Интермеццо Лина - Рита Трофимова

слова прогремели в ночной тишине как заклинание, и Лина вздрогнула. На мгновение что-то всколыхнулось в её душе, но тут же угасло, сменившись полным безразличием. Лина молча смотрела на останки куклы, когда-то подарившей ей столько радости. Едва в камине угас огонь, девочка развернулась и тихо ушла наверх. Часы пробили пять утра.

Глава 23

Она вернулась в комнату на рассвете. Где-то вдали пели петухи, щебетали лесные птицы, а сверчок, напротив, насвистелся вдоволь и затих — даже ему, такому неугомонному, требовался сон. Вот и Лина, едва коснувшись головой подушки, сразу улетела в царство Морфея.

— Эй, соня, вставай, десятый час уже! — прошептал ей на ухо Филипп, в нос ударил продирающий до мозга запах. Лина поморщилась и приоткрыла глаза. — Там мамаша твоя заявилась, почувствовала, видно. — Фил криво усмехнулся, пряча в карман какой-то пузырёк.

Лина с трудом разлепила сонные веки и непонимающе посмотрела на парнишку. Кажется, ей что-то снилось. Что же? Она зажмурилась, пытаясь вспомнить. Точно. Это был мотылёк. Сел в раскрытые ладони, качнул золотистыми крылышками и затрепетал. Лину внезапно сковало холодом, как будто горсть колких льдинок пощипывала пальцы. Но вскоре лёд растаял и стало тепло, даже жарко. Пылали руки, лицо, сердце заходилось в восторженном стуке, а мотылёк исчез…

— Ну, вставай же говорю, Эла приехала! — Фил уселся рядом с дремлющей девочкой и привалился к спинке кровати. — Я уже и на речке успел искупаться, а ты всё спишь! Эй, ну. — Он легонько потряс её за плечо, когда та повернулась к нему спиной. — Пропустишь самое интересное, поднимайся!

И вдруг до Лины дошёл смысл его слов — Эла!

Девочка так и подскочила, распахнув глаза, и уставилась на парнишку немигающим взглядом.

— Эла⁈ — хрипло прошептала она и замотала головой, будто отгоняя от себя кошмарный сон. — Нет, нет, я не хочу. Нет!

— Так и сказать? — усмехнулся Филипп.

Лина неуверенно кивнула, и Фил, быстро скатившись с кровати, вышел из комнаты.

Из гостиной доносились голоса взрослых. Сомнения мучили девочку. Ей одновременно и хотелось, и не хотелось увидеть сестрицу-мать, однако интерес оказался сильнее. Крадучись, Лина вышла из гостевой и, затаив дыхание, спряталась за перилами лестницы.

Эла… её Эла… На девочку вновь накатили щемящая боль и обида, а ещё, быть может, капелька радости⁈

Девушка стояла в центре гостиной, оставив на пороге огромный лакированный чемодан. Даже сейчас, огорчённая и уставшая с дороги, она выглядела великолепно, будто фотомодель, сошедшая со страниц глянцевого журнала. Светлые волосы были убраны в высокий хвост, тонкая прядка, выбившаяся из причёски, вилась у виска и щеки. Нежный неброский макияж, едва коснувшийся губ и ресниц, умело подчёркивал её красоту. Стройные ноги облегали модные джинсы, куртка, небрежно наброшенная на плечи, поблёскивала серебристыми молниями.

— Что это значит? Что значит «не хочет»? — возмутилась сестрица-мать и всплеснула руками.

— А что вы хотели после стольких лет отсутствия? — холодно произнёс дядя Эдик, скептически поглядывая на девушку.

— Прекрасно, мы уже на вы! — горько усмехнулась Эла, — меньше всего я ожидала такой реакции от тебя, Эдик, ах да, простите, от вас!

Мужчина промолчал, и девушка взволнованно продолжила:

— Мне жаль, что всё так вышло, но ты… вы… даже не хотите понять, вникнуть в суть…

— Да чего уж тут понимать, — возмутился Эдуард. — Ты многое пропустила, вернее, упустила. Думала, стоит приехать — и девочка кинется в твои объятия? Увы, дети очень быстро растут! Пока ты жила в своё удовольствие, она повзрослела… пришлось повзрослеть! Она уже маленькая личность, чувствует и понимает всё не хуже любого взрослого! Быть может, даже лучше тебя — несостоявшейся матери! Так чего ты теперь хочешь⁈

Эла задохнулась от негодования и заметно побледнела:

— Я не оправдываю себя, ничуть, но в этот раз у меня действительно были веские причины. Я вынуждена была отключить телефон! — на удивление ровным голосом ответила она и вздёрнула подбородок. — Ты не можешь знать, что со мной происходило и…

— Что бы там ни происходило, — резко оборвал её Эдуард, — тебе нет оправдания — как любой дочери, которая не заботится о матери, как любой матери, которая бросает ребёнка! Теперь попробуй, докажи ей, что это не так. Что у тебя были дела поважнее…

С кухни послышался звон разбитой посуды, кажется, тётя Марина не удержала чашку в руках, и дядя Эдик замолчал.

— А ты изменился, — прошептала Эла, и на лице её вспыхнул румянец.

— А ты… — Эдуард осёкся при виде встревоженной жены, появившейся в дверях кухни. Он возмущённо качнул головой и вышел из дома, громко хлопнув дверью.

Женщины вздрогнули. Эла проводила его взглядом до самого порога и отчаянно всхлипнула. В глазах её блестели слёзы.

Тётя Марина молча взирала на нарушительницу спокойствия, и на лицо её словно тень набежала.

— Вы… извините его, Элеонора. — Тётя Марина бессильно развела руками. — Иногда он бывает резок и не совсем владеет собой, на самом деле он не такой, он…

— Я прекрасно помню, какой он, — жёстко ответила Эла, — то есть каким он… был! — Девушка нервно вздохнула. — Простите, но сейчас мне лучше уйти.

Она направилась к выходу, но, схватившись за ручку чемодана, внезапно обернулась:

— Лина должна свыкнуться с мыслью, что я заберу её…

Тётя Марина вызвалась проводить гостью до ворот:

— Я думаю, нам не помешало бы собраться за ужином и обсудить создавшуюся ситуацию. Мне очень хочется помочь вам, Эла. Вы бы… отдохнули с дороги, а потом…

— Спасибо, я не устала! — отрезала девушка, — я бы очень хотела немедленно забрать девочку и уехать отсюда!

— Не горячитесь, мы все очень сильно переволновались из-за Марты и… из-за того ужасного происшествия на речке. Эдик остынет, а с Линочкой я поговорю. Не спешите, не рубите сплеча!

Лина так увлеклась разыгравшейся сценой, что не удержалась на корточках и съехала со ступеньки, задев напольный цветок. Тот стремительно покатился по лестнице, звонко подскакивая и рассыпая содержимое горшка по полу. Эла так и впилась в неё взглядом, глаза её сузились, губы плотно сжались. Притаившийся в нише стены Фил громко хмыкнул — всё это время он тайком наблюдал за происходящим.

Девочка испуганно вскочила, уставившись на Элу, и тут же оробела, уловив бушующие эмоции сестрицы-матери.

— Лина⁉ — громко воскликнула Эла, — немедленно