Главный герой против развода - Марина Сергеевна Орлова

– Довольно, – внезапно подал голос Арсиан, который решил пресечь нарастающий скандал. – Все мы погорячились. Леди Лурия еще слишком юная и импульсивная. Простим на сегодня ее оплошность, – внес он предложение, поставив ее возраст, как повод для смягчения положения. – А вы, леди Лурия, впредь, прежде чем проявлять излишнюю сострадательность, задайтесь вопросом, стоит ли этот человек того, чтобы вы растрачивали на него свое время. Раз уж эта тема сегодня была поднята, так и быть, отвечу: женщины, которых вы пожалели, совершили преступление против своих господ и теперь отрабатывают свои прегрешения, по милосердному решению Бии. Именно она настояла на том, чтобы вместо тюрьмы они остались в поместье, где смогут приносить пользу. Потому говорить о жестокости здесь просто неуместно. Беатрис была максимально снисходительна и милосердна. На ее фоне я бы потребовал не только заключения, но и отрубить каждой минимум по руке.

– Я… я не знала, – обиженно надув губы, пристыженно проронила Лурия, опустив взгляд, наполненный слезами.

– Я сыт по горло. Продолжайте без меня, – громко отбросив приборы на стол, поднялся Дион с места, собираясь уйти. Но перед уходом в последний раз посмотрел на свою жену, которая, казалось, была увлечена собственными мыслями, от которых слегка кривила свои брови…»

С тех пор господин Дион еще сильнее отдалился от леди Лурии, пропуская даже совместные трапезы, несмотря на все ее попытки выловить его хоть ненадолго. Он прикрывался работой и занятостью… и ведь почти не врал.

До Азефа уже дошел слух, что господин, не зная покоя, как одержимый, рассылал запросы во все информационные гильдии. И запросом его была вся информация о парных метках.

Отчего-то Азеф даже не сомневался в причинах его интереса: господин Дион желал знать, как избавиться от метки. Пусть и ненавязчиво, издалека, но он подходил с этой целью даже к самому Азефу, помня о его родстве с благословленной парой и связях в храме.

Сначала дворецкий считал это кощунством, хоь и не смел открыто критиковать… но сейчас… сейчас он уже ни в чем не был уверен. Однако, его преданность дому Краун была неизменной.

– Азеф… я думаю, госпожа Беатрис меня ненавидит, – нарушив его мысли, вновь напомнила о себе леди Лурия. – Я думаю… она нарочно подговаривает Диона, чтобы тот отдалился от меня…

– Это невозможно, – категорично покачал головой мужчина, нисколько не сомневаясь в собственных словах.

– Почему ты так уверен? Раве это не объясняет такую холодность Диона ко мне и отчужденность остальных. Я здесь точно чужая, меня все игнорируют. Вдруг, она шантажирует Диона, который вынужден так поступать?

– Позвольте заверить, что это не так. Госпожа никогда бы так не поступила, – заявил он, поражаясь своей уверенности. Однако, понаблюдав за своей госпожой, дворецкий подметил, что леди Беатрис, напротив, как будто только и ждет, когда сможет покинуть этот дом. Неожиданно, но сама мысль была ему неприятной.

– Откуда такая уверенность?

– Вы сейчас всерьез собираетесь злословить о женщине, что добровольно привезла мужа в храм, а после покорно приняла другую женщину с собственном доме, предоставив плацдарм для начала ваших отношений, и до сих пор проявляющей к вам уважение несмотря на все ваши уколы в ее сторону? – произнес он резко, удивившись неприятному чувству, вызванному тем, что леди Беатрис пытались несправедливо обвинить. Обычно Азеф был очень сдержанным и терял над собой контроль, только когда дело касалось чести семьи Краун. И отреагировал он на рефлексе, заступившись за леди Бию так же, как если бы речь шла о Дионе или Арсиане…

Кажется, леди Лурия потеряла дар речи от его резкого тона. Мужчина застыдился и напомнил себе, что суженая его господина еще слишком юная и импульсивная, потому он должен быть терпеливым и смиренным.

– Прошу прощения за мою дерзость. Однако, если у вас нет для меня поручений, я прошу меня простить. У меня скопилось несколько неотлагательных дел, касающихся поместья. Надеюсь, вы войдете в положение, – поклонился он, стараясь сильно не морщиться. Лечение с легкой руки леди Беатрис помогало, но Азеф был уже в том возрасте, когда сильные нагрузки, вне зависимости от состояния здоровья, были чреваты дискомфортом и последствиями.

На месте суженой, леди Биа бы поторопила его завершить поклон поскорее. Еще и пожурила бы за то, что он своим этикетом только замедляет лечение, шутливо ругая и угрожая отсутствием компенсации больничных расходов в его трудовом договоре. И леди Лурия была введена в курс дела о его состоянии здоровья… но оказалась менее чуткой.