Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Наверное, только ради этого и стоит жить!

Время исчезло для меня, убаюканный тёплыми волнами Силы, я сидел на стуле и, как мог — руками и Силой, держал детей вокруг себя, делясь с ними энергией и принимая, в свою очередь её от них…

Хлопнула дверь моего кабинета — Максимилиан, вернувшись с Кирсом с прогулки по Схоле, почувствовал всплески Великой Силы в кабинете факультета и через мой кабинет ворвался к нам.

Подхваченный и омываемый волнами Силы он медленно, не веря сам себе, подошёл к нам, поколебавшись немного, опустился передо мной на колено и, нащупав мою свободную руку, склонил голову и приложил её к своему лбу.

Концентрированная Сила, посиневшая к тому времени ещё больше, полилась в его тело, омывая пожилой организм и наполняя узлы своей энергией. Шесть. У него всего шесть узлов! Так мало… узлов нет в плечах и в промежности. В плечах, судя по всему и никогда не было, а в промежности… Видимо, возраст…

Ну, держись, старче…

Я, теперь уже сознательно, погнал Великую Силу в тело Максимилиана, расшевеливая тускловатые узлы и заново разжигая погасший.

Дети, будто чувствуя, что я делаю что-то важное, снова сконцентрировались и Сила, послушная нам, всем пятерым, захлестнула Максимилиана своей волной. Волна схлынула, рассыпавшись на мелкие гаснущие искорки, и Максимилан пошатнулся.

— Так, ребятки, надо помочь господину Максимилиану, — я спустил с колен Кларамонда, окинул взглядом кабинет — Диц, так и сидел закрыв лицо руками, подхватил под руку десятника и осторожно повёл ничего не видящего от слёз альфу в свой кабинет — укладывать на диванчик у окна.

Кирс нашёлся у шкафа с книгами.

— Оме Кирс, прошу вас извинить нас, но господин Максимилиан, он…

— Да-да, я понимаю, ваша светлость, — омега прошёл в кабинет факультета и я в оставленную им открытой дверь позвал Дица.

— Диц, сделайте, пожалуйста, чаю. Господину Максимилиану нужно отдохнуть.

Оставил суетящегося Дица около Максимилиана и вернулся в кабинет факультета, притворив за собой дверь.

— Оме Кирс, присядьте, — показал я рукой на стул и сел сам.

Все дети так и остались около Кларамонда, севшего на моё место. Ёрочка полными слёз глазами смотрел на братика, Сиджи и Ют, обняв омежку, своего ровесника, что-то шептали ему на ухо, а Кларамонд оглядывал всё вокруг ярко-синими глазами, будто увидев в первый раз.

— Посмотрите на своих сыновей, — показал я рукой на Ёрочку и Кларамонда синеющих глазами.

— Ой… — омега прикрыл рот рукой.

— Да, оме Кирс. Оба ваших сына стали искусниками. Так получилось. И теперь они должны учиться в Схоле…

— Но… как же?

— Да, оме Кирс. Причём, что-то мне подсказывает, что ваш младший сын будет очень силён как искусник. Искусник-менталист.

— Я… я не знаю, — Кирс хрустнул побелевшими пальцами, — как мой супруг… Он же должен дать разрешение на учёбу… Да и потом… Я совсем один останусь…

— Папочка, папочка, — Кларамонд подбежал к нему и схватил за руки, — но может быть… может быть можно будет пока дома учиться?

Омежка умоляюще посмотрел на меня.

Да можно, конечно, почему ж нет. Всё в наших руках… Ну, буду я к нему заходить пару раз в декаду. Так сказать, в рамках личного ученичества. Хотя, все они тут мои личные ученики, включая самого Максимилиана.

— Давайте так решим — я переговорю с господином Максимилианом, — начал я подыскивать подходящий вариант, — и я смогу приходить к вам домой, заниматься с Кларамондом. Закончится учебный год, а там уж ему придётся учиться в Схоле — тут я ничего поделать не смогу…

На том и порешили.

Отпустив Кирса с Кларамондом, восторженно подпрыгивающим вокруг своего родителя, я вернулся в кабинет, где лежал Максимилиан.

— Оме, — слабым голосом отозвался альфа на моё появление так и лежавший на диване, — что это было? Великая Сила… Я почувствовал всю её мощь… Это… это… незабываемо…

— Господин Максимилиан, у нас с вами появился сильный, очень сильный медиум. Потенциально… я даже не знаю с чем сравнить, — начал я высказывать своё мнение о произошедшем, садясь в кресло, — оме Кирс оказался необыкновенно талантливым родителем. Оба его сына стали искусниками. Причём, младший исключительно силён. Будет силён… Дело за обучением… Талант его несколько специфичен… Наверное…, - я размышлял, описывая свои ощущения Великой Силы рядом с Кларамондом, — можно сказать так, что Великая Сила становится исключительно сильна, приходя к нам через Кларамонда. Пока ещё он многого не осознаёт, но вы сами… господин Максимилиан, наверняка почувствовали это…

— Да, оме… коснувшись вас, я… меня… просто смело Великой Силой, вы знаете… такое ощущение, что меня уничтожило… совсем, а затем я будто заново родился…, - рассказывая о пережитом опыте, Максимилиан приподнялся и сел на диване.

Диц, так и остававшийся с ним в моём кабинете, подсунул ему за спину подушечку и подал чашку чая.

— Благодарю, Диц. Иди…, - отпустил омегу Максимилиан.

Я рассказал ему о разговоре с Кирсом, о возможности индивидуального обучения Кларамонда. Переговорив о кое-каких мелочах, я забрал с собой Сиджи, Юта и Ёрочку и ближе к вечеру отбыл домой, оставив Максимилиана приходить в себя после встречи с Великой Силой.

* * *

Родной дом встретил нас тягостным молчанием в пристрое, где проживали актёры. Отправив детей наверх, в дом, я заглянул туда.

Запах алкогольных паров шибанул в нос. Людвиг, раскинувшись, лежал на своём топчане и храпел, выводя носом и ртом заливистые рулады.

Лотти и Улофа не было. Жизелли лежал на своём топчане, носом в стену. Я прошёл к нему и молча сел рядом.

Омежка лежал, закрыв лицо руками. Почувствовав кого-то рядом с собой, буркнул, не поворачивая головы:

— Уйди, Лотти…

Я молчал.

Голова Жизи повернулась, через раздвинутые пальцы блеснул глаз.

— Оме! Оме Ульрих! Ваша светлость! — непосредственный Жизи кинулся мне на шею и разрыдался.

Что-то многовато слёз сегодня? Не?

Поглаживая его по спине и успокаивая, я считал всю информацию о произошедшем.

После моего ухода, Людвиг, вновь разуверившийся в своих силах, отказался репетировать, сказал, что так никто не делает и если они хотят, выполняя капризы оме, в очередной раз вылететь со сцены, то пусть продолжают. А он, Людвиг, этого делать не будет.

По правде сказать, и Улоф с Лотти были не до конца уверены в успехе. Здесь сейчас такого и в самом деле никто не делает. Выступления уличных актёров, объединённых в гильдию, были достаточно консервативными: стихи