Измена и месть. Ты слишком ничтожна, жена! - Анна Кривенко

я прочла несколько книг о придворных танцах (нашла в библиотеке Себастьяна). Даже пыталась отрабатывать движения в своей комнате. Но одно дело теория, и совсем другое — выйти в центр зала, под десятками пристальных взглядов, и не опозориться.

— Простите, но я вынуждена отказаться, — тихо произнесла я, надеясь, что это не вызовет никакой реакции.

Однако в глазах молодого человека мелькнуло недоверие, а затем и гнев. Он поклонился, но ушёл с таким видом, словно я жестоко его оскорбила.

Меня охватило беспокойство. Разве правила этикета не допускают отказа?

Вскоре я заметила, что на меня стали оглядываться. Шёпотки, ухмылки — всё это было явно направлено на меня. Кажется, отвергнутый кавалер решил распустить обо мне какой-то мерзкий слух.

Я стиснула зубы, но старалась не обращать внимания.

И вдруг я почувствовала на себе… совсем другой взгляд. Наверное, дар сработал.

Подняла глаза и увидела Амадея Деруа. Того самого молодого человека, сестру которого спасла.

Он уверенно приблизился ко мне, улыбаясь так искренне, что я невольно расслабилась. Учтиво поклонился.

— Дорогая леди, разрешите пригласить вас на танец.

Я вздрогнула от неожиданности.

— Простите, барон, но я не могу, — смущённо ответила я.

Он чуть склонил голову, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Позвольте мне вести вас.

Я замялась.

— Понимаете, я… я просто не умею танцевать.

Амадей шагнул ближе, и в его глазах появилось лёгкое беспокойство.

— Это испытание, леди. Кто-то хочет опорочить вас. Если вы не станцуете со мной, ваша репутация будет подмочена.

Я замерла.

— Боюсь, если я начну танцевать, моя репутация пострадает ещё сильнее, — попыталась я пошутить.

Он улыбнулся.

— Поверьте мне, танец очень простой. Я поведу вас, не бойтесь. Просто повторяйте мои движения.

Я продолжала колебаться.

Но в этот момент увидела, как Себастьян закружился в танце с какой-то светловолосой девицей. И в его глазах читалось наслаждение — он ликовал, видя меня сидящей в одиночестве. Он добился своего: я была изгоем на этом балу.

Гнев вскипел в груди.

Я не могла позволить ему получить это удовольствие.

Улыбнулась Амадею и вложила свою руку в его ладонь.

— Хорошо, барон. Я приму ваш урок.

Он с лёгким удовольствием сжал мои пальцы, притянул меня ближе.

— Расслабьтесь. Всё получится.

Я едва не ахнула, но взяла себя в руки.

Амадей повёл меня в центр зала, и я, сконцентрировавшись, постаралась запоминать его движения. Они были плавными, размеренными. Постепенно я начала понимать их логику, ритм.

— Вы очень способны, — тихо сказал он, придерживая меня за талию. — И очень талантливы.

Я улыбнулась.

— Как ваша сестра?

— Прекрасно. Расцвела. Спасибо вам ещё раз. Вы подарили нам надежду.

— Слава Небу, — смущённо ответила я.

Мы замолчали. Но через пару мгновений я не удержала в себе вопрос:

— Как вы думаете, кто хочет меня унизить?

Амадей сжал губы.

— Думаю, вы и сами догадываетесь. Но мне неловко говорить это вслух.

Я промолчала. Конечно, догадывалась. Это же слишком очевидно. Неужели у Себастьяна вообще нет ни капли совести?

— К тому же, вам завидуют, — добавил вдруг Деруа с лёгким смешком.

— Завидуют? Мне? — я удивлённо вскинула брови.

— Конечно. Ваш супруг был завидным женихом. С точки зрения женщин, разумеется. Плюс вы прославились в один день. Многие аристократки годами добиваются внимания, но остаются в тени. А вы, будучи скромной, естественной, настоящей, смогли достичь этого за считанные дни.

— Вы так меня захвалили, что даже неловко, — призналась я, смутившись.

Он улыбнулся.

— Это не лесть. Это абсолютная правда.

Музыка стихла.

Я замерла, поняв, что танец завершился.

Почувствовала облегчение. Я сделала это!

Мы поклонились друг другу.

— Вы превосходно справились, — похвалил Амадей, склоняясь к моей руке.

— Благодарю вас, — я искренне улыбнулась.

Я спасла свою честь.

И свою репутацию.

Но Амадей почему-то не спешил разжимать мою руку.

Я удивлённо посмотрела на него.

— Почему мы здесь стоим? — осторожно уточнила я.

Он загадочно улыбнулся, едва заметно поворачивая голову.

— Сюда идёт ваш муж, — сообщил он негромко. — Думаю, ему не нравится, что я танцую с вами.

А создавалось впечатление, что ему нравится дразнить Себастьяна.

Я усмехнулась.

— Да, ему не нравится, что кто-то, в принципе, обращает на меня внимание. Но это не ревность, поверьте. Это дурость.

— Охотно верю! — хмыкнул Амадей.

Но прежде, чем я успела что-либо добавить, на моё запястье легла тяжёлая, властная рука.

Себастьян.

Я даже не вздрогнула, хотя внутри всё сжалось от напряжения.

— Что ты делаешь? — процедил он, сверля меня ледяным взглядом.

Я медленно повернула голову, встретившись с ним глазами, и улыбнулась.

— Как видите, танцую.

Амадей легко отпустил меня, шагнул назад и отвесил лёгкий поклон.

— Спасибо за великолепный танец, — произнёс он, его голос звучал весело, но я уловила в нём вызов, обращенный к Себастьяну.

Развернулся и удалился.

А я осталась стоять посреди зала с Себастьяном, оказавшись в центре сотен любопытных взглядов.

И вдруг заметила: на его лице отразилось лёгкое напряжение.

Я едва не рассмеялась.

Даже его можно смутить? Неужели?

Но это длилось всего миг.

Его пальцы жёстко сжали мою талию, и прежде, чем я успела что-то сказать, Себастьян резко повёл меня в танце.

Я не сопротивлялась.

Лишь посмотрела на него испытующе.

— Ты двигаешься, как кляча на льду, — процедил он раздражённо.

Я чуть вскинула брови.

— А никто не заставлял вас со мной танцевать, — ответила я дерзко.

Он злился.

Я чувствовала это в каждом его движении.

Но он лгал.

Я двигалась хорошо, потому что этот танец почти не отличался от предыдущего. Разве что несколькими фигурами, которые я тут же подстроила под его шаги.

— Вы требовали, чтобы я не высовывалась, — напомнила я, глядя прямо ему в глаза. — А к чему тогда этот танец?

— Потому что ты ослушалась меня и начала флиртовать с Деруа! — парировал он зло.

Я усмехнулась.

— Вряд ли монастырская мышь способна на флирт! — ответила я дерзко. — Разве вы с этим не согласны?

В его взгляде мелькнула ярость, а я резко посерьезнела. Его пальцы сжались сильнее на моей талии.

— Смотри, иначе тебе придётся платить за свою дерзость, — произнёс он, склонившись чуть ближе. Голос стал низким, почти угрожающим. — Кажется, я давно не был у тебя в спальне,