Трудности перевода с драконьего - Марина Ефиминюк

— Оно в мусорной корзине, — пояснил он и посмотрел на секретаря.

— Сейчас достану, — предложил помощник и двинулся к массивному столу владыки.

— Не стоит! — остановила я. — Письмо уже в конечном пункте.

— Что-то еще? — приветливо уточнил Зорн.

Честное слово, он был настолько заинтересован в переводе, что чуть золотых слитков не потребовала, но грешно наживаться на спасении мужа, когда тот попал в стихийное бедствие.

— Дайте хотя бы словарь. — Я развела руками.

— Превосходно! — Владыка сверкнул довольной улыбкой и, переведя взгляд на советников, вдруг яростно рявкнул: — Кто-нибудь найдите моей жене словарь!

Понятия не имею, как мы все не полегли от остановки сердца, а бестии на картине не спрятались в нарисованные заросли. Однако драконий рык возымел поистине магическое действие: потрепанный словарь, в отличие от переводчика, нашли за четверть часа. Понятия не имею, откуда вырыли, точно не из библиотеки.

Стоило его открыть, как на рабочий стол владыки посыпалась подозрительная шелуха. Сидящего в кресле для посетителей Зорна слегка перекосило. Особенно в тот момент, когда я ладонью вкрадчиво смахнула с дорогого зеленого сукна шелуху на пол. Похоже, за стол владыки, сугубо мужской, удобный и просторный в любом направлении, меня пустили в первый и последний раз.

— Как успехи? — через пять минут спросил Зорн, когда я только-только отыскала в словаре знакомое слово и записала его на чистом листе гербовой бумаги.

— Только начала. — Я перевернула очередную страницу и сдула засушенную муху.

Владыка, следивший за избавлением книги от мусора, оставил комментарий при себе и начал разбираться с письмами. Лично, как и договорились, а не перекладывая нудное дело на помощника.

С легкостью он принялся разорять винный погреб. Возможно, кто-то принес с дар дворцу подводу с бочонками вина, оно застоялось и грозилось превратиться в уксус, или просто надо было освободить место, но погреб пустел, а запас картин Янгеля Подлунного — не скудел. В распоряжения владыки при его подданных я не рискнула лезть, но говорящий взгляд, что у нас чердачный чулан забит жутковатым высоким искусством, себе позволила.

— А родолесский посольский дом, — проигнорировав молчаливый намек, вымолвил Зорн, — отправьте коллекционное издание о традициях Авиона, написанных для иноземцев.

— Не заслужили, — не удержавшись, буркнула я себе под нос на талусском языке.

— Им явно не хватает понимания, что именно мы вкладываем в слово «хорошие манеры», — договорил владыка, давая понять, что догадался, кто именно расстроил меня на вечере, и вручил письмо помощнику. — Эмилия, как наши дела?

— Какие могут быть дела? Переводим! — буркнула я на валлейском. — Пятнадцать минут всего прошло. Когда на меня давят, я нервничаю!

— В последний раз, когда с закрытого полуострова пришло письмо, они объявили, что разрывают отношения и напали на северные границы, — пояснил Зорн.

— Когда это случилось?

— При моем деде.

— Это же почти в другую эпоху!

— Самое время присылать дурные вести, — вкрадчиво предрек он и примолк, устроив в кабинете многозначительную паузу.

— Ускорюсь, — коротко пообещала я.

Пару часов он делал вид, что вовсе не пытается давить, но в тишине, как метроном, щелкал колпачок перьевой ручки в его руках. Щелк-щелк. Честное слово, чуть не покусала!

Наконец разрозненные слова превратились в нечто, похожее на нескладный текст. Оказалось, что кейрим закрытого полуострова с опозданием поздравлял Зорна с женитьбой и просил принять в дар домашнего питомца из личного зверинца.

— Подготовьте вольер с магической сетью, — распорядился владыка, пробежав по тексту взглядом.

— Но тут что-то написано про кошку, — тихонечко подсказала я.

— Дорогая супруга, если слухи не врут, у Власта нет зверинца, — с мягкой улыбкой пояснил муж, — у него есть бестиарий.

На следующий день во дворец доставили из академии преподавателя по фрейту, а с северного полуострова добрался подарок от кейрима Власта. С чудесной новостью, что муж желает разделить со мной минуты необычайной радости от даров северян, Тиль пришел как раз в тот момент, когда я очередной раз любовалась новой межкомнатной дверью.

Последнее заграждение между драконьим соблазном и моим здравом смыслом, постепенно впадающим в предзимнюю летаргию вместе с природой, выглядело краше прежнего. Ручка радовала отполированной позолотой, в центре появилась художественная загогулина, в замочную скважину было видно соседнюю комнату. Ключа недодали.

— Красивая дверь, — порадовался Тиль. — Сам выбирал!

— А ключ вы к двери не выбрали? — спросила я.

— Ключ? — Он изобразил крайне вежливую улыбку.

— Такое приспособление, чтобы замок запирать, — подсказала шепотом Ренисса на тот случай, если слуга вдруг забыл, что рамейне значит слово «ключ».

На самом деле смысла закрываться как будто и не было. Ночью Зорн не попытался войти в эту новую незапертую дверь. Ни с мечом, ни с кленовым листочком, ни в одежде и набором валлейских шахмат под мышкой — вообще никак не попытался. Не дал повода с чистой совестью выставить его вон и почувствовать себя высокоморальной женщиной, вовсе не атакованной навязчивыми фантазиями из любовных книг.

— А тут замочная скважина только для красоты, — протянул Тиль. — Знаете, просто фигурный глазок в двери. Через него можно посмотреть, что происходит в соседней комнате.

— Почему он на уровне ручки? — сухо уточнила я.

— Промахнулись, — соврал Тиль, поймал мой многозначительный взгляд и поспешно уверил: — Найдем ключ! Наверняка. Сегодня же начнем искать! Идемте, вейрони Риард? Кейрим вас ждет!

На широком балконе оказалось неожиданно много народу. Советники встретили меня вежливыми поклонами и расступились, позволяя подойти к мужу. Ашер мрачно кивнул и сдвинулся, уступая место. Я встала рядом с Зорном и поплотнее завернулась в теплую шаль. Холод стоял по-осеннему острый, пахнущий влажной листвой. Жаровни с мерцающими обогревающими камнями были открыты, но тепло от них шло неуловимое.

— Звал? — тихо спросила я.

— На свадебный дар следует смотреть вместе. — Он кивнул в сторону внутреннего двора.

На вымощенной площади, выметенной от занесенных ветром засохших листьев, стояла прикрытая плотным пологом и окруженная стражами клетка. По приказу владыки непроницаемый тканевый занавес сдернули. Стражи поспешно отступили в разные стороны, стараясь держаться подальше от просторной клетки. Внутри была заперта огромная белая пума. Она прошлась туда-сюда и резко раскрыла на спине большие перепончатые крылья.

— Неожиданно, — прокомментировала я, мысленно удивляясь