2.0. Крылья - Наталья Васильевна Крынкина

– Я щас врежу тебе! – отозвался тот, дёргаясь и переворачивая тарелку на стол.

– Да что такое с вами?! – повысила голос Саша. – Вы можете вести себя нормально хотя бы сейчас, в такой момент?! Зачем ты его задираешь?! – возмущённо обратилась она к Денису. – Почему ты его так ненавидишь?! – дёрнула Ивана за локоть.

Нестеренко гневно раздувал ноздри и неимоверным усилием воли смог обуздать свою ярость и выцедить:

– Потому что я меньше всего хочу быть похожим на его отца!

И Денис парировал почти победоносно:

– Потому что больше всего ты теперь на него и похож!

* * *

– Здоро во, мешок с костями!

Сегодня к Дане в палату впервые разрешили пустить посетителей, и Саша тут же пожалела, что из всех его друзей взяла с собой Андрюху.

– Придурок, – сипло отозвался Данька, нашарил здоровой левой рукой на стуле огромное яблоко и запустил им в Мельникова.

Тот ловко поймал его – вратарь всё же! – и неаккуратно заметил:

– Неплохо! Прицел на месте! К осени будешь в строю!

На стуле рядом с кроватью больше не было никаких предметов, поэтому следующим в Андрюху полетел именно старый скрипучий стул.

– Пошёл отсюда! – прохрипел с больничной койки Даня, задыхаясь от нехватки воздуха и беспомощно извиваясь под одеялом в попытке хотя бы приподняться на локте.

На шум в палату влетели медсестра и мама. Саша поднимала стул и одновременно пихала ногой Андрея, чтобы тот заткнулся. Сегодня его дурацкие шуточки были неуместны, и ей впервые захотелось придушить товарища.

– Выходите, молодые люди! – скомандовала медсестра, указывая им на дверь.

И Саша двинулась к выходу, бросив отчаянный взгляд на брата. Мама попыталась взять его руку в свою, но он не дался. Она хотела провести ладонью по его волосам, и сын отдёрнул голову. На глазах у мамы выступили слёзы, и Саша вернулась.

– Мам, пойдём, – обняла её за плечи и снова посмотрела на Даню, которого трясло от осознания собственной беспомощности. Он отвернулся от них, не желая видеть, и ей не хотелось его за это осуждать.

Он двигался в гору, мечтал о большом спорте и высоких достижениях. А теперь всё против его воли изменилось, перевернулось и встало с ног на голову. С этим ничего нельзя поделать, а у него не было даже физической возможности, чтобы рвать и метать. Жалкие слёзы и сдавленный вой в подушку – всё, что ему остаётся.

Мама легко поддалась, и они вместе покинули палату. Медсестра выглянула чуть погодя и, не закрывая за собой дверь, чётко проговорила:

– Посещения на сегодня отменяются. У него ушиб головы, а это всегда боли, раздражительность и агрессия. Сейчас ему нужны тишина и покой. – А потом снова скользнула в палату.

Мельников стоял неподалёку и, конечно, всё слышал. Он виновато взглянул на Сашу и взъерошил волосы. Но она и на него сейчас не злилась. Кто угодно мог вывести Даню из себя самыми безобидными действиями, просто у Андрея это получилось молниеносно – с первой попытки и всего за полминуты.

– Мам, он не хочет, чтобы мы его жалели, – выдавила Саша, утирая её влажную щёку. И тут же почувствовала на плече крепкую руку.

– И чтоб его подбадривали – тоже, – выдохнул Мельников ей в волосы. – Он такой же, как ты, – и добавил: – Почти!

Саша кивнула, соглашаясь с ним. Данька всегда был с ней рядом и поддерживал в трудную минуту. В детстве учил кататься на коньках и работать руками. Первым подставил плечо, когда папа запретил ей играть в хоккей. И завязывал ей коньки, когда отец всё же выпустил её в последний раз на лёд. Подтрунивал над ней и Денисом, когда они тянулись друг к другу сквозь километры, выполнял его мелкие просьбы и поручения ради сестры.

И теперь её очередь быть рядом со старшим братом и учиться жить в новой реальности вместе с ним.

– Ну, идите, – мама погладила Сашу по плечам, – я ещё побуду здесь. Подожду, может, он успокоится.

– А если нет? – грустно улыбнулась она. – Давай, может, я останусь? У меня лучше получается справляться с буйными, – и покосилась в конец коридора, где на стульчиках по разные стороны друг от друга на максимальном расстоянии сидели Иван и Денис.

Что имели в виду эти двое в перепалке за столом, она так и не поняла. Ванька зарядил Ковалёву в глаз. Она в ответ по инерции заехала ему по зубам, разбила губу и выбила переднюю пломбу. На этом всё и закончилось. Оба парня замолчали и теперь ходили по квартире, как два кота, каждый из которых разметил свою территорию, и старались не пересекаться.

Она пыталась попросить прощения у Ивана, и тот неохотно принял её извинения. Разговаривать о своих странных отношениях с Денисом он отказался и отправил её с расспросами к оппоненту. Сам Денис теперь носил под глазом фиолетовое украшение и тоже упрямо хранил молчание.

Мама улыбнулась уголками рта и заметила:

– Посмотри, они даже двигаются одинаково!

Саша вопросительно посмотрела на неё. Мама молча пожала плечами и вздохнула:

– Они похожи, Саш… – а потом перевела тему: – Сможешь связаться с Женей и сказать ей, что дополнительных занятий в ближайшее время пока не будет?

Саша запоздало кивнула. Женька тоже переживает за Даню, а мама не знает, как разговаривать с ученицей о нём. И, наверное, думает, что девочкам будет проще делиться новостями друг с другом. Даже несмотря на то, что они не такие уж и подружки.

Саша отвлеклась на движение перед собой. Денис приблизился и молча обнял её. Девушка аккуратно потрогала его синяк:

– Ну, ты расскажешь мне всё-таки или нет, что там у вас за родственные связи?

Парень надул щёки и недовольно выпустил воздух:

– Догадалась, да?

Она ответила кивком головы и легко поддалась, когда он повлёк её за собой на выход.

– Поехали! Дома расскажу!

* * *

Майские праздники в семье Анисимовых выдались совсем не праздничными. В квартире развернулся собачий лазарет, во всех комнатах жили Данькины друзья, а входная дверь не запиралась на замок, потому что без конца кто-то приходил и уходил.

Мама практически жила в больнице, а Саша не успевала мыть посуду и давно забросила идею накормить всех вкусно и чем-нибудь удивить. Поэтому парни питались самой простой едой или заказывали доставку, а чаще всего просто кусочничали.

– Где опять моя любимая кружка?! – недовольно проворчал отец, оглядывая только что вымытую посуду.

Сувенирную кружку с шайбой и хоккеистом на боку ему когда-то подарили ребята из команды, и в семье никто и никогда её не трогал. А теперь она часто исчезала из кухни, и Дмитрий Сергеевич находил её в