Будет жестко - Анна Шварц

я. Не выдержав, я останавливаю его руку с пачкой сигарет, и, потянув ее, сжатую в кулаке, к себе, достаю одну штучку, а затем закуриваю, вдохнув дым и ощутив, как немного успокаиваюсь.

На мой ответ этот монстр реагирует чуть приподнятой бровью. Будто бы я смогла его немножко удивить.

— А конкретнее? Имеешь в виду до своей естественной смерти? — интересуется он, и, поймав мой еще более шокированный взгляд, усмехается. — Ха-ха. Это серьезно была шутка, Цветкова.

Это его «ха-ха»… Он так забавно его озвучил, будто текст прочитал.

Затем он снова подносит пачку к лицу и зубами достает оттуда новую сигарету.

— Ладно. — говорит он. Я напряженно жду продолжения после его «ладно», пока он чиркает зажигалкой. — Насчет того человека, который приставал к тебе в институте вчера. Я его убил. И спрятал его тело где-то… здесь. — он хмурит брови так, будто вспоминает о чем-то незначительном, глядя вниз.

Повисает пауза.

В голове у меня полная пустота, если честно. Только морозец по коже в этот жаркий, похожий на летний, и пыльный денек.

— Когда? — вылетает у меня дурацкий вопрос. Начать бы с чего-то другого, но раз уж на ум пришел такой, то спрошу, чего уж. Хуже-то уже некуда. Мда.

— Вчера.

— Ты же имеешь в виду того монтажника, да? — уточняю я в шоке. Хотя ответ и так понятен. Это ж его сегодня с утра искала обеспокоенная жена. — А-а… А… черт, зачем?

Он, наконец, переводит на меня взгляд. Вообще он удивительно спокойный для человека, который признался в убийстве. Ну, как бы, я хорошо помню тот момент в лесу, где он избавлялся от конкурента, и тоже был до усрачки спокоен и холоден, но это уже второй раз и как-то это слишком. Такое чувство, что он лишение жизни человека может спокойно вписать в повседневный план дел, вот что напрягает.

— До тебя вчера не дошло — зачем? — интересуется он.

— Нет, что до меня могло дойти?

— Ну, конечно. — с легким сарказмом говорит он, чуть склонив голову и посмотрев вдаль, пока я ищу место, к которому можно было бы приткнуть свое ослабевшее от шока тельце. — Что до тебя может дойти… Цветкова, а когда ты обвиняла меня в убийствах в парке, как к тебе эта чудесная мысль пришла-то? Мне теперь серьезно интересно. Потому что это именно он убивал студенток.

А…

Этот монтажник? Он — маньяк из парка?

В ответ на мое потрясенное лицо, Влад убирает сигарету от губ, и, чуть сведя и приподняв брови, смотрит на меня.

— Цветкова, ты серьезно? Не говори, что тебя ничего не смутило вчера.

Если честно, меня больше смутило появление вчера профессора, просто беспринципно вклинившегося в наши с Аленой посиделки, и его брошенное небрежно «какое же ты ничтожество». Я внезапно вспоминаю побледневшее в этот момент лицо монтажника. Очень странная реакция.

— Как ты… — вырывается у меня. —.. вообще это понял?

— Меня больше интересует, как ты ничего не заметила. Ты встретилась с ним лицом к лицу. Меня-то ты быстро подписала под серийного убийцу, просто с нифига.

— Это неправда. У меня были причины так подумать. — поправляю его я, вспоминая, как обвинила его, сходив в полицию. Он, блин, вел себя, как говно. И сестра его сказала, что он психопат. Вот и все, сложился паззл. Ну, про теорию двух бомб, ставшей последней каплей, подтолкнувшей меня к этому выводу, я ему рассказывать вообще не буду, а то он будет смеяться. — А что конкретно я должна была заметить? Алена, вообще-то, тоже ничего плохого не увидела, так что…

— Мне на твоих друзей и всех остальных плевать, если честно. Мне интересно исключительно, что думаешь ты.

Если бы не ситуация, эти бы слова можно было бы трактовать как некое забавное признание. Профессору плевать на других, он думает только обо мне. Но тут речь идет о том, что он человека убил. Поэтому эти слова тут же забываются под грузом других тяжелых мыслей.

— Я подумала сегодня утром, что он немного подозрителен.

— Немного? — профессор выдыхает дым вверх, запрокинув голову, затем хмыкает. — Я подозрительнее? Надо было тебя бросить там с ним, и забыть. Попробовала бы договориться с настоящим серийным убийцей, Цветкова.

А сам-то… лучше, что ли.

Я хмурюсь.

— Ты…

Он опускает на меня взгляд.

— Что?

— Ничего. — я нервно выдыхаю, решив не накалять. — Ты из-за этого обозвал его «ничтожеством»?

— Из-за чего, Цветкова?

— Из-за того, что понял, что он маньяк.

Он убирает сигарету от губ и странно смотрит вдаль.

— Нет. — отвечает он. — Просто спровоцировал его. Он прекрасно понял, о чем я говорю и испугался. Поэтому отказался от мысли что-то сделать с тобой. Я ждал, что он либо нападет на меня на территории института, либо сбежит и заляжет на дно. — профессор внезапно усмехается. — Зависело от его трусости. Но он решил подождать и выследить меня за пределами института. Он поехал за мной на машине, я завел его в место, где нет камер, позволил прижать к обочине. Потом он напал на меня с ножом, выбив стекло.

Он делает паузу, согнув руку в локте и посмотрев на нее. Я вспоминаю, что именно на этой руке видела у него большую рану. Боже, вот откуда она. А он ведь весь вечер вел себя так, словно ничего не случилось.

Затем я вспоминаю Сашу, который бинтовал его руку и вынес забавный вердикт, что профессор явно не на кухне порезался. М-да. Забавно.

— А потом?

Он поднимает взгляд.

— Тебя правда интересует, что было дальше? Я могу рассказать все. И то, что он мне выложил, и что я делал с ним.

Боже, нет. Этот вопрос просто вылетел.

Я зачем-то на секунду представляю, что мог делать этот ненормальный, и ощущаю, как у меня начинает кружиться голова, и как меня подташнивает от мыслей о судьбе монтажника. Зажав рот рукой, я отворачиваюсь.

Жутко абсолютно все в этой ситуации. И то, что этот монтажник оказался серийником, а не добрым дядечкой. И то, что человек, с которым я провожу добрую часть своего свободного времени, убивает вообще без задней мысли.

Как же я ненавижу эти противоречивые факты о профессоре. Он не тронул невинных людей, а расправился только с полными отбросами, которых даже не жалко. Но просто тот факт, что он способен это делать — это не очень хорошо и адекватно.

— Цветкова. — зовет меня это чудовище, и я поворачиваю голову в его сторону и вздрагиваю. Он уже стоит рядом. Когда успел? В следующий момент его рука сгребает меня