Главный герой против развода - Марина Сергеевна Орлова

Внезапно в это мгновение мужчина поймал себя на неуместной и невозможной ассоциации. Однажды он видел, как до свадьбы, будучи невестой, леди Беатрис точно так же сетовала в обществе Клары из-за безразличия своего жениха. Даже место было тем же самым: та же самая комната, тот же диван, то же убранство и… та же манера речи…

Он как будто явственно увидел на месте госпожи Лурии прежнюю леди Беатрис до того, как она изменила свое поведение.

От абсурдности этого видения, дворецкий покачал головой, а после ласково и вежливо улыбнулся, как добрый дедушка, собираясь сказать очередную фразу утешения, как его перебила оскорбленная до глубины души Лурия:

– Я даже начинаю подозревать, что дело тут нечисто…

– Что? – опешил Азеф, напрягшись всем телом от сурового выражения ее лица. Девушка упрямо сжала кулаки, а затем произнесла:

– Тебе не кажется это странным? Ты же признаешь, что я, как суженая, имею больше прав по закону. Но все в этом доме словно нарочно игнорируют это! Что бы я ни делала, все поступают с оглядкой на леди Беатрис.

– Леди Лурия, вы же знаете, что факт вашего статуса суженой нарочно скрывается. Лишь немногие в курсе об этом.

– Но даже так, никто не относится ко мне соответствующе: ни господин Арсиан, который точно помешался на Беатрис и, общению со мной, предпочитает разговоры на скучные темы с ней. А ведь это я – его будущая главная сноха! Дион даже не смотрит на меня, а если и появляется в доме, не сводит взгляда с жены, точно оценивает каждую ее реакцию. Ты… даже ты, зная, кто я, все еще ищешь одобрения только у нее! Почему мои просьбы не выполняются, без дозволения Беатрис?! – потребовала она. – Она все равно скоро разведется и покинет эту семью, где я стану госпожой!

– Леди, – терпеливо вздохнул Азеф, подметив, что ей все же стало известно о скором разводе. Непонятно, сама она догадалась, или кто другой подсказал, отрицать это он посчитал бессмысленным. Раз знает и молчала до этого момента, понимала значимость этого условия. – Мне очень жаль, но таковы условия соглашения. Вплоть до развода господина и госпожи, она остается безоговорочной хозяйкой этого дома. Я, как ее работник, не смею идти против ее воли, – умолчал он о том, что требования леди Лурии порой были… абсурдными. От невинного, но все же откровенного проявления хозяйской воли, по замене интерьера в помещениях, помимо отведенной ей комнаты, на что смотрели бы сквозь пальцы, до назначения личной служанки. И этой служанкой она желала видеть низвергнутую Клару…

На вопрос, почему именно ее, девушка с милосердным, сострадательным видом сказала, что, при знакомстве с прислугой, заметила, что прачки этого дома в очень плачевном состоянии. Она посчитала это несправедливым по отношению к пожилой женщине и захотела из жалости взять ее к себе в подчинение.

Азеф отказал, сказав, что это невозможно, так как назначение было отдано непосредственно хозяйкой дома и не отменится, пока она сама не сочтет это нужным.

Казалось, Лурия была поражена и огорчена его категоричным, но вежливым отказом, хоть и не стала спорить, позволяя Азефу избежать необходимости рассказывать о позорном пятне дома Краун в лице Клары и того, что она сделала.

Вместо этого, госпожа Лурия внезапно заговорила про Надю, спросив, если она не может взять Клару, то хотела бы нанять Надю. Но услышав, что девушка уже является личной служанкой госпожи, казалось, была еще сильнее сбита с толку.

Тем же вечером девушка не сдалась и на ужине подняла эту тему, испортив и без того напряженную атмосферу за столом.

«…– Сегодня я была на прачечной и узнала, что прачки работают в ужасных условиях, – заявила девушка нарочито громко, со слезой в голосе. – Честно говоря, увидев это, у меня сердце неспокойно… – честно призналась Лурия.

Всего на мгновение Азефу послышался откровенный упрек в сторону госпожи Беатрис, и он пожалел, что не объяснил девушке ранее такое суровое решение по наказанию Клары.

Однако госпожа Беатрис лишь загадочно улыбнулась, отказываясь комментировать это, и продолжила безмятежно разрезать свой стейк, точно только этого и ожидала, а сейчас просто ждет продолжения, как бесстрастный наблюдатель.

– К чему вы ведете? Хотите упрекнуть в излишней жестокости? – вместо дворецкого, который уже собирался вмешаться, заговорил господин Дион, что делал на совместных трапезах крайне редко и только