Лиса для Волка - Мишель Анри

Последнее, что он услышал, прежде чем погрузиться в беспросветную тьму – ее крик, полный невыносимой боли и ужаса, разрывающий тишину:

— НЕТ!

И потом – ничего.

Только холод, проникающий в самое сердце.

Только тишина, звенящая в ушах, словно предвестник вечности.

Глава 43

Тьма.

Тишина, натянутая, как струна, звенела в ушах, густая и вязкая, словно смола, обволакивала сознание.

Удар в нос – резкий, обжигающий запах антисептика. Хор жужжащих приборов и приглушенные голоса доносились словно сквозь толщу воды, из далекого, чужого мира.

Алекс медленно разлепил веки. В глаза вонзился безжалостный, ослепительный свет больничного потолка. Он моргнул, пытаясь унять резь, но каждый взгляд вверх отзывался пульсирующей болью, терзающей виски.

— Он приходит в себя! — в голосе женщины звенело неприкрытое облегчение.

Голова раскалывалась на части, тело казалось чужим, неподъемным, будто скованным в бетонный саркофаг. Он попытался пошевелиться, но кинжальная, обжигающая боль в груди заставила его замереть, вырвав сдавленный стон.

— Не двигайся.

Этот голос он узнал бы в самой кромешной тьме.

Вася.

Она сидела рядом, бледная, словно полотно, с глазами, покрасневшими от слез, но… живая. Живая! Эта мысль пронзила его сознание, как луч солнца, пробившийся сквозь грозовые тучи.

— Вася… — его голос прозвучал хрипло, надтреснуто, словно он не говорил целую вечность.

— Саманта… арестована. Вася сжала его руку так крепко, что кости заныли. — Полиция успела. Ты… ты истекал кровью, Алекс.

Он видел, как дрожат уголки ее губ, как пальцы вцепились в его ладонь с отчаянной силой, словно боясь, что он исчезнет, растворится в воздухе.

— Фото… она сказала…

— Фальшивка. Вася покачала головой, и в ее взгляде мелькнула тень презрения. — Мы все проверили. Нет никакой беременности. Нет никаких отношений. Только… — она запнулась, словно подбирая слова, боялась ранить его.

— Только что?

— Она больна, Алекс. — Вася опустила глаза, и ее голос дрогнул. — Одержима тобой. Все эти годы она жила только тобой, дышала тобой.

Алекс закрыл глаза, пытаясь собрать рассыпавшиеся осколки воспоминаний. Тот вечер в Нью-Йорке… Алкогольный туман… Смутные образы… Пробуждение в незнакомой комнате, свинцовая тяжесть в голове…

Он ничего не помнил. Ничего!

Но теперь, словно детали пазла, все медленно, с мучительной ясностью, становилось на свои места, складываясь в ужасающую картину.

— Я не…

— Знаю. — Вася перебила его мягко, с пониманием, которое обжигало сильнее боли. — Я знаю, Алекс.

Она прижала его руку к своей щеке, и он почувствовал мокрый, горячий след слезы на своей коже.

— Но ты чуть не умер, идиот.

Алекс слабо улыбнулся, чувствуя, как немеют губы от слабости.

— Зато теперь у нас будет эпичная история для внуков.

Вася фыркнула сквозь слезы, но тут же встрепенулась и посмотрела на него серьезным, пронзительным взглядом.

— Ты действительно отменил бы свадьбу?

Собрав остатки сил, он заставил себя приподняться, скрипя зубами от боли, и посмотрел ей прямо в глаза.

— Нет. Я бы просто придумал другой план, как спасти тебя, чего бы мне это ни стоило. Даже ценой собственной жизни.

Вася рассмеялась — звонко, искренне, по-настоящему, и в этот момент, глядя на нее, Алекс с облегчением понял:

Все кончилось.

Кошмар отступил, растворился в утреннем свете, оставив после себя лишь бледные тени воспоминаний.

И теперь у них впереди только одно — та самая свадьба, о которой они так долго мечтали.

Без тайн.

Без теней прошлого.

Только они.

И новый день, который наконец-то принадлежал им полностью.

Золотые стрелы солнца пронзали жалюзи, омывая палату янтарным светом. Алекс лежал неподвижно, зачарованный танцем солнечных зайчиков на лице Васи, превращавших ее ресницы в ажурное золото. Она сидела рядом, погруженная в ноутбук, но взгляд ее, словно привязанный, то и дело возвращался к нему, проверяя, не провалился ли он снова в зыбкую пучину сна.

– Тебе нужно отдохнуть, – голос его был сух и хрипл, словно старый, заржавевший механизм.

– Я и отдыхаю, – уголки ее губ тронула легкая улыбка, когда она захлопнула ноутбук. – Если бы ты видел, как я выглядела последние три дня, понял бы, что сейчас я верх безмятежности.

– Покажи, – он протянул руку, но резкая боль пронзила его.

– Ни за что, – Вася осторожно взяла его ладонь в свои, ощущая слабый ответный жест его пальцев.

– Спасибо.

– За что? – она нахмурила брови.

– За то, что была рядом. За веру.

В ее глазах промелькнула тень, отголосок прошлой боли, смешанный с теплом.

– Глупый, – прошептала она, переплетая его пальцы со своими.

Дверь тихо скрипнула, приоткрываясь. В палату заглянул врач, держа в руках медицинскую карту.

– Мистер Дэвис, – улыбнулся он, изучая анализы, – ваши показатели лучше, чем мы ожидали. Если так пойдет и дальше, через пару дней вы будете дома.

– Слышала? – Алекс приподнял бровь, глядя на Васю. – Скоро я буду на свободе.

– Ты невыносим, – она покачала головой, но в глазах