Призрак - Виктория Блэк

– Вот как… А он точно ее не пристрелит? – решил уточнить я. Вряд ли у них там любовные игры, как у нас с Аланой.

– Ну… Если пристрелит – утилизирует, – лениво рассудил Тони, словно речь шла о койотах, и оценивающе взглянул на мою одежду: – А ты где шатался? Да в таком виде… В театр ходил что ли?

– Отвали, не твое собачье дело! – огрызнулся я, собираясь подняться к себе, но меня остановил грохот со стороны входной двери.

Дерек тащил на плече голую брыкающуюся девчонку, вымазанную в земле.

– Отпусти, прошу тебя! Клянусь – я просто вызову такси и уеду. Я не хочу! Отпусти! Пожалуйста! – истошно кричала она. – Ты, сукин сын, отпусти меня! Если ты мне сделаешь больно, Гонсалес прикончит тебя, тупой ты урод!

Дерек шлепнул ее по заднице и понес наверх, приказав заткнуться. Она с ненавистью и надеждой смотрела на меня зареванными глазами, пока Дерек, хищно улыбаясь, проносил ее мимо.

В нашем братстве психопатов нет места состраданию. Даже если кто-то решит расчленить шлюху посреди гостиной, никто не станет мешать. До такого, конечно, не доходило, и тем не менее…

Мне все так же наплевать на шлюху Дерека, больше всего я желаю принять душ и лечь спать, но гребаные мысли играют со мной злую шутку. Этот дикий сумасшедший визг выворачивает наизнанку. Меня душат ассоциации с Аланой, вызывая волну ярости. А злюсь я только на себя, ведь теряю контроль над собой. Сейчас мне не нравится ощущать жалость, я готов превратиться в Халка[9] и крушить все вокруг, лишь бы мое временное помутнение прекратилось.

Я не должен жалеть эту шлюху! Она сама выбрала такую работу!

Сначала я решаю просто уйти из дома и немного прогуляться по округе, чтобы привести мысли в порядок, но, проходя мимо спальни Дерека, я останавливаюсь.

Иди дальше, Себастьян. Уйди!

Меня накрывает алой волной гнева, адреналин бьет по венам, разум ослепляет желание убить. В такие моменты я становлюсь зрителем в теле разъяренного зверя, только чужая кровь способна вернуть мне потерянное самообладание, а чья именно – не имеет значения.

Я выбиваю дверь ногой, отчего та отлетает, громко ударяясь о стену. Кнут в руках Дерека виснет в воздухе, а в черных глазах скользит неверие. Я ураганом налетаю на Дерека, нанося удар за ударом по его тупой черепной коробке. На время растерявшись, он закрывается от меня руками, но через несколько мгновений решает напомнить, что он так же, как и я, соткан из Тьмы. Его атака не слабее моей, и злости в нем не меньше. В него всегда вселяется Дьявол, когда кто-то к нему прикасается. Дерек проходится по моим ребрам, голове и лицу. Завтра я точно не узнаю себя в зеркале.

Удар. Еще удар.

Брызги теплой крови попадают мне на губы. Я слизываю их, рычу и сжимаю челюсти, заваливая Дерека на пол. Бой продолжается на полу. Парни пытаются нас разнять, но выходит у них из рук вон плохо. Судя по сдавленному стону, кому-то даже прилетает от меня.

Нас удается остановить только лестнице, с которой мы кубарем катимся вниз. В доме виснет напряженная тишина, парни непонимающе таращатся на нас, а я думаю лишь о том, что раздражающий визг наконец-то стих, и ярость во мне поутихла.

Жалеть Алану и кого-то другого – две противоположные вещи!

Кряхтя, я встаю на ноги и сплевываю на пол кровь, готовясь снова напасть, если понадобится, и замечаю, что здесь нет Оливера и девчонки. Должно быть, он увел ее, чтобы подлатать.

К моему удивлению, Дерек не торопится подняться и продолжить драку, его рожу не уродует гримаса злости, хотя он даже морщиться не способен – у него вся морда опухла от моих ударов. Он принимает сидячее положение и с шумом выдыхает, будто наша схватка принесла ему облегчение, как прохладный водоем в жаркой пустыне.

– У меня умер сын, – с обреченной грустью произносит Дерек, глядя в никуда. – Вчера похоронили, а я узнал об этом только сегодня. Ему было всего тринадцать. Тринадцать! Его гребаная мать даже не сказала мне о том, что у него лейкемия. Я мог стать донором! Мог! У меня полно денег, но что с того?! Колина не вернуть… Эта тварь лишила меня родительских прав десять лет назад, а я не убил ее только из-за сына, а теперь жалею. Но ее час близок, – с холодной решимостью произносит он и лупит кулаком по полу.

Мы переглядываемся с Тони и Джимом, не зная, что обычно говорят в моменты откровений. Мы не способны сопереживать, но я бы не хотел ощутить боль потери ребенка на своей шкуре.

– Почему ты был с нами, а не с семьей? – интересуется Джим. – Зачем тебе все это? – Он обводит пространство рукой.

Дерек поднимает на него болезненный взгляд и смотрит так, словно впервые видит.

– В братстве неспроста действует главное правило: никаких отношений. Еще до того, как мы с боссом начали наше дело, у него тоже была семья, но ему пришлось уйти и оставить жену с маленьким ребенком. Ты, ты и ты, – Дерек показывает на нас пальцем. – Мы все сделаны из другого теста и не способны любить. Сначала кажется, что влюбляешься и больше тебе ничего не нужно, но проходит время, и химия между вами улетучивается. Только желание убивать никуда не исчезает. Жажда – единственная константа в нашем ДНК.

Никто не ожидал подобных откровений от Дерека. За все шесть лет, что я состою в братстве, ни разу не видел его таким потерянным. Дерек – само воплощение зла, бездушный робот, а тут вдруг ребенок и слова о любви… Клянусь, даже цветущая сакура в ледниках не поразила бы меня настолько сильно.

Сегодня что-то надломилось во мне, царапнуло изнутри и оставило горький привкус в горле.

Химия, о которой говорил Дерек, толкнула его к созданию семьи. А что управляет мной? Откуда во мне столь дикое помешательство на Алане? Как долго продлится моя маниакальная страсть? Если с моей стороны на самом деле все закончится, что будет с ней? Не знаю. Но одна мысль о том, что Алана на кого-то посмотрит или к ней прикоснется другой мужик, доводит меня до исступления.

Сегодняшний вечер стал последним шагом перед пропастью. Эмоции сносят мне крышу, и я просто не смогу себя сдерживать, если…

Алана, умоляю тебя, просто будь послушной девочкой! Порой я не в силах себя контролировать.

Я пишу ей