ужасного разрыва, после которого вы возненавидели друг друга.

— А теперь? — спросила Эмма, хотя и не была уверена, что хочет это услышать.

— Теперь мы думаем, что вы двое избегаете друг друга по гораздо более страшной причине, — тихо сказала Грейс. — Потому, что вы способны причинить друг другу боль.

Эмма отвела взгляд. Да, она определённо не хотела этого слышать.

— Знаешь, он наблюдает за тобой, — сказала Райли. — Когда он думает, что ты не видишь.

Эмма ненавидела, что её сердце сделало какие-то выкрутасы.

— У тебя всё ещё есть чувства к нему? — спросила Джули. — Никто не осудит тебя, если его недавнее присутствие, всколыхнуло какие-то давно похороненные чувства.

Эмма открыла рот, чтобы отрицать это. Чтобы отрицать всё. Она не могла заставить себя солгать.

Но она и не могла собраться с силами, чтобы сказать правду, потому что правда заключалась в том, что она не знала, что чувствует. Или что чувствовал он.

Она