Измена и месть. Ты слишком ничтожна, жена! - Анна Кривенко

Опоить его? Слишком грубо и очевидно. Устроить какую-нибудь сцену? Нет, это только вызовет сплетни и даст Себастьяну повод меня унизить. В конце концов, я решила, что он наверняка сам найдет себе увлечение на балу и забудет обо мне.

Когда наступил вечер, я была готова. Надела новое платье — и залюбовалась. Сон был вещим, наверняка, потому что впервые я почувствовала себя красивой. С помощью Ядвиги я сделала высокую прическу, освежила лицо красками, созданными из растений, а при помощи иллюзии создала видимость блеска драгоценностей. То есть, украшений не было, но блеск так или иначе в облике проскальзывал, создавая некую загадку.

Правда… кольцо свое — опасное — всё-таки надела на палец. А вдруг пригодится?

Поверх всего этого великолепия набросила старый монастырский плащ. Другого у меня пока не было, и Себастьян, к моему удивлению, даже не заметил этого. Наверное, его вполне устраивало, чтобы я выглядела скучной и непривлекательной. Почему? Мне казалось, что он таким образом оправдывает перед другими свои многочисленные похождения.

Когда мы ехали в карете, он ни разу не заговорил со мной. Сидел напротив, смотрел в окно, словно меня не существовало. Я была только рада его молчанию. Себастьян — это человек, которого я предпочла бы видеть молчащим всегда.

Наконец, карета остановилась у дворца. Я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее.

Себастьян первым выскочил наружу, не оглядываясь. Он гордо зашагал вперёд, будто желая удалиться от меня подальше. Пришлось воспользоваться помощью конюха, чтобы выйти из кареты.

Когда я ступила на мостовую, передо мной открылся завораживающий вид. Огромный дворец возвышался в вечернем полумраке. Его многочисленные окна были ярко освещены, а за портьерами мелькали силуэты гостей. Внутри бурлила жизнь. Музыка звучала так громко, что доносилась даже к воротам. Смех, голоса, шум — всё это сливалось в единый праздничный хор.

Двор был залит светом факелов и украшен гирляндами из цветов и лент. На фоне этого великолепия я почувствовала себя маленькой, но не смутилась.

Приподняла юбки, чтобы не запачкать подол, и медленно вошла в ворота.

Я здесь. Но я не собираюсь становиться тенью, как того желал Себастьян…

Слуги в теплых ливреях поклонились мне, как только я миновала ворота. Их движения были четкими, выверенными, как будто каждый поклон и жест были частью тщательно отрепетированного танца. Поодаль я заметила роскошных дам в меховых накидках, которые с любопытством поглядывали в мою сторону. Их взгляды скользили по мне оценивающе и немного высокомерно.

Этот мир роскоши, изысканности и недосягаемого великолепия заворожил меня. Каждая деталь, каждая мелочь — от украшений на дамах до гравировок на перилах лестницы впереди — говорила о величии королевского двора.

Себастьян ушел далеко вперед. Гордая осанка и уверенная походка подчеркивали его презрение ко всему вокруг. Как только он поднялся по широкой мраморной лестнице, перед ним склонился дворецкий. Тот самый человек, чья должность заключается в том, чтобы приветствовать гостей и делать всё, чтобы они чувствовали себя важными. Себастьян проигнорировал его, как мебель…

Я поспешила следом за ним. Когда подошла сама, дворецкий поклонился мне с безучастным видом. Правда, из апатичного состояния его вывел вид моего простецкого плаща. Ну хоть для кого-то польза от моего вида: вот и человек проснулся!

Я улыбнулась своим мыслям и с достоинством и прошла вовнутрь.

В холле меня тут же встретил еще один слуга, протягивающий руки, чтобы забрать мой плащ. Я медленно сняла его, чувствуя на себе оценивающий взгляд. Когда он разглядел монастырское одеяние, на его лице промелькнуло недоумение. Но его удивление быстро сменилось лёгким кивком, словно он счёл это чем-то вроде эксцентричной прихоти.

Но стоило мне остаться только в своём платье, как вокруг наступила напряжённая тишина. На меня начали оборачиваться. Я заметила, как женщины, стоявшие неподалёку, перестали разговаривать, а их взгляды впились в меня с очевидным удивлением.

И я поняла, почему.

Все аристократки были разодеты в платья светлых тонов: нежных пастельных оттенков, бледно-голубых, розовых или золотистых. В таком окружении моё чёрное платье выглядело вызывающе. Тёмная ткань, расшитая белоснежными нитями, совсем не казалась траурной. Скорее, она выглядела ярким, необычным и очень броским пятном.

Себастьян, разумеется, давно исчез впереди. Он даже не оглянулся, чтобы проверить, следую ли я за ним. Он хотел демонстративно показать всем, что его жена — это просто пустое место. Ну что ж, да пребудет с ним удача… хоть иногда. А мне было всё равно.

Я гордо приподняла юбки, чтобы не задеть подолом прохожих, и двинулась вперёд по коридору. Перед каждым аристократом, который попадался навстречу, я чуть наклоняла голову, приветствуя их с лёгкой улыбкой, и чувствовала на себе их взгляды даже спиной.

Наконец, я оказалась перед массивными двустворчатыми дверьми. Слуги поспешно распахнули их, и передо мной открылся огромный зал.

Он поразил своим великолепием. Потолок был невероятно высоким, украшенным разноцветными фресками, а изящные люстры, сверкающие тысячами хрустальных подвесок, освещали всё пространство мягким, тёплым светом. Вдоль столпились стояли аристократы, одетые в великолепные наряды. Мужчины не блистали разнообразием в одежде. Они повально носили строгие костюмы с золотыми и серебряными вышивками. Длинные волосы большинства были завязаны в аккуратные низкие хвосты. Наряды женщин поражали обилием красок и украшений. У некоторых на шляпах покачивались огромные страусиные перья.

Где-то неподалёку звучала музыка. Оркестр играл лёгкую, плавную мелодию, создавая атмосферу праздника. Воздух был наполнен приятными ароматами цветов и дорогих духов.

Я сделала несколько шагов вперёд, пытаясь удержать на лице спокойствие, хотя внутри всё подрагивало.

Стоило мне ступить в зал, как к моему платью и ко мне самой сразу стали проявлять интерес. К моему удивлению, первыми подошли несколько дам, вооружённые роскошными веерами. Они окинули меня цепкими взглядами, которыми ощупали каждый шов моего платья. В их глазах читалось как искреннее любопытство, так и доля насмешки.

— Какое необычный наряд! — произнесла одна из женщин, по возрасту скорее матрона, чем молодая дама. Её высокий голос звучал обманчиво благожелательно, уголки губ были приподняты в легкой, почти снисходительной улыбке. — Откуда такая редкость?

Я улыбнулась, опустив глаза, стараясь выглядеть скромной, но уверенной:

— Заказала его в одной мастерской у талантливых швей.

Две другие женщины тут же переглянулись, а одна из них с лёгкой насмешкой заметила:

— О, мастерская… Как оригинально. Может, они специализируются на нарядах для вдов?

Несколько дам захихикали, но я заметила, что остальные рассматривали меня с неподдельным интересом. Одна молодая аристократка, в красивом платье мятного цвета, подошла ближе.

— Простите, я должна представиться, — проговорила она мягким голосом, чуть